Юрий Никитин - Трое из Леса. Трилогия [litres]

Мрак кивнул Олегу:

– Всю ночь кошмары снились бедолаге.

– И не зря, – добавил Олег.

Таргитай дополз до костра, выдернул из земли прут с остывающим куском мяса.

– Почему это? – спросил он.

– Ешь, ешь, – посоветовал Мрак подозрительно ласково. – Тут волхв такое придумал для тебя, что натощак можешь вовсе перекинуться.

Впервые они ехали во весь рост, не прячась. Иногда обгоняли бредущие в сторонке стада. Мрак присматривался к далеким погонщикам, кое-что изменил в одежде изгоев, но озабоченное лицо малость просветлело – многие гнали стада к Экзампею.

Таргитай сказал возбужденно:

– А представьте себе, что вот так едем и едем… Чисто поле. Ни деревца, ни кустика, ни бугорка. На сотни верст гладко и ровно, видно, как за версту муравей стрекозу дерет… И вдруг из-за угла вылетает злой киммер на черном коне!

Олег двигал кожей на лбу, поднимал брови. Он всегда добросовестно все старался понять, Мрак же беспечно отмахнулся:

– Я человек простой. Во чистом поле да из-за угла?.. А вот тебе Олег сказал, как проникнем во дворец кагана?

– Нет…

Мрак удивился:

– Да? Чудно. Ведь тебе главная роль!

– Мне? – не поверил Таргитай. – Лучше Олегу. Силой не получится, а вот чарами…

Мрак покосился на волхва:

– Я лучше сумасшедшему дам факел и пошлю в сарай с сеном… Нет, Таргитай, у нас есть ты. На своей палке с дырками играть не разучился? Вот и будешь играть. Да не нам – кагану.

Таргитай раскрыл рот для вопля, так и застыл, переводя взгляд с одного на другого. Олег объяснил терпеливым голосом:

– Непонятно? У нас уже в ушах звенит от твоих песен. Пусть и каган помучается. Авось помрет.

А Мрак добавил безжалостно:

– Ты главный певец, а мы – подпевалы. Ну, помощники, что инструмент тебе носят.

– Сопилку? – пискнул Таргитай полузадушенно. – Втроем?

– М-да… Поляне баили, что где-то на громадных арфах играют. Ты на арфе не пробовал?.. М-да… Тогда как охранники! Ты – особо ценный певец, любимец кагана.

Конь вынес Олега вперед, тот едва справился, вернулся, крича издали:

– Со стороны поглядеть, на любимца кагана не тянет… Надо чего-нибудь попроще. К примеру, посланец от покоренного племени, дабы воспеть славу великому кагану!

Жеребец под Мраком взыграл, передалось настроение хозяина. Мрак крикнул:

– Это пойдет! От какого племени?

– От фараона не пойдет, – объяснил Олег. Он подъехал ближе, внимательно рассматривая Таргитая, словно видел впервые. – С Баджедом были черные… Вообще от покоренных, я думаю, уже приехали вожди и заложники. Нет, не пойдет от покоренных! Их уже знают. Лучше, если не от покоренных, а готовых покориться.

– От кого бы это? – спросил Мрак. Он с некоторым уважением смотрел на волхва – тот часто попадал впросак, но умел выкарабкиваться. – Мы других племен не знаем. А невры ни в жисть…

– Дрягва, – сказал Олег уверенно. – Если упырям поклоняются, то каган для них в самый раз. В Экзампее скажем, что послал великий и богатый народ дряговичей.

Мрак с волчьей улыбкой покосился на ошарашенного Таргитая. В его взгляде было сомнение, но голос прогремел твердо:

– Тарх, другого выхода нет. Хошь не хошь, а ты главный. Мы с Олегом при тебе вроде отроков. Хвост тебе заносим на поворотах, сопилку чистим от слюней… вшей на тебе бьем, чтобы твой голос не спортили…

По дальним дорогам справа и слева поднимались пыльные облака. Иной раз невры видели вереницы повозок, стада. Проносились легкие отряды степняков. Таргитай успел надрожаться, его бросало в жар, он много и часто пил, но губы оставались сухими, голос хриплым.

К концу второго дня Мрак насторожился, уши его дрогнули и задвигались. Конь тоже запрядал ушами и бешено раздул ноздри, как раздувались сейчас у Мрака.

– Впереди… много камня. Каменные стены. Боги, кто соорудил такую громадину? Лишь Святогору под силу, да и то с родней, не иначе.

– Экзампей? – спросил Олег жадно.

– Ящер знает… боги и волхвы там живут?

Заходящее солнце освещало далекие стены багровым светом заката, они казались залитыми свежей кровью. По земле побежали длинные черные тени, воздух потерял дневной зной. Мрак начал беспокойно оглядываться:

– Не успеваем… А ночью подходить опасно. Стрельнут со стен!

– Заночуем здесь? – спросил Таргитай обрадованно.

– Гоните скот в ту ложбину. Оттуда тянет сыростью.

Они повернули животных к низине, вскоре увидели небольшой ручеек. Мрак первым напоил коня, спутал ноги и оставил пастись. Изгои оставили стадо – никуда не денется за ночь, – бросились в верховья ручья, куда еще не добрался скот.

Таргитай с разбегу слетел в ледяную воду, взвизгнул. Олег торопливо разделся, деловито выколотил пыль, отряхнул грязь. Мрак упал на колени, припал ртом к струйке, полакал настороженно, по-волчьи, мгновенно взвился на ноги.

Таргитай тоже опустился на колени, но зачерпывал ладошками, нес ко рту ковшиком, обильно проливая на грудь. Олег сорвал широкий лист, промыл, зачерпывал им как тарелкой – пил, как годится волхву, не спеша, не теряя драгоценной влаги.

– Даже костер развести не из чего, – сказал Мрак недовольно. – А завтра каган отберет последнее…

– Что? – удивился Таргитай. – У нас ничего не осталось!

– Да? Я думал, шкурой дорожишь.

Внезапно по земле пронеслась огромная угловатая тень. Мрак откатился, привстал на коленях. На фоне облаков быстро летел, тяжело взмахивая кожистыми крыльями, крупный зверь. Он сделал полукруг и стал падать прямо к ручью, где лежали невры. Косые, как у огромного кожана, крылья просвечивали розовым, темнели только толстые жилы на туго натянутой коже.

Зверь рухнул тяжело, крылья накрыли землю, начали быстро стягиваться. Зверь, дыша с мощными хрипами, рассматривал невров в упор. Могучий волк или пес, но втрое крупнее любого волка-вожака – тело как из железа, голова крупная, лобастая, уши торчком, а темно-коричневые глаза смотрят прямо.

Широкие крылья с шелестом собрались в плотно сложенную шкуру – крылатый пес был похож на Мрака, у того на спине был такой же мешок из кожи.

– Симаргл, – прошептал Олег едва слышно. – Это симаргл, крылатый пес!

Симаргл оглядел изгоев, дольше задержал взгляд на Мраке. Особенно внимательно осмотрел черный пояс, на который Мрак повесил два ножа и баклажку с водой. Горящие глаза медленно погасли. Он припал к воде и начал лакать, упершись лапами и часто хлюпая языком. Таргитай ощутил дрожь – симаргл и Мрак пили одинаково.

Когда симаргл оторвался от воды, его темные глаза снова уставились на Мрака. Он потянулся, выгнув спину, хищно блеснули белые как сахар зубы. Вдруг потрясенные невры услышали хриплый, почти нечленораздельный лай:

– Люд-ди… Невр-р-р-р-ры…