Эмили Дункан - Безжалостные боги [litres]

В ее ладонях зияли дыры, сквозь утопленный торс виднелся позвоночник, а на лице остались лишь пустые глазницы. Включая ту, что на лбу.

И от взгляда на нее у Нади зачесался лоб.

– Ну, не именно тех, кто их вырезал из камня, а с теми, кто за ними ухаживает. Ведь есть же кто-то?

– Здесь никого нет, – возразила Надя.

Это место создавалось не для смертных. Конечно, существовали легенды о клириках, которым удалось добраться до монастыря Болагвая и прожить там в одиночестве несколько месяцев, прежде чем они вернулись из леса. Но это лишь легенды. Никому так и не удалось выбраться отсюда.

Катя фыркнула.

– Ох, значит, будет повод сказать своему священнику в Комязалове: «Я же говорила».

Малахия потянул за косточку, вплетенную в его волосы.

– Означает ли это, что я прав?

– Нет.

Он махнул рукой на статуи старых богов. Надя посмотрела на них, и ее ладонь тут же пронзила боль, а все тело внезапно пронзило желание подойти к ним поближе. Она вновь отвернулась к Малахии. А он смотрел на что-то прямо перед ней, и его лицо стало мертвенно-бледным.

– Мы не одни, – тихо сказал он.

Катя резко повернула голову и выругалась.

Малахия закатал рукава и потянулся за ножом, висевшим на поясе. Он собирался оставаться магом крови, а не превращаться в Стервятника. И от этого Надя почувствовала себя немного лучше, вытаскивая из-за пояса свой костяной ворьен. Малахия медленно кивнул.

– Реликвия тебе очень пригодится, – сказал он.

Катя сузила глаза.

А Надя потянулась к уже законченным четкам. Пальцы нащупали бусину Маржени. И Надя тут же обратилась к ней, несмотря ни на что.

«Помоги… пожалуйста».

Но не получила ни ответа, ни божественных сил. Лишь тишина. И чувство ожидания полнейшей преданности. Так что Наде предстояло сражаться самой по себе. Прикусив губу, она посмотрела на Малахию. У нее даже предположений не возникло, что она увидит, когда обернется. Но ее пугало, что Малахия из-за этого нервничал.

– Литкинички, – пробормотал он.

«Личнийвода», – мысленно перевела Надя на калязинский. Неудача. Темный рок.

Но только не понятие, а существо.

– Старайтесь двигаться медленно, – тихо сказал Малахия. – Хотя это не имеет значения. Он нас заметил. Я чувствую.

Обычно калязинцы называли так маленькие, едва заметные предвестники. Маленьких существ, которые своим появлением становились предзнаменованием небольших бедствий. Или больших, катастрофических, ведь если ты выживал после встречи с Личнийводой, то неудачи преследовали тебя по пятам.

Кровь струилась по предплечьям Малахии. Париджахан окликнула их из-за деревьев, но Малахия тут же вскинул руку.

– Не выходите на поляну, – сказал он так тихо, что они едва расслышали его слова.

Если Личнийвода не увидит их, то и злой рок их не станет преследовать.

Пока только Малахия, Надя и Катя попались ему на глаза.

Но Париджахан не послушалась и высунулась из-за дерева, чтобы посмотреть, на что уставился Малахия. А затем с широко раскрытыми глазами вновь спряталась за статуей.

Вот это они попали.

– Ну что ж, – спокойно начал Малахия. – Раз уж нас ничего не спасет, мы же можем его убить, да?

Он придвинулся ближе к Наде и наклонил голову, чтобы поцеловать ее.

Его пальцы заливала кровь, которая размазалась по Надиному подбородку, когда он приподнял ее лицо к себе. От их поцелуя веяло отчаянием, запутанностью и испугом. Она чувствовала, как сильно бьется его сердце. Малахию охватывала паника, но ради нее он старался сохранять спокойствие. Вот только она и сама прекрасно понимала, в какой ситуации они оказались.

И убийство твари не решит их проблем.

Где-то в глубине души она считала страх перед лесом излишним. Что они легко одолеют существо, с которым столкнулись. Серефин – могущественный маг крови, а Малахия – Черный Стервятник, король чудовищ. И как бы Надя ни сомневалась в себе, она обладала собственными силами.

Но она не ожидала столкнуться с чем-то настолько далеким от мифов и легенд, что не существовало никаких историй о том, как его можно убить. С чем-то таким, что приведет к более серьезным последствиям.

Они обречены, и это настолько же реально, насколько неизбежно.

– Думаю, да, – пробормотала она. – Где он?

Взгляд Малахии скользнул по ее плечу.

– Просто наблюдает.

– Как думаешь, мы можем подождать, пока он уйдет? Ведь все равно он нас уже увидел.

– Я бы предпочла этого не делать, – сказала Катя.

Малахия поморщился. Наде тоже не хотелось думать о плохом, особенно сейчас, в этом опасном лесу, где любая неудача могла обернуться катастрофой. Но теперь темный рок лег на них обоих. И на проклятую богами царевну Калязина.

– И почему Серефин не успел вступить на поляну? – пробормотал Малахия.

Надя засмеялась, но тут же оборвала себя.

– Ты ужасен, – сказала она, а затем приподнялась на цыпочки и снова поцеловала его.

Ее мир сошел с ума. Разделился на «до» и «после». Личнийводы считались существами из мифов, и теперь этот миф предстанет перед ними.

– Думаю, здесь пригодится Стервятник, а не маг, – заметила Надя.

На губах Малахии появилась полуулыбка, от которой у нее все заныло внутри.

Отступив на шаг, она посмотрела на Катю.

– На твоем месте я бы держалась подальше, – сказала Надя.

Бледные глаза Малахии метались между ней и существом у нее за спиной. Но вскоре его зрачки расширились и затопили радужку, а поза еле заметно изменилась, когда под кожей начал пробуждаться бурлящий хаос, ногти превратились в когти, железные шипы прорвались сквозь кожу, но они стали еще больше и ужаснее, потому что и сам Малахия стал намного больше и ужаснее.

Он оглянулся на одну из статуй на поляне.

Его маска спала, а движения стали такими молниеносными, что не удавалось отследить их взглядом.

Ее собственные силы прятались где-то в глубине, но она могла дотянуться до них. Если Марженя не хочет – или не может – с ней поговорить, ничего страшного. Все в порядке. Но Надя не желала умирать здесь, даже если им пришлось столкнуться с чем-то гораздо более древним, чем привычные чудища Калязина.

Надя прижала пальцы к шраму и почувствовала, как сила пронзила ее острой болью. «Ее сила. Она ждала, когда ею воспользуются, а ее форма показалась такой странной, такой сумбурной и такой древней».

Личнийвода выглядел почти как человек, если не считать теней, окутывавших его тело. По центру лица расположился единственный черный немигающий глаз. Нос впал в череп. А во рту сверкали острые как бритва зубы.

К тому же звуки, которые он издавал, резали уши, отчего Наде захотелось убежать.

Но она чувствовала силу этого существа. Как оно отбирало удачу, заставляя магию Малахии работать не так, как он привык.