Анджей Ясинский - Толлеус. Учитель – ученик [litres]

Мужик вздрогнул, но остался послушно стоять на месте.

– Что тут делаешь? – спросил искусник грозным голосом.

– Охотился. На волков. И вот на этого, – кивок в сторону поверженного вожака. – Да только вижу, что самую малость не успел. Знатный трофей упустил. Король!

– Кто?

– Так говорю же – королевский волк. Любой другой ему завсегда служить будет.

Оболиус до сих пор лишь слышал байки про таких, а охотник говорил так буднично, будто здесь это дело привычное: пошел в лес за королевским волком. Ну неудачно сегодня получилось, в другой раз повезет. Поэтому влез в разговор:

– А что, часто тут такие попадаются?

Мужик нахмурился, покосился на Толлеуса, о чем-то подумал, но все же ответил:

– Нет. Этот первый на моей памяти.

– Выходит, шкура дорого стоит?

Охотник перевел оценивающий взгляд на животное.

– Не очень, – вынес он вердикт. – Шкура, конечно, редкая: большая, окраса необычного, не порченая, мех густой. Но продаваться будет просто как волчья шкура. Сдается мне, он живой дороже мертвого. Можно в Боротон привезти и по базару слух пустить, что такая тварь продается. Глядишь, кто-нибудь захочет свой зверинец пополнить. И тут уже на золото можно рассчитывать. Только как его живьем дотащишь-то? – Мужчина с сомнением оглядел полноватого подростка и дряхлого старика. – Ничего не получится!

– Зачем тащить-то? – опять влез Оболиус. – Сам пойдет! Еще и оседлать можно.

– Верхом? – не поверил охотник. – А, ну ежели чародеи, то вам, конечно, да…

– Как зовут? – вновь заговорил Толлеус.

– Резом кличут. – На этот раз в голосе мужика явственно прозвучали нотки опаски.

Рыжий парень усмехнулся – относительно недавно он сам поостерегся бы называть свое имя перед чародеем. Сглазит! Порчу нашлет! Как будто этим людям есть какое-то дело до него… Теперь-то он знал, что это все – для ведьм самого низкого пошиба. Чародей или искусник, если захочет гадость сделать, сделает ее гораздо проще, и имя не спросит.

– Вот что, Рез, – молвил кордосец. – Ты, я вижу, человек опытный. Сними-ка нам шкуру с этого волка, да поаккуратнее. Не буду я заморачиваться со всякими базарами. Хватит мне перед властями маячить! – Задумался о чем-то и кивнул собственным мыслям: – Да.

– Учитель! – в панике вскричал Оболиус. – Не убивайте! И продавать не надо! Оставьте мне!

– Зачем? – искренне удивился старик.

– Для тренировок!

На самом деле такая версия у подростка родилась только что. Но не мог же он просто сказать: «Хочу иметь такого волка, чтобы учудить какую-нибудь новую пакость в деревне».

Толлеус почесал затылок, потом тряхнул головой, пробормотав:

– А кормить его ты чем будешь? Такой туше прорва мяса нужна. Пусть не корову, но, думаю, овцу за раз съест.

– Он будет нам дом сторожить, никто к нам с такой собакой никогда не полезет! – в исступлении выкрикнул парень, едва не бросившись к волку, чтобы закрыть его руками от наступающего охотника, который уже достал внушительный нож.

– Никто к нам и так не полезет, – поставил точку в споре кордосец.

Все же реальность преподнесла сюрприз, удивив искусников. Как-то в суете они забыли, что волк, даже опутанный нитями и лишенный подвижности, вполне может атаковать. И то, что они вдвоем легко смогли отбиться, совершенно не означало, что так же сможет сделать любой человек.

Рез, уже склонившийся над животным, вдруг по-звериному зарычал и прыгнул на старика. Нож он выронил, силясь достать зубами до горла человека. Все это было на редкость неуклюже, да и защита Толлеуса никуда не делась, но все же ему удалось повалить учителя на землю вместе с его плетением-пузырем.

Искусники начали пеленать смутьяна практически одновременно и весьма сноровисто, любой паук бы позавидовал. Через минуту опутанный нитями мужчина лишь слабо дергался, хоть и продолжал рычать, а старик сидел на земле и шумно дышал. Жилет его, редко дающий о себе знать в последнее время, сейчас активно работал. А Оболиус просто замер, не зная, что еще сделать.

– Я тут новую нить придумал, – нарушил Толлеус молчание. – Очень полезная. Смотри: вроде как она прямая. Но стоит коснуться в любой точке, как она тут же начнет заворачиваться вокруг этого места, точно ус у гороха. Сгодится для таких вот случаев. – Он указал кивком в сторону Реза.

– Что с ним теперь делать? – озвучил беспокоящую его мысль парень.

– Да сейчас, поди, очухается. Видишь же, что волк его больше не контролирует. Не по зубам ему люди.

– Не вижу, – сознался юный оробосец. – Разве связь с животным можно разглядеть?

Старик в свойственной ему манере мерзко захихикал:

– Смотри шире! Про глаза не забывай. Когда стая на нас пошла, этот Белый в центре истуканом стоял. И когда мужик на нас кинулся, волк опять замер в трансе. А сейчас, видишь, опять ушами прядает да гляделками водит? Да и слабенький он в этом деле. Сам же с ним боролся, должен понимать!

– Учитель! Как конструкт носителем управляет, понять можно. Он в ауре сидит и привязан к ней. А как на расстоянии получается? Или тоже через ауру, которую я уже не могу рассмотреть?

– Сам точно не знаю. Но, сдается мне, именно так. Вряд ли какой-то конструкт, пусть даже такой серьезный, как этот, может через Суть Мира, как иные чародеи или боги, воздействовать. Потому что тогда получится, что такой конструкт сильнее иного чародея будет. Что-то мне в такое не верится. Понаблюдать бы еще, как он с волками взаимодействует. К тому же мне кажется, что на расстоянии он никем не управляет. То есть контроль над телом не перехватывает, а просто приказ отдает, причем простейший. Видал, как Рез на меня бросился? Все на уровне обычных рефлексов и инстинктов. Хотя, с другой стороны, конструкт ведь на простых волков ориентирован. Так что он вряд ли обучен владению ножом. Хм… Тут по-всякому может оказаться. Меня другое больше беспокоит…

– Что? – Оболиус, почуяв тайну, выпучил глаза и вытянул шею.

– А то! Узнал я чародея, который этот конструкт сделал. Видел я его чародейскую печать. Гласус это, так-то!

– Тот самый, что в замке на горе сидит? Так он что, живой, что ли?

– Нет. Просто конструкт этот старый, и он пережил своего хозяина. Я, признаться, и не знал, что чародейские создания так долго жить могут. Хотя… Он же на ауру волка завязан, а не сам по себе.

– А зачем ллэр Гласус его сделал? И неужто его не наказали бы власти, узнав, что он королевского волка в лес выпустил?

Толлеус не ответил, лишь пожал плечами. Все-таки многие законы и правила этой страны оставались для него загадкой.

Как и прогнозировал искусник, охотник очнулся сам собой. Он не возмущался и не пытался вырваться, вел себя смирно и пытался понять, что происходит.

– Что со мной? – наконец глухо спросил он, хотя было видно, что привлекать внимание к своей персоне мужику не хочется. Однако внезапный паралич пугал сильнее: он ведь не видел удерживающих его искусных нитей.