Кристина Высоцкая - Лиесса. Свет новой надежды. Книга вторая [litres]

«Вел! Проснись! Проснись же! – голос Нала кое-как пробился в воспаленное сознание найриона, не позволяя ему вновь соскользнуть в безмолвную темноту. – Вел, прошу тебя!» – голос кайэри звенел от тревоги.

С трудом борясь с непослушным телом, Веллиен попытался встать и встряхнул головой. Волна боли скрутила его, пронзив виски, и он со стоном сжал их ладонями, сдерживая подкатившую к горлу тошноту. Тело мелко дрожало. Поднявшись на подкашивающиеся ноги с третьего раза, Вел выбрался из хижины и сполз по ее стене. Сойнар уже вовсю согревал землю теплыми лучами, и древнаты, вернувшись в дневную ипостась, вернулись к привычным делам. Заметив обессиленного мужчину, они рванулись к нему, тревожно шелестя листочками. Пожилой, испещренный глубокими морщинами древнат склонился над Старейшим. Его глаза потемнели – их яркая зелень сменилась болотным оттенком:

– Что с тобой?

– Пить, – хрипло прошептал Веллиен, и через несколько мгновений его губ коснулась миска с прохладным сладковатым соком. Напившись, он сфокусировал мутный взгляд на древнате:

– Мой кайэри… Он ждет меня… Помогите… – сознание покинуло мужчину, и он стал медленно заваливаться на бок, но был подхвачен несколькими парами рук.

Придя в себя на несколько мгновений, Старейший осознал, что сидит на спине Нала, крепко привязанный травяными веревками, привалившись к шее дракона. То приходя в себя, то вновь погружаясь в беспамятство, он очнулся в очередной раз уже в постели. Моддиар, дежуривший возле Веллиена третью ночь, вскочил и, опустившись на колени, осторожно сжал похудевшую руку:

– Наконец-то! Ну ты нас и напугал! – фигура друга воспринималась расплывчатым серым пятном. Вел еще не мог видеть, но слышал, что голос найриона предательски дрожит, выдавая слезы облегчения. Открыв рот, чтобы ответить, он понял, что не может произнести не звука, лишь какой-то нечленораздельный клекот сорвался с пересохших губ.

– Молчи, тебе еще нельзя говорить. Главное, что ты вернулся, – Мод поднес к его губам кружку с теплым отваром ромашки и мяты. Подождав, когда Веллиен напьется, он убрал питье:

– А теперь спи, я буду рядом.

Не сопротивляясь, Вел опустил веки и уснул. И на этот раз сны его были целительными…

Лиесса приготовилась к долгому переходу через снега, но каково же было ее удивление, когда Корр привел ее к еще одной пещере невдалеке от той, где остались ее спутники. Это была не полость, а, скорее, узкая расщелина во льдах, прорезавшая пологую стену замороженного холма, и девушка остановилась, вопросительно глядя на кота.

– Мы пойдем тайной тр-р-ропой, – прорычал тот неохотно. – Не отставай и ничего не бойся.

Он протиснулся в темный проход и скрылся в глубине. Мгновение спустя до замешкавшейся девушки донесся раздраженный голос:

– Ты идешь?

Покачав головой, Ли скользнула следом, оцарапав щеку об острый выступ. Вытерев кровь, она поспешила догнать вредного провожатого. Несколько шагов, и они оказались в полной темноте.

– Подожди, я ничего не вижу.

– Дер-р-ржись за мой загр-р-ривок и не вздумай пользоваться Стихией, если хочешь жить – тайные тр-р-ропы не тер-р-рпят чужаков, – Корр остановился и подождал, когда пальцы девушки запутаются в длинной серебристой шерсти.

Ему не нравилось, что приходится сопровождать чужачку туда, где хранятся тайны его народа, но сквозь неудовольствие пробились робкие ощущения чужой нежности – пальчики Ли касались его шкуры почти невесомо, в легкой ласке, и по телу кота пробежала невольная дрожь. Чувствуя, что раздражение начинает затихать, сменяясь довольством, Корр разозлился и ускорил шаги мягких лап.

Расщелина стала шире, и девушка спокойно шла рядом, полностью доверяя своему спутнику. В темноте то и дело возникало ощущение чужого присутствия, и Ли ежилась, затылком чувствуя пристальные взгляды. А еще с каждым пройденным метром девушке казалось, что они все быстрее и быстрее мчатся сквозь мрак, хотя лапы кота двигались все так же размеренно, да и сама Лиесса ни разу не ускорила шаги. Стоило Корру остановиться, невольно останавливая и спутницу, как девушка почувствовала, что ощущение стремительного движения прекратилось и тропа вновь привычно замерла.

– Мы почти пр-р-ришли. Но не думай, что Лаор-р-рден встр-р-ретит тебя, р-р-распахнув объятия, – голос Корра звучал насмешливо, – пр-р-ридется потр-р-рудиться.

– Почему у меня такое чувство, что тебе доставит удовольствие мое поражение? – потормошив за загривок вредного кота, спросила девушка.

– Р-р-р-р! – Хранитель мотнул головой, вырываясь из нежных рук. – Сначала докажи, что ты достойна такой чести.

– И почему ты такой вредный? Ты злишься, потому что тебя отправили со мной, не спросив согласия?

– Нет, я злюсь, потому что меня пр-р-риставили нянькой к человеческой девчонке, мнящей себя спасительницей мир-р-ра.

– Корр, я бы и рада оставить эту честь кому-то другому, но не могу. Не я выбрала эту дорогу, а Боги. И не мне с ними спорить. Даже если ты будешь злиться, это ничего не изменит.

Пристыженный, кот утихомирил глухое раздражение и примирительно буркнул:

– Извини… Дер-р-ржись, осталось немного, – он подождал, когда пальчики девушки вновь зароются в мягкую шерсть, и потянул ее туда, где его кошачьим глазам был хорошо виден широкий выход.

Темнота сменилась неярким светом совершенно неожиданно, заставив Лиессу сощуриться. Место, где они оказались, было ей незнакомым и находилось явно не в Эльмиере: по небу, лишенному светила, перетекали волны всех оттенков фиолетового – от сиреневого до темно-лилового, отражаясь в снегах, ровным ковром, без единой неровности, подступавших к стенам высокой крепости. Вокруг же ровной поверхности, в центре которой стоял Лаорден, возвышались, словно гигантская пасть, острые зубья скал. От того места, где стояли пришедшие, до врат было примерно с километр.

Ли смотрела на творение неизвестных зодчих и, не стесняясь хмыкнувшего провожатого, любовалась холодной красотой. Толстые и тонкие ледяные лианы, вырываясь прямо из земли, переплетались, образуя причудливые арки и массивные стены, полукруглые башенки и балкончики. Сердцем Лаордена был купол, перевитый десятками ледяных жгутов, образующих неповторимый, изящный узор.

– Нр-р-равится? – голос Корра заставил увлекшуюся девушку вздрогнуть от неожиданности.

– Очень, – не отрывая глаз от крепости, откликнулась она.

– Сер-р-рдце Знаний стр-р-роили наши пр-р-редки, когда людей еще на свете не было. Здесь хр-р-ранятся ответы на все вопр-р-росы. Но не каждый может узнать их.