Юлия Диппель - Выжженная земля [litres]

Разоружить ее было бы легче легкого. Неправильный баланс, с положением ног тоже проблемы, тем не менее не возникало сомнений, что клинком она уже пользоваться научилась. И этот клинок сейчас был нацелен прямо мне в сердце.

– Ты демон!

Ненависть у нее в глазах и лед в голосе ощущались ужаснее, чем смерть.

– Я… я твоя дочь.

– Нет. – Непримиримость этого единственного слова пошатнула мой мир до самого его основания.

– Трикси, золотце, может быть, тебе стоит…

Мама даже не позволила Викториусу договорить. Она повысила голос и заявила:

– Мою маленькую дочку убили эти чудовища. А это… больше не моя дочь.

По ее щеке скатилась слеза, и Грэм утешительно положил ей руку на плечо и в отвратительно интимной манере сжал.

Словно оглушенная, я наблюдала этот странный спектакль. Не могла же мама говорить такое всерьез!

– Опусти свое оружие, Беатрис! – Люциан встал около меня. Эмоции и сила так бурлили внутри него, поэтому я была очень благодарна, что он сразу не разорвал мою мать на части. – Ты не знаешь, что делаешь.

– Кто бы говорил, – ощетинилась она. Теперь острие ациама указывало уже на него. – Сколько людей погибло по твоей вине, демон? Ты отнял душу у моей дочери и с ее помощью разнес в пух и прах полмира…

– Я подарила ее ему, мам! – перебила ее я, прежде чем Люциан потерял бы контроль. – Потому что умерла !

– Вот именно, – прохрипела мама, развернулась на каблуках и тяжелым шагом пошла прочь.

«Она просто растеряна, – услышала я у себя в подсознании голос Бела. – Дай ей время. Скоро это пройдет».

Не помогло. С каждым шагом, с которым отдалялась от меня мама, я чувствовала себя все более несчастной. Кроме того, онлайн-трансляция внутренней борьбы Люциана за самообладание меня буквально душила. Сейчас мы оба должны были быть ближе друг другу, но не могли.

Грэм сложил руки перед грудью. Обвел взглядом поле боя. Позади нас только что взошло солнце, из-за чего редеющие седые волосы мужчины смотрелись еще белее. В итоге он подал знак Брендону, и тот, скрипнув зубами, снял с Райана наручники.

– Вам здесь не рады! – объявил верховный мастер.

Справа от меня послышался сухой смех. Исходил он от Алексиана, чей пучок растрепался в ходе битвы, делая праймуса похожим на викинга.

– Да ладно? А я-то было по-другому истолковал ваш радушный прием.

Верховный проигнорировал издевку брата Люциана и невозмутимо продолжил:

– Это касается каждого демона и всех, кто не подчиняется моим приказам.

Особенно пристально он поглядел на Гидеона и Лиззи. Видно было, как ему хотелось их наказать. Но, во всяком случае, он казался достаточно разумным, чтобы правильно расценить ситуацию. Учитывая всю мощь праймусов, с которыми Грэму пришлось столкнуться, ему ничего не оставалось, кроме как отпустить нас.

– Уходите, зная, что в случившемся виновато ваше предательство. Вы предоставили Маре повод напасть на Плеяду.

– Но это вы ее позвали! – защищалась Лиззи.

– Совершенно верно, – проснулся бледно-рыжий лидер охотников с пятнами на лице, еще на кухне вымотавший мне последние нервы. Очевидно, он пережил битву, доказав, что по крайней мере один талант у него есть. С важным видом парень встал рядом со своим верховным мастером. – Мара должна была узнать, что сюда пробрались праймусы, верные Лиге! В конце концов, Плеяда заключила с ней договор.

– Плеяда? – едко осведомилась я. – Или трусливый верховный, у которого не хватает храбрости поступить правильно? – …и который манипулировал моей матерью, из-за чего она бросалась настолько страшными словами.

Грэм отреагировал так, как и большинство представителей мужского пола, чья компетентность публично подвергалась критике: разъяренно «потрясая шашкой».

– Единственно правильным было бы прямо сейчас взять вас в плен и сдать Маре. Как предложение мира. – По сигналу Грэма его люди направили на нас оружие. – Нельзя в этой нелепой войне выезжать на горбу человечества!

Прежде чем я успела что-нибудь предпринять, по территории пронеслась сила Люциана. Глаза у него вспыхнули белым огнем. На тысячную долю секунды все затаили дыхание. Я ощущала, с каким трудом он контролировал себя. И уже побаивалась увидеть, как Грэма вот-вот охватит пламя, но тут ациамы охотников начали ярко светиться и нагрелись до такой степени, что их невыносимо стало держать в руках. Десятки клинков одновременно попадали на землю.

– Ты выбираешь легчайший путь просто потому, что боишься, – негромко проговорил Люциан. И так близко подошел к Грэму, что они едва не соприкоснулись носами. Но стоило отдать верховному должное – он не сбежал и не описался от страха. – Я вижу твои мысли: ты понимаешь, что господство Мары окажется в сотню раз хуже, чем на то была бы способна Лига. И в этом ты прав!

Грэма затрясла мелкая дрожь, однако взгляд Люциана он выдержал с невиданной смелостью.

– Это ведь ты оставил нас в опасности, сбежал и спрятался, чтобы зализывать свои раны, пока нам пришлось в одиночку разбираться с Марой, – прошипел он. – Проваливай отсюда! Плеяда не ввязывается в эту войну, но если вы еще раз тут объявитесь, мы выберем сторону. – И в том, какую конкретно, сомнений не возникало.

«Ари!» – Тон Бела звучал встревоженно. Но мне и не требовалось его предупреждение. Я тоже почувствовала, что Люциан скоро переступит границу. Осторожно приблизившись к нему, я вложила в его ладонь свою. Слов было не нужно. Люциан и так знал, о чем я думала. Где-то за нами кто-то активировал портал-призму. Не знаю, сделал ли это Элиас или Марек. В конечном счете какая разница, если надо как можно скорее убираться отсюда.

– Люциан не оставлял вас в опасности! – заявила я, сжимая его руку и мягко увлекая в сторону портала. – Он держался на расстоянии, чтобы не причинить вреда еще большему числу невинных.

– Да, – повысил голос Грэм, – после того как полмира разнес в пух и…

– Ну всё, с меня довольно! – перебила верховного мастера Лиззи. Видимо, она не испытывала особого желания откладывать это выяснение отношений на следующий раз. – Люциан всегда сражался за нас. То же самое можно сказать о Белиале и Элиасе. Ари даже погибла ради нас, или мне сначала напомнить вам, что Тристан взял в заложники весь лицей?! – Она запрыгнула на каменную ограду старого бука, отмечавшего дорогу к парковке. Оттуда во время этой запальчивой речи ей было видно каждого. – Отцу было бы стыдно, узнай он, во что превратилась Плеяда! После всего, что сделали для нас друзья, мы засунем головы в песок и позволим им одним драться в наших битвах?! Потому что да, это наша битва! И была ей с самого начала. Не для того, чтобы помочь Маре или Лиге захватить власть, а чтобы сохранить нашу свободу, чтобы защитить то, во что мы верим! Как по мне, можете и дальше тут скрываться, но тогда не смейте после этого называть себя Плеядой!