Сергей Игнатьев - Зеркало воды [сборник litres]

Первая странность – его облик. Нарочито церемониальные одеяния, страшно неудобные в повседневной жизни; маска, в которую он вцепился, образно говоря, всеми четырьмя лапами, и в которой невозможно есть или пить. Всё это ассоциировалось у Летиции с неким искусственно возведённым барьером между Белым Лисом и окружающим миром. Подсознание любезно подкидывало целых три варианта культурно-исторических трактовок. Так мог бы выглядеть, к примеру, средневековый врачеватель, входящий в заражённый город – маска, закрывающая лицо, и многослойные одежды должны были защитить его от болезни. Невеста в традиционном наряде с фатой тоже оказывалась полностью спрятанной от посторонних взглядов, но уже по другим причинам: чтоб не сглазили, не навредили. Ну, и третья…

«В принципе, у многих народов погребальные обычаи сходятся: завернуть мертвеца во что-нибудь понадёжнее, да ещё и физиономию прикрыть. Или монеты положить на веки. Или вообще глаза выколоть», – мрачно подумала Летиция.

Последняя версия была особенно неприятной, а потому казалась наиболее подходящей; по ней выходило, что это не Белый Лис прятался от людей, а людей от него защищали.

Вторая странность – манеры. Он представился пришельцем из далёкой страны, из другого времени, однако уж слишком быстро освоился в Сити. Говорил практически без акцента, хотя и немного странно; периодически забывал стилизовать речь, набивая её дурацкими «о, прекрасная» и «ах, как досадно», и тогда начинал походить на вчерашнего школяра, любителя розыгрышей и маскарадов. Наконец, Белый постоянно акцентировал внимание на своей механофобии, но в общем и целом вовсе не боялся механизмов. И даже больше – искренне интересовался ими, прямо как человек, по растерянности пропустивший десяток- другой лет, версий телефонов и моделей автомашин.

Третья странность… Белый Лис практически не врал.

Уж это-то Летиция могла сказать наверняка – любой более-менее опытный мастер Складных Речей раскалывает лжецов с пятой-шестой реплики, ориентируясь по ритму дыхания и порядку слов в предложении, по интонациям, даже по непроизвольным паузам в речи. А там, где не хватало объективных признаков, включалось чутьё.

«Я был великим волшебником – последним хозяином, а позже и пленником «Книги многих чудес»; когда-то моё имя гремело повсюду, даже в западных землях и далеко на севере. Ныне же я лишь скромный странник, которого ветер перемен прибил к твоему порогу», – сказал Белый при первой встрече.

Летиция не сомневалась, что это была правда. Хотя, разумеется, он что-то недоговаривал, причём по- крупному. Упоминание об Императорских садах, о главенствовании над демонами, даже о том неудачном свидании с «увядшим лотосом» – всё было фрагментами головоломки, которую пока не получалось сложить.

Некоторые детали откровенно пугали. Например, то, что Белый Лис был заточён внутри фолианта – и то, что в последний раз его туда засунул не кто иной, как Книжник.

– Ты смотришь на меня, как на врага, о прекрасная, – сам того не ведая, вмешался Белый в мысленное детективное расследование.

Летиция только вздохнула и призналась:

– Я сейчас смотрю на тебя, как на нелинейное уравнение с параметром. Штука красивая, интересная, но как к ней подступиться – бес знает, у меня гуманитарное образование.

– Это оскорбление, угроза? – осторожно поинтересовался он.

– Это комплимент, даже комплиментище, – ласково ответила Летиция. – Иными словами, ты прекрасен и непостижим.

Белый Лис, кажется, был польщён. А у неё мысли опять свернули в сыщицкую колею.

…И вот теперь – дурацкая путаница с напитками, открывшая новую странность.

Белый, когда только появился, предложил обсудить дела за пиалой чая. Звучало это так, словно подобный способ вести дела – самый естественный, естественнее не придумаешь. А сейчас выходило, что он и приличного чая-το никогда не пил, иначе даже из вежливости не стал бы нахваливать ту бурду.

«Значит, в чайных церемониях он не участвовал. Или участвовал так давно, что успел вкус позабыть. Но знал, что благородным людям положено обсуждать дела за пиалой чая. Может, он кому-то подражал? Может, тому, кто запихнул его в книгу? Мне не хватает образования в области мистики и сверхъестественного, а Книжник, как назло, свалил, – размышляла Летиция. – Дорогая вселенная, ты мне изрядно задолжала за годы невезения, и я никогда не жаловалась. Будь другом, пошли хорошего консультанта, а? Можно по бартеру».

Из кафе они выбрались, когда уже смеркалось. Воздушные Сады закрылись; точнее, они ещё около часа должны были работать только на выход, чтобы все посетители сумели добраться до главных ворот, вдоволь налюбовавшись креативной подсветкой. Ну, а чтобы не ввести никого в искушение нарушить правила и задержаться в парке на ночь, из скрытых динамиков вместо расслабляющей музыки стали доноситься зловещие крики, шорохи, рычание и чавканье.

– Не то чтоб это сильно влияло на местных. На художников, например, или на разбежавшиеся парочки – те вообще люди страшные, вне зависимости от пола, – пояснила Летиция. – Но туристы с непривычки выметаются очень быстро. А тот, кто рискует остаться, частенько радикально меняет имидж.

Белый заинтересованно покосился на пышные заросли пурпурных гортензий, откуда слышался многозначительный хруст костей и причмокивание:

– И как же, о прекрасная? Неужели убеляются благородными сединами?

– Если бы! – вздохнула она. – Кто в готы подаётся, кто в экстрасенсы. Бывали даже вопиющие случаи, когда человек потом становился образцовым налогоплательщиком.

– Ах, страсти какие, – пробормотал Белый, оглядываясь уже более опасливо. – А кто такие готы и экстрасенсы, о умудрённая многими бесполезными знаниями?

– О, это просто! Готы одеваются в чёрное, слушают клёвую музыку, рассуждают о смерти – в общем, ребята симпатичные, если их не трогать. А экстрасенсы делятся на два типа: мошенники, которые разными забавными способами вынуждают тебя заплатить за несуществующую услугу, и люди, которые всерьёз уверены, что у них открылись способности к волшебству, прорицанию и прочему в том же духе.

Он застыл в непритворном ужасе:

– Какой кошмар! Нет, пожалуй, мы не станем оставаться в этом, без сомнений, удивительном месте дольше, чем предписывают правила.

– Я и не собиралась, – утешила его Летти. – У меня там в планах ещё «Громовой удар Чонго». И, представь себе, есть один удобный сеанс в кинотеатре недалеко от кофейни Бэтса. Если повезёт – успеем и туда, и туда… Ауч! – зажмурилась она, когда Белый Лис неожиданно отвесил ей болезненный щелчок по лбу. – А это за что?

– На удачу, – последовал ласковый ответ.

И ведь правда – им несказанно повезло.