Юлия Диппель - За Золотым мостом [litres]

Этим вопросом он глубоко озадачил меня. Но Ноар давно знал ответ. Разве я не была всегда для него открытой книгой? Тем не менее сейчас казалось, что это много значит для него. Сердце Ноара лежало распростертое передо мной. Он попросил прощения, показал мне свое истинное лицо. Тем самым Ноар дал мне власть уничтожить его одним неверным словом.

Я ласково взяла его лицо в свои руки и заставила посмотреть на меня. Звездное ночное небо в его глазах заставило осознать, насколько я была слепа, не видя человека за ним.

– С первого момента, – ответила я твердым голосом, одарив его легкой улыбкой. – Даже если ты не всегда был поводом для моей радости.

Ноар уставился на меня. В его взгляде мерцал настоящий фейерверк эмоций. Из уязвимости родились сожаление, недоверие, беспокойство, счастье и, наконец, смирение. Мы оба прыгнули в пропасть. И мы оба не могли поверить, что поймали друг друга.

Мучительно медленно Ноар преодолел последнее расстояние между нами и впился в меня таким нежным поцелуем, словно я была сделана из стекла. И я утонула в его губах. Мои пальцы водили по его еще влажным волосам, зарывались в них, приглашая его отказаться от осторожности. Мне не хотелось, чтобы он сдерживался. Я бы не сломалась. И Ноар понял. Его поцелуй стал более страстным, диким, отчаянным. Он подталкивал меня назад, пока я не почувствовала за собой стол. Его руки напряглись. Я потеряла контакт с полом и вскоре сидела на черной каменной плите. Словно сами по себе, мои ноги обвились вокруг бедер Ноара, когда он схватил меня за талию и притянул к себе. Я задыхалась от возбуждения, но он не давал мне передышки. Его губы блуждали по моей шее, находя чувствительное место под моим ухом.

– Ноар… – я невольно застонала и прижалась к его жестким плечам. Я не знала, хочу ли больше этого или меньше. Я больше ничего не знала, потому что его язык сводил меня с ума.

Я почувствовала, как он расстегнул пояс на моем платье. Мешочек с драгоценностью небрежно приземлился рядом со мной на столе. Снаружи были большой шендаи и ночные усики, которые охраняли нас. Никто бы сюда не проник. Никто бы нам не помешал. Эта мысль заставила меня задрожать всем телом. Это и требовательные руки Ноара, которые тем временем проникли в тонкую ткань моего нижнего платья. Так мне было проще. Ничто не мешало изучить контуры его спины. Я чувствовала, как двигаются его мышцы под горячей кожей. Желание попробовать его тоже было настолько непреодолимым, что я прижалась губами к затылку Ноара. Он издал звук, который только заставил меня продолжать. Прохладные линии его теневых символов подрагивали под моими губами. Я почувствовала его пульс, и мое желание стало таким большим, что едва не стало больно. Я позволила своим пальцам скользнуть по его груди, по мышцам живота – к поясу брюк. Но Ноар схватил меня за руки и остановил.

– Не… – его голос был томным от желания. С закрытыми глазами он прислонился лбом к моему.

– Почему? – выдохнула я. Мой разум был словно одержим лишь мыслью о его близости. Инстинктивно я выгнулась ему навстречу, пытаясь соблазнить его еще одним поцелуем, но Ноар уклонился от меня и буквально убежал в другой конец пещеры. Он не смотрел на меня, стоя ко мне спиной. Руки у него были скрещены на затылке, а мышцы сильно натянулись.

– Я не могу… Не могу сделать это с тобой. Я уже достаточно повредил твою репутацию. Мне нельзя обесчестить тебя. Ты – золотая наследница. Твоя девственность стоит больше, чем моя жизнь.

Я смотрела на него в изумлении. Так вот в чем было дело? Он беспокоился о моей чести?!

Я попыталась подавить смех, но мне это не удалось. Ирония всей ситуации тоже была слишком странной.

Ноар повернулся и раздраженно посмотрел на меня.

– Как хорошо, что я больше не девственница, – весело объявила я.

Его реакция была бесценна. Мариз рассказывала мне, что благородные в Кассардиме придавали большое значение нравственности своих дочерей. Даже в глазах моей приличной горничной это было довольно устаревшим для империи, где даже контрацепция работала по воле.

Я вскочила со стола, бросая вызов принцу теней.

– Никто не сказал мне, что я принцесса легендарного Царства мертвых, где, очевидно, мачо устанавливают правила.

Я позволила платью соскользнуть с плеч, оставив перед ним только себя в довольно прелестном неглиже. Ноар шумно выдохнул. Его взгляд блуждал по мне, а потом… на его лице появилась опасная улыбка.

– Не знаю, стоит мне сейчас испытывать облегчение, шок или ревность, – пробормотал он, причем, казалось, не собираясь ничего делать.

Пожав плечами, я прошла мимо него к той части пещеры, которая мне не была знакома – той части, в которой, как мне казалось, была его спальня. Платье я отшвырнула за спину.

– Может быть, легендарный принц теней просто боится сравнения? – поддразнила я его. Я не сделала ни шага вперед, потому что Ноар обхватил меня сзади руками.

– Ты не должна была этого говорить, – тихо рассмеялся он и начал покусывать мое ухо. – Теперь я заставлю тебя называть мое имя до тех пор, пока ты не сможешь вспомнить ни одного другого мужчины.

Он крепко прижимал меня к себе, пока одна рука блуждала ниже, и я стонала от удовольствия.

– Не могу этого дождаться.

Когда я открыла глаза, то почувствовала себя так хорошо, как уже давно не чувствовала. Только в горле немного першило, что, вероятно, было связано с тем, что Ноар осуществил свою угрозу. Я сонно улыбнулась. В объятиях Ноара я еще раз потеряла свое сердце, но получила его сердце взамен. Как будто судьба распорядилась для нас именно так – как будто мы были созданы друг для друга…

В тени рядом с кроватью что-то шевельнулось. Ноар. Он был уже полностью одет и только что застегнул последние пряжки своего кожаного нагрудника. На принце теней были перчатки без пальцев, а его тело до подбородка закрывало простое черное одеяние. Как тогда, в Паромном городке. Ничто в нем больше не указывало на то, что он принц теней. Причем мне казалось непостижимым, как можно было не узнать его по осанке, плавным движениям и уверенности в себе, которые он излучал. Даже если бы не это божественное лицо с потрясающими глазами и поджатыми губами. Губы, которые только что расплылись в небольшую усмешку.

– Доброе утро, котенок, – пробормотал он, не оглядываясь.

Удивительно, меня уже не волновало, что Ноар так меня называл. Честно говоря, мне это даже нравилось. Я ответила довольным голосом, оттолкнулась от кровати и, еще немного сонная, поплелась к нему, забрав с собой теплую простыню, в которую я была завернута.

Ноар приветствовал меня поцелуем в своих объятиях. Тут же я снова почувствовала желание, которое мы столько раз пытались утолить, пока оба не заснули.