Анна Кроу - Эхо поющих песков [litres]

– Нет, я сам приказал не беспокоить вас. Нам нужно поговорить.

Нужно, этот факт глупо отрицать. У королевы с утреннего разговора скопилось столько вопросов, что она даже не знала, с какого начать.

– Я могу попросить подождать меня в будуаре?

– Конечно. Служанок я отпустил, поэтому, если вам нужна помощь…

– Нет-нет! Я справлюсь сама.

Не прокомментировав почти оскорбительный в своей поспешности ответ, король кивнул и вышел из покоев. Тамила же, лишь убедившись, что супруг покинул комнату, быстро откинула покрывало и начала судорожно оглядываться в поисках одежды. Делать это самостоятельно для королевы было непривычно – кто-то из служанок всегда ожидал рядом с постелью, чтобы не пропустить момент пробуждения госпожи. Взгляд наткнулся на шелковое одеяние, которое она обычно надевала после купания, и Тамила накинула его на плечи, не собираясь терять время на поиски платья.

Она прекрасно понимала, что не только разговор был целью визита мужа. Пусть между ними нет теплых чувств, да и ничего, похожего на влечение, Тамила не испытывала, но они должны стать полноценными супругами. И сегодня им придется лечь на ложе не для сна, избегать этого и дальше не только глупо, но и опасно. Утром ей удалось скрыть тот факт, что она всё ещё невинна, но медальон разрядился настолько, что уже этой ночью ей придется терпеть боль от пробуждающегося яда, разносимого кровью с каждым ударом сердца. Она вытерпит до утра, но не больше, а потом всё равно придется призвать магистра Дария, и вот от него утаить своё состояние она не сможет. Вполне возможно, что, встречай он королевскую чету подобно советникам, смог бы это точно определить даже без прикосновения. Так что это даже неплохо, что маги решили выдержать паузу перед присягой королю.

Он ожидал возле накрытого на двоих столика, обернувшись лицом к окну с раздернутыми занавесями. Солнце уже повернуло на запад, изливая на улицы Кальдора изнуряющий зной, от которого стонали камни, и густел воздух. Жара вынудила опустеть не только улицы, но и коридоры дворца, который, несмотря на безлюдность, продолжал гудеть подобно растревоженному осиному гнезду.

Король отодвинул перед Тамилой стул, после чего сел напротив. Не говоря ни слова, наполнил её тарелку и подал стакан с водой. Не концентрируясь на своих действиях, королева по привычке щелкнула застежкой браслета, провела над тарелкой, а затем на мгновение коснулась поверхности воды небольшой подвеской с диантом. И только теперь, поняв, что именно сделала, подняла глаза на мужа. Он внимательно следил за супругой, и во взгляде его не было ни недовольства, ни гнева.

– Это не выражение моего недоверия вам… – начала Тамила, поспешно возвращая украшение на место, но Итар оборвал её:

– Не стоит оправдываться, я понимаю, что этому вас приучили с детства, более того, настаиваю, чтобы вы всегда были осторожны. Я слышал о том, что дианты реагируют на яды, но никогда не видел, как это происходит.

Неудивительно, ведь, несмотря на красоту и баснословную дороговизну, дианты оживают только в руках магов и тех, в чьих жилах течет кровь Ассандеров. Для остальных они прекрасны и мертвы, как и любой другой драгоценный камень.

– Если в еде или питье есть что-то, способное мне навредить, я почувствую тепло. Если концентрация такова, что может стать причиной смерти, подвеска меня обожжет.

– Они реагируют только на яды или на вредоносную магию тоже? – О чем бы ни собирался супруг говорить изначально, эта тема его явно заинтересовала, и королева невольно улыбнулась, глядя на то, как преобразилось его лицо. Теперь на нем не было печати вежливого внимания, которая намертво приросла и к самой Тамиле, муж даже подался вперед, внимательно рассматривая её браслет.

– Нет, чар я не ощущаю, только отраву.

Наверное, из-за почти мальчишеского любопытства в его взгляде королева и решила показать воочию то, о чем говорила. С момента их обмена кровью прошло меньше суток, потому вполне могло подействовать.

Тамила поднялась, жестом показав, что ей не нужна помощь, и прошла к столику, заставленному флаконами и ларцами. Отперла один из них и, почти не глядя, безошибочно вынула два пузырька, один из которых обвивала ярко-алая ленточка. После чего, взяв свой бокал, приблизилась к мужу.

– Держите. – Она вложила в его ладонь свой браслет. – Опустите камень в воду так, чтобы касаться верхней его части.

Аккуратно раскупорив меченый флакончик, встряхнула его над водой. Упавшая буроватая капля тонкими нитями бесследно растворилась в прозрачной жидкости, а король удивленно вскинул брови:

– Жжется!

– Конечно, это ведь «медвежья кровь».

Понятно, почему кровь, очень уж похоже на вид, но отчего именно «медвежья», Тамила не знала, зато прекрасно умела обращаться с вытяжкой из корней солнцецвета. Потому знала – того, что теперь налито в бокале, хватит, чтобы отравить не только их с мужем, но и ещё десяток человек. И смерть будет хоть быстрой, но довольно мучительной, от этой отравы умирают, захлебываясь собственной кровью и до последнего мгновения пребывая в сознании.

– Вы храните в покоях настолько сильные яды?

– Я храню в покоях исходные образцы для противоядий от настолько сильнодействующих ядов, – тщательно закрыв первый пузырек, Тамила теперь капнула из второго. – Через минуту эту воду можно будет пить, не опасаясь отравления.

Пусть традиционная магия ей была неведома, но в искусстве врачевания королева преуспела. Дев правящего рода вообще охотно учили лекарскому делу, ведь, случись заболеть кому-то из семьи, не будет более внимательного и ревностного целителя, нежели сестра или дочь. Умение же составлять яды и противоядия было едва ли не важнейшим, и ему посвящалось немало уроков.

Вернув флакончики на место и не забыв запереть шкатулку, Тамила не стала опускаться обратно за стол, а вновь подошла к супругу. Он перебирал в пальцах звенья браслета, задумчиво глядя на приближающуюся жену.

– Вы ведь не только для этого пришли, не так ли? – опасаясь, что голос может подвести, королева произнесла это шепотом.

И не остановилась, пока не оказалась к нему вплотную, настолько близко, что это было уже неприлично. Но выдерживать эту атмосферу нагнетаемой тревоги было невозможно. Что бы ни предстояло дальше, невыносимо вот так говорить о чем-то отвлеченном, зная, что истинная суть визита мужа в ином. Тамила даже испытывала благодарность за попытку отвлечь, но оттягивать и дальше становилось нестерпимо.

– Не только.

Диант сверкнул алыми гранями, небрежно брошенный рядом с бокалом.

Изо всех сил стараясь не отшатнуться, Тамила следила, как супруг медленно поднял руку. Ладонь коснулась её щеки, не столько поглаживая, сколько просто прижимаясь. Мужская кожа казалась чуть грубоватой, шершавой, но неприятно от этого не было. Разве что только страшно до дрожи в коленях.