Юлия Диппель - Выжженная земля [litres]

– Ладно, – вздохнул Тристан. – Что мне сделать, чтобы завоевать ваше доверие?

Я ощутила на себе взгляд Люциана. Разумеется, он прочел мои мысли, сочувствие и сомнение. Честно говоря, я бы предпочла ими не делиться, так как осознавала, что Люциана ранит мое двоякое мнение о Тристане. Но я сыта по горло утаиванием чего-то от него. Однажды это уже чуть не привело к катастрофе.

На лице Люциана мелькнуло выражение боли, после чего он с максимальной серьезностью повернулся к Тристану.

– Скажи нам, что ты такое и как тебя убить.

От такого требования у меня по спине пробежали мурашки. Не то чтобы Тристан не заслуживал смерти. Но бесповоротность, зависшая в воздухе, сдавливала мне горло. Как много решений привело к тому, что он превратился в человека, которого все ненавидели. И не все из них он принял самостоятельно. Независимо от того, что он мне сделал, я не хотела быть той, что вынесет ему приговор.

Тристан кивнул, как будто зная, что смерть – цена, которую ему придется заплатить. Медленно и внимательно следя за тем, чтобы жест не получился угрожающим, он поднял руку. Вокруг его пальцев роились голубые искры. Плавное движение – и из них сформировался кристалл призмы.

– Я вам покажу.

Люциан ненадолго поколебался. Затем кивнул и обменялся многозначительными взглядами с Элиасом.

– Уведи Райана назад.

– Забудь, – прорычал охотник и с ненавистью уставился на Тристана. – Даже если я по пути истеку кровью! Такое я не пропущу.

С тонкой улыбкой, отражающей своеобразную смесь смирения и высокомерия, Тристан открыл портал, собираясь шагнуть в него. Люциан схватил его за плечо и толкнул в сторону Элиаса.

– Перережь ему глотку, если попытается что-то провернуть.

Его брат сурово кивнул, прежде чем Люциан первым вошел в дымку призмы. Меня немедленно охватила паника. Что, если это еще одна ловушка? Очень сложная, манипулятивная ловушка, которая бы полностью соответствовала почерку Тристана.

«Тут все в порядке», – раздался в моей голове голос Люциана. Одновременно с облегчением меня коснулся взгляд печальных серых глаз.

– После тебя, малышка , – холодно произнес Тристан, прекрасно понимая, что меня ранит его сухая насмешка. Одна моя половина захотела ударить его по лицу, не знай вторая, что Тристан провоцировал намеренно… как если бы старался сделать так, чтобы мне было проще его ненавидеть.

По другую сторону портала нас ожидало шикарное фойе с кроваво-красными коврами и резными китайскими изделиями из темного дерева.

– Где мы? – задал вопрос Райан, последним пришедший через туман призмы.

– Чайна-таун, – кратко ответил Тристан. Сбросив с себя руки Элиаса, он направился прямиком к двери, которая распахнулась сама, стоило ему приблизиться. – Вы наверняка уже обнаружили среди файлов «Омеги» различные детали экспериментов, которые они надо мной ставили, – предположил он, не дожидаясь ответа. Говоря это, Тристан повел нас по коридору, очень похожему на отель. – Харрис пытался смешать мою кровь с кровью Танатоса в надежде, что из-за этого я стану брахионом. После этого он вселял в мое тело ряд праймусов, которых убивали внутри меня. – От будничной манеры разговора, с которой он рассказывал нам все эти ужасные подробности, шел мороз по коже. И нехорошее предчувствие, поднимавшееся во мне, только усилилось, когда я сообразила, что двери этого необычного отеля сделаны из стекла. За ними находились комнаты, обставленные по высшему классу, а в центре каждой стояла огромная кровать. Во всех них лежали люди…

– Ничто из этого не превратило меня в одного из них, – продолжил Тристан, – но изменило мою личную магию. Тогда я научился воспринимать эмоции и воздействовать на них. Для вас же интересен будет момент, когда Харрис начал экспериментировать с моей душой. Больше по чистой случайности ему удалось создать связь между двумя душами. Такие связи никогда не были стабильными, если я не был их частью.

Присмотревшись повнимательнее, я обнаружила, что в комнатах установлена разная медицинская аппаратура. Теперь обстановка приобретала сходство с какой-то частной клиникой… пациенты которой с апатичными улыбками пялились в потолок.

– Принцип напоминает то, что случилось между Ари и Танатосом, когда она сделала его человеком. Разве что тогда речь шла об одной расколотой, а не двух независимых душах.

– Великий Боже! – прошептал Райан. – Значит…

Голос его подвел. И я отлично его понимала, учитывая жуткую правду, которая нам открылась.

– Да, именно это и значит, – сказал Тристан, не моргнув и глазом. – Любая моя смерть перенаправляется на одну из душ, что вы видите здесь.

– Что за чудовище способно на такое? – ахнул Элиас.

Я ощутила, что его вопрос задел Тристана за живое. Тем не менее это отошло на второй план, поскольку Люциана трясло от ярости. В зеленых глазах ослепительно яркие искры перекликались с черными тенями. Он боролся с собой. Его чувства передались мне, но я и без них знала, что с ним творилось. Он охотился на Тристана, бесчисленное множество раз убивал его, что на самом деле влекло за собой гибель невиновного. То, что брахион не имел обо всем этом ни малейшего понятия, он в расчет не принимал. Я бережно дотронулась до его руки, поддерживая.

Бел тоже явно готов был свернуть Тристану шею за такую бессовестную игру. Вот только лучше от этого не стало бы. Никто из них не сможет уничтожить Тристана, не убив вместе с ним всех этих людей.

– Освободи их! – потребовал Люциан с опасной нотой в голосе. Тристан самодовольно ухмыльнулся, что не снизило накала ситуации.

– Эти люди тут по своей воле.

– Они больны, – вырвалось вдруг у Элиаса. – Смертельно больны, не так ли?

Господи. Конечно! Это объясняло медицинское оборудование.

– Так и есть, – подтвердил Тристан. – У них нет ни семей, ни друзей. Я забираю их страх и… дарю немного счастья.

Люциан со злостью ударил кулаком по стене коридора, оставив в том месте огромную дыру. Это обстоятельство делало Тристана еще более неприкосновенным. Как ни крути, а нельзя было заставлять его вновь сталкивать и так обреченных на смерть бедняг с кошмаром их судеб.

– Сколько их? – резко осведомился Бел.

– Есть еще три точно таких же учреждения.

Три?! Даже если Тристан больше не привяжет к себе ни одной души, это означало, что у него останется еще минимум сорок жизней.

– Итак, вы удовлетворены? – спросил он. – Даже Мара не в курсе этой тайны.

Неожиданно Люциан кинулся к нему и схватил за грудки. Слова, которые горели у него в сердце, праймус проглотил. Но его взгляд говорил сам за себя.

– Раздобудь нам кинжал, тогда посмотрим.