Юрий Москаленко - Обратная сторона Войны

Я взглянул на рыжего деспота с нескрываемым выражением критической оценки его неожиданного появления. Мол, а надо было-бы тебе, узурпатор, сначала вводной беседы подождать, в которой я сам познакомил бы тебя и всех остальных с Алимом.

А рыжий изогнул усы в вопросительные знаки. Но, что сделано, как говорится — то уже сделано!

Алим, который тоже увидел разговаривающее насекомое в шарфике и с рюкзачком, часто-часто заморгал. Ну, а потом он и вовсе застыл в ступоре, с выпученными глазами и открытым ртом. Отчего же мне так и хочется назвать его Тристаном?

Сам собой возник вопрос на засыпку! А я могу его переименовать, и, если да, то какие для этого нужны условия или причины?

Неохотно поднявшись с кресла, я подошёл к толстячку и пощёлкал пальцами перед его носом, дабы перевести внимание на себя.

Щёлк! Щёлк! Щёлк!

— Э-эй, Али-и-м? — я похлопал его по щеке. — Дружище, ты как, вообще?

Вместо хоть какого-то ответа толстячок глянул на меня взглядом отрешённого человека и протянул трясущуюся руку в направлении таракашки.

— Знаю-знаю, все так реагируют, но это только по первому разу, — я снисходительно прокомментировал его состояние, похлопав по плечу. — Разве что, кроме некоторых девчонок, — подметил я вспоминая вагонные приключения, с поведением Элеоноры с Серафимой, да и ещё с некоторыми из боевых девчат. — Я тебя потом с ними познакомлю, если рассудок не потеряешь, — добавил я немного ноток оптимизма в интонацию.

Алим наконец-то сфокусировался на мне, начиная понемногу отходить от первой и естественной реакции на фамильяра, а Чукча покачал усами, скептически посматривая на слугу.

— Хозяина, а хозяина, — усатый прищурился и указал на низкий столик. — Из вот той графины с водой полить его нужно, аднака! Тогда, быстрее ак-кли-ма-ти-зи-ру-ется, его, — выдал он рецепт по возращению нормального состояния толстячку.

— Без рыжих и усатых разберёмся, — отмахнулся я. — Сгинь с глаз моих, зараза такая! Хотя… Всё что мог, ты уже сделал. Сиди тут уже. Вжика не показывай только! — я строго предупредил деспота от самовольства.

— А-а-а? Это что, мой господин, неужели ваш фамильяр? — пробормотал Алим, постепенно приходя в себя и таращась на рыжего. — Но-о-о… Это же огромная редкость среди магов! — эмоционально добавил толстячок, садясь прямо на полу.

— Ты поднимайся, — я подхватил его под локоть. — Давай, я тебе чуть-чуть помогу. Посмотри-ка сюда, глянь, какой удобный диванчик тут есть, — продолжил я его успокаивать, переводя внимание толстячка на всякие пустяковины.

Алим внял моим словам и настойчивой помощи, встав и пройдя к упомянутому дивану. Он сел в него, так и косясь на таракашку, но уже с преобладающим интересом, а не со страхом. Правильно, я же подтвердил, что Чукча мой фамильяр! А это значит, что бояться моему слуге особо нечего.

Его руки сами потянулись к графину на столике, но из-за их обоснованной тряски самолично налить живительной влаги получилось из ряда вон плохо. Большая её часть оказалась на столике, и я немедленно помог своему новоиспечённому слуге с решением этой сложной задачи.

Когда Алим выпил залпом всё содержимое стакана, то состояние его заметно улучшилось. Он даже дышать стал ровнее, а я принюхался к содержимому. Ну точно! Это лёгкий хмельной тонизирующий напиток.

— Как там поживают мой Братан и твоя Нюня, как себя чувствуют на новом месте наши животинки? — я вновь предпринял попытку отвлечь толстячка от своего фамильяра. — Хорошенечко устроились?

— В-вполне, — Алим начал слегка оживать после упоминания о своём ослике, но всё же заикнулся от нервного перевозбуждения. — Мой господин, а я так признателен вам за свою Нюняшу! — прозвучала искренняя благодарность и одновременное восхищение.

— Перестань! Ты ведь мой слуга, или нет? — парировал я с одобрением, однако на мои слова обратили мало внимания. — Ты должен быть смелым, отважным и готовым к любым испытаниям, даже к неожиданной встрече с фамильяром!

— Э-э, прошу простить меня, мой господин, а можно мне испить ещё один стаканчик этого прекрасного напитка? — Алим выразительно глянул в сторону графина, так и оставшегося в моей руке.

— Конечно, друг мой, подай-ка свой стакан, — я пошёл на ему уступки в желании успокоения нервов. — Да не нервничай ты так! На-ка вот, испей.

Алим протянул мне ёмкость для наполнения, а я решился предпринять более радикальные меры к возвращению слуги в нормальное состояние весёлого толстячка.

Для этого я задумал привлечь Алима, дабы определиться с нашим вечерним досугом, так как время ещё детское. По всем признакам.

— М-м-м. Благодарю вас, мой господин, — поблагодарил он меня, откровенно радуясь живительной влаге в стакане. — П-ть, ть, — он даже причмокнул, прежде чем сделать длинный глоток.

В этот самый момент, словно поддерживая мою идею, в коридоре прошла очередная толпа шумных господ и дам. Люди явно спешат по какому-то делу, вернее, боятся опоздать на мероприятие, наверняка связанное с вечерним времяпрепровождением.

Чётких слов я не различил из-за прикрытой двери, но по интонации не сложно догадаться, что постояльцы заняты обсуждением своих ближайших планов.

— Послушай-ка, Трис… то есть, Алим, — у меня чуть не вырвалось другое имя. — А куда, скажи-ка мне, там все так спешат? — я мотнул головой на дверь, подразумевая сутолоку в коридоре.

Толстячок заметно оживился, и повеселел от выпитого хмельного кваска.

— Там, через улицу, — он махнул рукой в сторону окна, за которым светятся окна соседнего здания. — Хозяин организовал небольшое шапито. Так, мой господин, некоторое развлечение со ставками на бойцов в поединках на ристалищах, — он выдал интригующее пояснение.

Я очень захотел побывать в таком месте и посмотреть на это, так как в западной части Руссии такие поединки случались редко. Да и подготовка к ним сравни процедурам запуска космических ракет.

Память услужливо напомнила о неком споре двух господ, который они завершали в местном колизее в присутствии массы зрителей на трибунах. Гостей собралось тогда масса, а некоторые даже порталы использовали, чтобы посетить то мероприятие.

— А в здешних местах, Алим, разве не запрещены поединки? — уточнил я с неким недоверием.

— А кто их запретит-то? — парировал толстячок. — Префектура с местным префектом? Городская администрация? — он развёл руками, рискуя расплескать остатки хмельного кваса в стакане. — Нет, конечно! Ничегошеньки не запрещено, — добавил он, а глазки слуги разгорелись.

Чукча, кстати, проявил снисходительность и скрылся, чтобы не травмировать душу Тристана, тьфу! Алима!

— Кстати, о префектурах, — я вспомнил о своём пробеле в информации. — Что они означают?