Станислав Сергеев - Человеческая память - странная вещь

— Ладно. Ну что там?

— Доки на подходе. Время — три часа.

— Хорошо. Экипажи для новых линкоров?

— Там же, как и обещал дер Терраном. Судя по спискам, мы на девяносто процентов перекроем кадровый вопрос.

В принципе я и так это все знал — все доклады дублировались и на моем коммуникаторе, но тут, наверно, нужно было человеческое общение. Вэлк это прекрасно знал и немного замялся, как-бы не зная, с чего начать неприятный разговор. Я это видел, но как-то не было желания стимулировать его потуги, так как прекрасно знал, куда он полезет.

— Максо.

Я промолчал.

— Я не знаю, да и не хочу знать, где ты был и что делал, но ты очень сильно изменился.

— Сломался?

— Нет. Просто изменился. Это видят все. Да, ты стал великолепным командиром, и то, что ты сотворил сейчас, это вообще что-то запредельное даже на фоне наших недавних приключений.

— Тебя что-то настораживает?

— Как офицера — нет. Как твоего друга — да. Что-то тебя гложет и это тебя сжигает изнутри. Ты либо влезешь в авантюру, либо сорвешь свое здоровье.

Я не ответил.

— Максо, что они с тобой сделали.

— В каком плане?

— Знаешь, как ты выглядел во время боя?

Я хмыкнул, хотя взгляд со стороны был очень интересен.

— И?

— Как компьютер для выигрывания сражений. Четкие команды, никаких эмоций, ни азарта, ни сочувствия гибнущим. Только расчет, анализ, просчет ситуации и принятие сбалансированного решения, с учетом особенностей твоего нестандартного болярского мышления.

«А ведь он прав, что-то такое я давно в себе заметил, после того как со мной поработали имперцы при подготовке к заданию».

— Я тоже заметил и мне это не очень понравилось. Но, в данной ситуации, слишком многое поставлено на карту, и наши хотелки идут ни на десятом, и даже ни на сотом мосте.

— Я понимаю. Но что будет дальше, Максо?

— Война. То к чему мы готовились фактически всю свою жизнь и сейчас отрабатываем те средства, что в нас вложила наша цивилизация, для своей защиты.

Вэлк пожевал губы и чуть скривился.

— Звучит как-то высокопарно. Не в твоем стиле.

Я усмехнулся, продолжая его мысль.

— И это тоже выбивается из общей картинки и пополняет список наводящих на неприятные мысли несостыковок. Правильно?

Вэлк согласно кивнул, причем вздохнул чуть свободнее — диалог пошел и это главное.

— Дружище. Где я был и что делал, ну скажем так, тебе знать не стоит. Могу сказать, что это была одиночная миссия с минимальными шансами на успех и тем более на выживание. Там легло несколько элитных групп имперцев. А я выкрутился, выполнил и даже более того, к тому же поменял свой статус как среди боляр, так и среди руководства Империи. Но сам понимаешь, там и ставки и соответственно правила игры совершенно другие. И со мной, на этапе подготовки к миссии, конечно, работали очень хорошие психологи. Это помогло выжить. Но изменения вы видите, но насколько я знаю, со временем все вернется.

— Мы так и предполагали. Слишком очевидно. А все остальное? Ведь там, на верху, не стали бы ставить майора-боевика командовать целой эскадрой и разрабатывать флотские операции. Хотя, по моему мнению, ты тут как раз на своем месте.

Я вздохнул.

— На Императора работает целая армия системных аналитиков. Используются уникальные методики, не имеющие аналогов, что позволяет имперцам практически всегда быть на шаг или два, впереди неприятностей. Как раз они меня и просчитали и выбрали на эту миссию после нашего рейда на Каому. Но сейчас ситуация резко поменялась — теперь имперцы везде опаздывают на два-три шага и несут серьезные потери. Нашествие драконов в нашем секторе это маленькая деталь крупного поединка с неизвестным, но очень могущественным противником.

— Ого. И какие ставки? Империя? Цивилизация?

— Нет. Существование нашего биологического вида. Империя это первая и весьма важная точка приложения сил. Главный кирпич, с изъятием которого должен посыпаться весь дом. И эта игра рассчитана и просчитана на века.

— Н-да. Вот ты куда влез.

— Да нет. Мы все в той или иной мере уже влезли. Теперь ты понимаешь? Император пошел на беспрецедентный шаг, решил разыграть один из своих козырей — боляр. Хотя я думаю это больше для отвлечения внимания, и основная точка приложения сил будет в другом месте. Но на данном этапе наша победа — это реально первая победа в этом поединке. Поэтому нам и даны такие полномочия и определенная свобода действий.

Вэлк помолчал, обдумываю полученную информацию.

— Н-да. Я не думал, что все настолько серьезно. Но тебя то что гложет?

— Как тебе сказать… Интуиция, чуйка. Называется по-разному, но все равно — муторно на душе.

Вэлк, за несколько месяцев совместного нахождения в боевой обстановке прекрасно изучивший меня, сначала по заданию командования а потом просто как друг, насторожился. В боевой обстановке, а тем более в разведке такими вещами не принято пренебрегать.

— Что тебе не нравится?

— Все идет как-то слишком гладко.

— Так что тут такого? Операция блестящая, подход абсолютно нестандартный, такое изначально просчитать практически невозможно, конечно если ты не умеешь заглядывать в будущее…

И тут же замолчал, как бы натолкнувшись на незримую стену.

— …аналитики Императора проигрывают… Вот ведь махерсоново вымя. Если то, что ты говоришь — правда, то шансов у нас нет.

Тут уж я усмехнулся.

— Вэлк, дружище, не все так плохо. Они не боги и не всемогущи. Возможно, более информированы и соответственно могут лучше анализировать ситуацию, да и с прозрением будущего не все так просто, насколько я успел узнать.

— Ты и здесь стал специалистом?

— Нет. Простая логика. Им периодически нужно было бы нам проигрывать, чтобы скрыть сам факт возможности предсказания, а они лупят с максимальной силой и с максимальной эффективностью. Так противник, уверенный в своей силе, не делает.

— Это при условии, что противник следует человеческой логике.

— Тоже верно.

— Тогда что нам делать?

— То, что и всегда — уничтожать чужих и защищать своих и не поддаваться на провокации, направленные на наше разделение.

— Понятно. Но все же что тебя гложет? Ведь в таком случае перечень действий и направление движения четко определены и нет места сомнениям.

— Вот это меня и гложет. В последнее время у меня стойкая аллергия на стандартные действия, которые можно просчитать.

Вэлк не удержался и хмыкнул.

— Да уж, просчитать… Никто не смог просчитать твои действия и вот результат.

Он кивнул в сторону окна открывающего вид на космос и сотни светлячков-кораблей.

— Это пока. Стиль ведения войны уникален, так же как и почерк, и рано или поздно просчитывается и перекладывается в математическую модель.