Григорий Шаргородский - Незнамо куда [litres]

И все же выжить без поставок с родины было тяжело, так что в сорок третьем, как раз в разгар войны, портал запустили вновь.

То, как князья Нью-Китеж-града находили общий язык с Политбюро, мне было неинтересно, а вот к чему в итоге привели политические реформы на Беловодье, имело жизненно важное значение.

После всех политических пертурбаций и парочки бунтов исполнительная власть оказалась в руках Посадника, которого выбирали на пять лет общим голосованием горожан вне зависимости от наличия дара. Посадник контролировал Дружину городского совета под управлением воеводы и бо́льшую часть территории Города. По традиции Посадником становился недар – так в народе сократили понятие «неодаренный».

А вот законодательная власть осталась в руках магов. Точнее, законы принимали в боярской Думе. В ней помимо князей заседали истинные маги высшего ранга и бояре, среди которых хватало добившихся этого титула пустышек. Вроде при таких раскладах восьмерых князей для перетягивания одеяла власти на себя маловато, но под их рукой ходило немало истинных магов, которым место в думе и боярское звание давалось всего лишь за один поход по просторам Запределья. Так что фактически совокупно князья контролировали треть этой самой думы.

И все же, несмотря на такое представительство, единовластием здесь и не пахло. Князьям приходилось бодаться друг с другом, грызться с Посадником и увещевать крайне несговорчивых удельных бояр, среди которых большинством были поднявшиеся пустышки. Последние вообще ребята без башни, но лично для меня важнее то, что как маг-пустышка я не могу принести присягу непосредственно князю. Если меня кто-то и захомутает, то только боярин либо из истинных магов, топтавших Запределье, либо из удельных – пустышек, сумевших как-то закрепиться на удаленных, диких территориях Беловодья.

А вот об этом чиновник умолчал. Еще он не рассказал, что чип в запястье и ритуал вассальной клятвы имеет не только юридическую, но магическую составляющую.

Целитель предупредил меня о давлении со стороны князей, точнее, их не в меру рьяных вассалов, так что наличие нескольких полюсов силы на местном Олимпе как минимум радовало. Перспективнее всего в плане союзничества выглядела сторона городского совета во главе с Посадником, но тут надо внимательно прощупать все подводные камни.

Глубоко погрузиться в изучение вопроса мне не дал проснувшийся Сосо, да и Гена начал проявлять признаки жизни. Очень слабые признаки. Вот уж кому было действительно плохо.

Наш новый носатый друг выглядел намного свежее, так что минералки не получил, а Баламута вообще пришлось оживлять с помощью банального опохмела. Но это не выход, нужно прикупить ему тонизирующий амулет, да и вообще отвести на обследование к целителю. Так или иначе, проблему с работой я решу и деньги будут.

В компании воскресшего, но все еще страшноватого друга и Сосо я спустился в холл гостиницы, где для начала посетил банкомат. Мой идентификационный жетон юркнул в щель аппарата, как монетка в торговый автомат. После манипуляций с экраном жетон выпрыгнул в правую чашу, а в левую посыпались желтенькие и беленькие монеты.

Удобным такой формат наличности не назовешь, а вот давно уснувший нумизмат во мне все же оживился. Червонцы имели номинал в три, пять, десять и пятьдесят единиц. Причем размерами монеты не отличались друг от друга, как и от серебристых оболов. Разнились лишь оттенки цвета сплава.

Сунутая в карман пригоршня мелочи с непривычки раздражала, но деваться некуда, в ресторане с моим жетоном заморачиваться не станут.

Чтобы оживить аппетит Гены, пришлось позволить ему еще пятьдесят грамм коньячку. У меня и Сосо таких проблем не наблюдалось. Особенно у поджарого грузина, оказавшегося жутким проглотом, – а чего ему стесняться, ведь гулянка по поводу чудесного спасения внучки продолжается!

Да мне и не жалко. Пока не бедствуем, к тому же наш новый друг оказался ценным источником информации, впрочем, как и любой таксист. Сейчас он втолковывал Гене ситуацию со сменой его социального статуса.

– Михалыч, – запив шипучкой изрядный кусок шашлыка, вешал Сосо, – старайся хотя бы на людях не перечить Никите Олеговичу. Особенно в Городе. Да, я понимаю, что вы друзья с детства. Мало того, вижу, что в вашей паре раньше рулил ты, но сейчас-то все поменялось. Он маг, а ты его вассал. И люди не поймут панибратства. К тому же с непривычки можешь автоматом нахамить другому магу, чего я тебе искреннее не советую.

– Утрется, – проворчал Гена, которому этот мир не нравился все больше и больше.

Мало того что пампасы и сафари отменяются, так еще и задвигают на вторые роли. А он к этому не привык.

– Не утрется, – посерьезнел Сосо. – Если рядом будет твой босс, то уже ему придется отвечать за твою несдержанность, а если нарвешься на какого-то мага в одиночку, то он может тебя и поломать.

– Я сам кого хочешь могу поломать.

Наш новый друг только сокрушенно покачал головой и повернулся ко мне:

– Вот честно, Никита Олегович, вам бы действительно пойти под кого-то из князей. Даже один местный пустышка с хорошим набором артов может покалечить вас обоих. Убивать не станет. За это его князю прилетит от воеводы или Посадника, а уж тот за такую подставу может и прибить дурного вассала. Но вам от этого легче не станет.

Я хоть и читал о местных раскладах, но вот так вживую и с эмоциональным подтекстом ситуация казалась откровенной чернухой. Фиг с ней, с переменой ролей в нашей с Баламутом команде, но масштабы местного феодализма откровенно пугали. С одной стороны, нонконформизм в подобных условиях не казался умной идеей, но с другой – сама мысль оказаться в зависимости от кого-то с подобными полномочиями вызывала едва ли не рвотный рефлекс.

На Гену речь нашего нового друга произвела не менее удручающее впечатление, так что за столом воцарилась неприятная тишина.

Дав нам покатать в голове мрачные мысли, Сосо с хитрой улыбкой добавил:

– Но это если жить в Городе, особенно в кварталах князей. У нас, на Подоле, все намного демократичнее. Так что…

Договорить Сосо не успел. Он замолчал и помрачнел. Я проследил за его взглядом и увидел довольно колоритную парочку. Кроме нас в ресторане сидело еще человек двадцать, и все были одеты по земной моде. Сосо в своей жилетке и с многокарманным пояском казался лишь простым оригиналом, что с его кавказской внешностью вполне гармонировало. Но сейчас становилось понятно, что это еще цветочки.

По ресторану в нашу сторону двигались два откровенных ковбоя, ну или те, кто одинаково пылко любил вестерны и стимпанк. На фоне современных интерьеров и кондово-славянских названий это выглядело диковато. Не нелепо, а именно странно. От незнакомцев буквально несло угрозой. Особенно от того, что шел впереди. Незнакомец вырядился в черный жилет поверх цветастой, почти цыганской рубашки и широкий, опять же почти цыганский, пояс. Не хватало только пистолетов в набедренных поясах, но что-то мне подсказывало, что они ему и на фиг не нужны.