Галина Гончарова - Попасть – не напасть [litres]

– Замечательно!

Вода – это жизнь.

Здесь нет водопровода и канализации, разве что в городе и не во всех домах, нет сетей, протянувшихся на десятки и сотни километров, но есть септики, а если вода рядом, ее не придется таскать невесть откуда, тратить время и силы…

Насос? Трубопровод?

Расходы, расходы…

– Нам дешево продали эту землю…

– Проклята, вот и продали.

Я равнодушно передернула плечами, Ваня поежился.

– Но это ведь не так?

– Мы здесь. И ничего страшного с нами не случается. Какие тебе еще доказательства нужны?

– Никаких.

– Тогда – в город. Дел по горло!

И колесо закрутилось.

Перво-наперво я посетила околоток. Потом вместе с Елпифидором Семеновичем навестили местную тюрьму.

Комендант, симпатичный мужчина лет шестидесяти, принял нас вполне радушно.

– Говорите, сельские работы, барышня?

– Да, Михаил Николаевич, – отозвалась я тоном примерной гимназистки.

Официально тюрьма находилась в ведении губернатора. Неофициально всем управлял ее комендант, полковник Михаил Николаевич Иванищенков, человек, по отзыву Елпифидора Семеновича, жесткий и к сантиментам не склонный.

А потому и я не стала крутить хвостом, честно выложив, что мне надо.

Две дюжины заключенных. Чтобы и заборы поставить, и кое-какие срубы, и землей заняться… Должники в самый раз подойдут. Плюс двое конвойных.

Мои кормежка и оплата.

Оплата… Боги!

Десять копеек в день на заключенного.

Десять. Копеек.

При том, что в месяц на прожитье надо хотя бы рублей двадцать. Двадцать на двадцать – четыреста. Двадцать на три – шестьдесят рублей. Экономия офигенная. Даже добавляя премию конвойным, десятку в месяц… Восемьдесят рублей, пусть сотня с учетом благодарности коменданту тюрьмы или четыреста?

Для меня ощутимая разница. И плевать на мнение света и полусвета. Хоть обсветитесь, а денег вы мне на благородные дела не дадите.

Конечно, я была согласна.

Нанимаю! Как правильно договор заключать? Или что от меня требуется?

Михаил Николаевич покивал в ответ на мои слова. Да, договор, да, заключать, вот типовой бланк, ознакомьтесь.

Я внимательно прочитала бумагу. Но никаких неожиданностей она не содержала, уж столько-то я могла понять. Я, такая-то и сякая, нанимаю у города Березовского на трудовые работы заключенных. Имена, фамилии, прочие данные. Плачу столько-то в день. Питание и охрана казенные. А с меня оплата труда. И гарантия, что это не опасно.

Конечно, форс-мажоры учитываются, но если людей нанимают на работу в огороде, то посылать их копать шахту или искать золото я права не имею. Примерно так.

Права, обязанности сторон, штрафные санкции. Деньгами. Только деньгами.

Но когда я попробовала прояснить последний вопрос, Михаил Николаевич только плечами пожал. Да, деньгами, а что такого? Это же нарушители закона! Кто их жалеть-то будет? И перешел к выяснению деталей.

– Доставка до места?

– До Туманной лощинки и пешком дойти можно, тут недалеко.

Можно. Я бы и сама ходила, но с ребенком…

– Ах, так это вы ее купили?

– Я, Михаил Николаевич.

– Понятно…

Быстро сплетни расходятся. Я мило улыбнулась.

– Вчера ее отец Николай освятил. Нет там никакой нечисти.

– Вот даже как… Это хорошо.

Сомнение в голосе все равно присутствовало, но не сильное. Посмотреть надо, а там и думать будем. С чужих-то слов чего петь?

– Когда работы начинать думаете?

– Со следующей недели.

До конца этой оставалось четыре дня, так что сроки были вполне адекватные.

– Замечательно. Значит, в понедельник подходите сюда. Кормежку им могут доставлять из тюрьмы, но…

– Доставка за деньги, разумеется?

– Именно.

Конечно, я была только за. Приплачу немного за доставку, все равно деньги на кормежку государство выделяет. Разносолов не будет, но и с голода человек не помрет. Все достаточно просто. Каши в основном. Супы, естественно, не на мясном бульоне, чаще рыба или что-то дешевое…

Ну и, конечно, урезки и мухлеж в пользу администрации. В этом нет ничего нового.

С утра люди приходят на работу, вечером возвращаются в тюрьму.

Я горячо поблагодарила Михаила Николаевича (минус двадцать пять рублей) в конвертике, мужчина проникся доброжелательностью и почти отечески посоветовал.

– Вы бы, барышня, Савелия навестили.

– Кого, Михаил Николаевич?

– Савелия. Купец у нас есть, Савелий Акимович Кондратьев. Не слышали о таком?

Я покачала головой.

– Я ему сейчас письмецо черкану. Я правильно понимаю, вы пока лопаты и прочую снасть не закупали?

– Не успела еще. Как раз хотела заняться…

– Вот навестите его. Как раз что подешевле и купите…

Я навострила ушки. И услышала еще интересные известия.

В своем мире я видела объявления типа «распродажа конфиската». Да и кто их не видел, не знает… Вот Савелий тесно сотрудничал с местной полицией. Конфискат, имущество должников, контрабанда…

У него было несколько громадных складов за городом. И, по слухам, у него можно было найти все, хоть бы и чешую с хвоста Змея Горыныча.

Почему я об этом не знала? А потому как лавочка только для своих. Не для всех и каждого, а для тех, кто в курсе. Кто связан экономическими или другими интересами с означенным Савелием. Просто так к нему не попадешь, развернет и за порог выпнет. И не болтают о нем лишний раз. Кому ж охота?

Ваня? Ох, не тот у мальчишки уровень, если он и слышал звон, то точно не знал откуда.

Почему мне посоветовали? Произвела хорошее впечатление. Неглупой и благодарной девушки. Спасибо Андрею Васильевичу, который раз его наука меня выручает. Вот высшая математика и сопромат не пригодились. А кому давать, сколько давать… Ведь тоже своего рода высшая мудрость.

Еще за десятку я получила рекомендательное письмо и тепло попрощалась с комендантом тюрьмы. Я понимала, что суперменов не получу, но и не вовсе доходяг, верно? А это неплохо…

Кормить их будут, приглядывать будут, а остальное… Договорюсь с конвойными, суну им по копеечке малой и обозначу фронт работ. Пусть контролируют. Ну, и сама буду стараться.

Конфискат.

Итак, что мне нужно?

Для постройки сараев и забора – доски, гвозди, черепица или дранка на крышу, пилы, топоры, молотки…

Для сельхозработ – борона, плуг, лопаты…

Ох, много всего.

Ну и ладно, если я что смогу купить подешевле, уже неплохо будет. Вот сегодня и навестим товарища.

И кстати говоря…

Если я смогу чувствовать рудные жилы – это тоже пойдет на пользу. Край здесь богат золотом, а пара самородков никого не насторожат. Даже наоборот…

Мало ли что в ручьях до сих пор находят?

Но это лучше одной, без Вани. Ни к чему ему такие знания о сестре, нет, ни к чему.

Савелий Акимович оказался купцом «правильным». И больше всего походил на медведя, с которого кое-как ободрали шкуру. Небрежно так, меха осталось больше, чем голой кожи.