Робин Хобб - Судьба убийцы [litres]

– Вы оказываете нам честь, – ответил я. В этой маленькой шкатулке лежали волшебные предметы стоимостью в целое состояние. – Мы принимаем ваши дары с благодарностью и всегда будем вспоминать нашу встречу, когда станем использовать их.

– Мы будем рады увидеть вас вновь, возвращайтесь, когда пожелаете, – заверила Малта.

Янтарь с признательностью коснулась шкатулки, и на лице ее отразилась решимость.

– Вы очень щедры, однако я хотела бы попросить еще об одном даре. Прежде чем я скажу, о чем речь, прошу вас, поверьте: я ни в коем случае не пытаюсь обидеть вас этой просьбой.

Сидящие за столами озадаченно переглянулись. Я понятия не имел, что затевает Янтарь. Нам и так преподнесли дары куда богаче, чем я смел надеяться. Что же ей еще нужно?

Янтарь заговорила глубоким, мягким голосом:

– Я прошу дать мне драконьего Серебра. Не много – всего лишь столько, чтобы хватило наполнить эти две склянки. – И она достала из карманов юбки два флакона с плотно притертыми пробками.

– Нет, – твердо сказал Рэйн без колебаний или сожаления.

Янтарь продолжала, будто не слышала:

– Серебро лежит в основе Силы – так мы зовем магию, при помощи которой принц Фитц Чивэл исцелил ваших детей. Мы точно не знаем, как связаны Сила и Серебро, однако связь существует. Магия Кельсингры происходит из Серебра, заключенного в камне. Воспоминания о некогда живших здесь людях, огни, которыми мерцают дома, бассейны, способные подогревать воду, – все это проявления…

– Нет. Мы не можем. – В голосе Рэйна звучал окончательный отказ. – Мы не вправе раздавать Серебро. Это сокровище драконов. – Он покачал головой. – Даже если бы мы согласились, драконы не позволили бы вам взять его. Это означало бы навлечь несчастье и на вас, и на нас. Мы не можем дать тебе Серебро.

Рапскаль встрепенулся, явно намереваясь что-то сказать. Глаза его сверкали гневом: просьбу Янтарь он воспринял как оскорбление. Надо было срочно перевести разговор на что-то другое.

Я поспешно сказал:

– У меня тоже есть просьба, – возможно, выполнить ее будет проще, и к тому же это может пойти на пользу и Шести Герцогствам, и Кельсингре. – И замолчал.

– Говори, – разрешила Малта.

Трудно было понять что-то по ее причудливо покрытому чешуей лицу, однако мне показалось, что она не меньше моего хочет отвлечь внимание от возникшей неловкости.

– Я хотел бы сообщить королю Дьютифулу в Шесть Герцогств, что мы благополучно прибыли в Кельсингру и вы помогли нам отправиться дальше. Нет ли способа каким-то образом передать ему мое письмо?

– Это не составит труда, – ответил Рэйн. На лице его отразилось явное облегчение оттого, что моя просьба оказалась такой пустячной. – Если ты напишешь письмо достаточно мелко, мы переправим его с птицей в Удачный. А в Удачном множество торговцев обмениваются голубиной почтой со своими знакомыми в Баккипе. Я могу твердо обещать, что ваш король получит письмо. Рано или поздно. Иногда наши голуби задерживаются в пути из-за весенних ветров, но они крепкие и сильные птицы.

– Буду весьма признателен, – отозвался я. И, поколебавшись, ринулся вперед очертя голову. Чейд запретил бы мне это, но Кетриккен, будь она тут, потребовала бы, чтобы я поступил именно так. – Король Рэйн и королева Малта, в моей стране, при дворе, есть другие люди, владеющие магией Силы, подобно мне. Некоторые из них куда лучше умеют врачевать с ее помощью, чем я. – Я огляделся по сторонам. – Многие здесь просили меня помочь им. Я не осмеливаюсь. Магия Серебра в Кельсингре слишком сильна, и я не могу держать ее в узде. По доброй воле я ни за что не был бы столь… – Мне трудно было подобрать слово. Жесток? Несдержан? – Столь торопливым, когда исцелял детей. Более умелый лекарь на моем месте действовал бы мягче. А круг магов Силы, способный лучше направлять магию, сумел бы помочь не только детям, но и всем, кто родился…

Все собравшиеся не сводили с меня глаз.

– Родился не таким, как все, – неловко закончил я, понизив голос.

На лицах людей застыл ужас. Или изумление? Неужели я оскорбил их? Многие из них так переменились за годы жизни рядом с драконами, что не заметить было невозможно. Но вдруг здесь не принято об этом говорить?

Молчание нарушила Тимара. Она сидела недалеко от нас, но заговорила громко и ясно, чтобы ее слышали все:

– То есть тех, кто родился измененным, можно… избавить от этого?

Янтарь незаметно сжала мою ногу под столом, предостерегая от ошибки. Это было излишне: я и сам не стал бы обещать того, в чем не был уверен.

– Некоторых – можно. Наверное.

Тимара вскинула руки. Я думал – закроет лицо ладонями, но она сложила их в горсти и уставилась на свои пальцы. Вместо ногтей у нее были черные когти. Женщина задумчиво постучала ими друг о друга.

Молчание, повисшее в зале, искрилось напряжением от открывшихся возможностей.

Наконец королева Малта решилась заговорить:

– Как только ты напишешь письмо… – Она осеклась, горло у нее перехватило.

И тогда вдруг вмешался Харрикин:

– Принц Фитц Чивэл предложил нам такое, о чем мы и мечтать не могли. – Он оглядел собравшихся за столами. – Возможно, нам стоит проявить ответную щедрость. Мы всегда считали себя связанными правилами Удачного и Дождевых чащоб. Мы соглашались, что имеем право торговать наследством Элдерлингов только с ними. Не пора ли пересмотреть эти правила?

На лице Малты отразилось потрясение. Рэйн заговорил с расстановкой:

– Ты предлагаешь нарушить обычай, ведущий свою историю с самого основания первых поселений в Дождевых чащобах. Многие из нас считают, что не обязаны хранить верность Дождевым чащобам, а уж тем более – Удачному. Что касается волшебных диковин, надо еще посоветоваться. Однако я не вижу причин, почему мы должны соблюдать ограничения на торговлю всем прочим.

Остальные задумчиво кивали его словам.

Король Рэйн снова повернулся к нам:

– Древние карты говорят, что некогда Кельсингру и Горное Королевство соединяли дороги. Пожалуй, настало время восстановить эти пути и стать истинными торговцами, раз уж мы себя так именуем.

– Шесть Герцогств будут рады предложить на продажу множество товаров. Овец и шерсть, зерно, которого у нас в достатке, коров и выделанную кожу, а еще железо. – Я улыбнулся, чтобы скрыть охватившие меня сомнения. Одобрил бы Дьютифул мои необдуманные переговоры?

– Зерно в достатке… Вот это было бы здорово! Меньше чем через месяц мы отправим посольство в Олений замок. Давайте же поднимем бокалы за открытие наших границ!

В тот вечер мы еще не раз поднимали бокалы. Щеки Персивиранса раскраснелись от вина, и я заметил, как Лант и Спарк переглянулись. Спарк положила руку на плечо мальчишки и, аккуратно направляя его, помогла покинуть зал, не растеряв достоинства, пусть он уже и слегка покачивался на ходу. Вскоре после этого я извинился, сославшись на усталость, и мы с Янтарь тоже ушли, оставив Ланта дальше в одиночку представлять Шесть Герцогств на пиру.