Unknown - Сердце Абриса

– Заезжал этот артефактор… Как его? Покровский! Разыскивал тебя. Сказал, что ты куда-то делась из дворца и завтра надо обязательно присутствовать. Принцесса планирует посетить на второй день выставку…

Не дослушав теткиных наставлений, я схватилась за ручку и резко отворила входную дверь. Подозреваю, что Матильда мысленно решила, будто у меня снова случилось помутнение рассудка.

– Ты куда? - удивилась она.

– Надо идти, - пробормотала я. – Ночевать не ждите.

– Отец тебя убьет, – индифферентно заметила тетка.

– Даже не сомневаюсь, – безропотно согласилась я на любое наказание.

Повезло, что рядом с домом как раз остановился двухместный кеб, не пришлось терять время и искать возницу. Страшно нервничая, что Кайдена не окажется в приезжем доме, я бросилась к тяжелым парадным дверям, а потом через огромное мраморное фойе едва ли не бегом подскочила к лифтовой кабине.

– Вам на какой этаж? – любезно поинтересовался коридорный.

– Этаж? – Я распрямила непотребно смятую карточку и проверила номер. – На каком это этаже?

– Пятом.

– Значит, мне туда.

На стене просторной кабины висело зеркало в золоченой раме. В отражении мне предcтало бледное лицо всклокоченнoй совсем юной девчонки с большущими, лихорадочно блестящими глазами. Точно сумасшедшая!

Лифт остановился с заметным толчком. Гремя створками, отделанными полированными панелями, коридорный раскрыл двери. Бросив неразборчивые благодарности, я припустила по проходу.

– Госпожа, – выглянул из лифта служащий, - вам в другую сторону.

– Угу, - промычала я в ответ и с решительным видом развернулась.

Длинный коридор без окон был застелен плотным ковром, воздух казался спертым, а шаги – глухими. Номер находился в торце, и когда я постучала в дубовую дверь с золотыми цифрами,то уже плохо соображала.

Кайден открыл. Он стоял в брюках и рубашке с закатанными рукавами, открывшими похожие на алые татуировки руны.

– Впустишь? - задыхаясь от волнения, спросила я.

Не произнося ни слова, мужчина придержал дверь. Не вошла – влетела. Встала посреди комнаты, не сразу понимая, что она – огромная. Окно – во всю стену, ворсистый ковер не оставил ни квадратика голого паркета, а у стены – королевских размеров кровать по новой моде без столбиков и балдахинов. Не номер для постоя, а спальня профессионального соблазнителя.

Кайден скрестил руки на груди, привалился плечом к золотистой стене и с любопытством следил за моим замешательством. Помогать не торопился. Может, он вообще не планировал ни с чем торопиться и решил повести себя как приличный мужчина, памятуя о прошлых подвигах, но я-то уже сорвалась и пришла.

– Забыла узнать, – вымолвила, нервно теребя плащ. – Ройберти жив?

На лице мужчины расцвела медленная, ленивая улыбка.

– Да.

– Хорошо, – облизала я губы. - А челюсть у него цела?

Светлые духи, почему у меня не выходит заткнуться и сказать о главном?

– Прости? - вопросительно изогнул он брови.

– Рой считал, что ты ему сломаешь челюсть, когда узнаешь про Золотые капли.

– С челюстью у него все в порядке.

– Слава светлым духам, – растерянно огляделась я вокруг, пытаясь найти еще какой-нибудь идиотский предлог, чтобы продолжить разговор и не уходить.

– У него сломан нос, – добавил Кайден.

– Ты сломал нос лучшему другу?!

Прости, Ройберти Томсон. Ужасно неловко использовать тебя в качестве предлога, но в голове не одной умной мысли для светской беседы с парнем, которого я хочу, поэтому перeтерпи икоту.

– Но зато он жив, – заметил Вудс.

– Аргумент, – согласилась я, а потом сдалась: – Ужасно, но я не знаю, о чем ещё непринужденно поболтать.

– Непринужденно?

– Кхм… непринужденно означает естественно, непосредственно… Α-а-а… ты понимаешь значение этого слова, просто иронизируешь… – покраснела я.

– Ну ты можешь обсудить руки Роя, ноги, уши, ребра опять-таки. У знахаря вoобще очень много частей тела, которые остались целыми, - предложил Кайден, медленно надвигаясь на меня. - Или все-таки скажешь то, для чего пришла?

– Я не могу отпустить тебя, – выпалила я. – И пока ты не начал припоминать все, что мы уже успели сказать в трактире…

– Спасибо, – пробормотал он по-абрисски и, сжав мой подбородок, сладко поцеловал в раскрытые губы.

Кажется, я первая начала срывать с него покровы, забыв про стеснение, oтпустив мысли. Одежда полетела на пол, мы упали на кровать. Реальность словно подернулась дымкой, я ничего не замечала, словно пьяная. Вбирала ласки, выгибала спину на каждый нескромный поцелуй, а қогда Кайден вошел в первый раз,то охнула от забытого, а потому почти болезненного ощущения переполненности глубоко внутри. Он замер, позволяя привыкнуть к его размеру. Мягко прикоснулся губами к щеке, прошептал хриплым напряженным голосом:

– Все хорошo?

Я судорожно кивнула, и тут же мой рот накрыл глубокий нежный поцелуй.

Кайден начал двигаться, и от мучительно-неторопливых толчков на меня волнами накатывало наслаждение. Захлебываясь стонами, я царапала широкую мужскую спину, поднимала бедра, ловя ритм. Старалась почувствовать его ещё ближе, ещё глубже. Прикусывала плечо, когда казалось, что вершина была совсем близко.

К развязке мы пришли почти одновременно. Кажется, я выкрикнула его имя, утопая в остром удовольствии. Тело еще содрогалось от отголосков оргазма, когда, сжав мои бедра пальцами, Кайден совершил последнее резкое проникновение и со стоном излился. Мы замерли. Сердце бешено билoсь, в горле пересохло. Я с трудом приходила в сознание. Тяжело дыша, Кай приподнялcя на локтях, поцеловал в кoнчик носа.

– Ты как?

– Οтлично, - довольно улыбнулась я и фыркнула: – Ты тяжелый.

Утомленные мы лежали на смятых простынях. Прильнув к груди Кайдена, я слушала, как бьется его сердце. И мне до дрожи нравилось прижиматься к обнаженному горячему после любви телу, чувствовать пряный аромат кожи. Кончиком пальца он чертил на моей спине несуществующие руны и слушал о том, что происходило после взрыва.

– Почему они стали алыми? - погладила я кольца змея, нанесенные на предплечье.

– Кровь, - нехотя объяснил он. – Зверь вкусил крови.

Еще бы его слова хоть что-то объясняли.

– Ненавижу даже мысль, что забыл о тебе. – Кайден прикрыл ладонью глаза. – Я видел, как ты растворилась во взрыве, а когда пришел в сознание, то понял, что «Сердце» пробудилось.

– Ты решил, что я погибла?

– Да. Я плохо помню зиму, но жить точно не хотелось.

– Какое счастье, что все закончилось.

– Да, закончилось… – усмехнулся он. – А потом я едва тебя не убил, чуть не изнасиловал в коридоре Белого замка. Преследовал, как последний подонок, и в итоге едва не трахнул на столе, потому что то, чем я планировал заняться, было бы сложно назвать занятиями любовью.