Юрий Москаленко - Берсерк забытого клана. Книга 8. Холод и тьма Порубежья [СИ litres с оптимизированной обложкой]

– Итак! – вновь взял слово Родион Кутузов. – Прошу секретарей записать всех присутствующих и приступим! Господин Феликс, Великий Князь, – он перевёл взгляд на меня. – Прошу вас, присядьте вод тут, – он указал мне место чуть в стороне. – Вы – инициатор и от вас мы ждём предложений по решению проблемы!

Следующий час прошёл в бурных дебатах, от которых голова моя грозила лопнуть. Я даже не понял, в какой момент заседавшие приняли моё предложение и занялись составлением общего постановления от двух смежных организаций.

Выпито было много, и эмоции зашкаливали. Звучали и такие предложения, как череда дуэлей. Но от неё отказались, приняв во внимание общее положение призывников. Да и посещение ристалища не принесёт ничего, кроме потерь. Да и всех засудят, невзирая на правоту…

Короче, всё закончилось процедурой подписания составленного документа. Я тоже принял в этом участие, засвидетельствовав своё присутствие постановкой оттиска перстня на сургуче в единственной графе. Инициатор!

А уже после завершения всех этих трудностей и аристократической бюрократии праздник продолжился. На столе появилась свежая зайчатина. Господа принесли ещё напитков, прибавив их к крепчайшему от Артура и… Я вышел в тамбур отдышаться!

Станция и город за ней привлекли моё внимание и заставили родиться классной идее продолжения загула. Я твёрдо решил сгонять в самоволку и непременно сию минуту!

– Эм-м… Родион, – я приобнял за плечи вышедшего Кутузова. – Сколько вы можете прогулять золота, в эту великолепную ночь? А?

– Всё! – заявил Кутузов и мы спрыгнули в ночь…

Как только мои ноги коснулись снега, я осознал то, что не один. Калигула уже вызван Чукчей, а момент этот ускользнул из моей памяти. Я наморщил извилины и припомнил удовлетворенный взгляд Ефима. Старый вояка неожиданно всплыл в моей памяти ясным образом и с обеими ногами, уже соответствующими человеческой анатомии. Это хорошо.

– Коли со мной собрались, то ведите себя тихо и прилично! – обратился я к магическим залётчикам.

– Моя завсегда такая! – заявил Рыжий. – Аднака!

– Дык, – замялся с ответом Калигула. – Чай, мы с пониманием…

Еще раз мысленно посоветовав им не высовываться, коль уж навязались со мной, я глянул в направлении вокзала станции. Но рассмотреть всё с этого места не удаётся. Снег идёт, да и темнота сгустилась не на шутку…

Пум! Хр-р, хр-р…

Рядом послышался звук, характерный для приземлившегося человека и захрустел снег. Я обернулся на Родиона, чьи глаза блеснули огоньком заговорщика. Что-то мне подсказало, что благородный аристократ любит авантюру с приключениями, и это меня обрадовало.

Тайное желание оторваться созрело в душе, и выбить его сможет лишь воплощение в жизнь желаемого. И плевать мне, какие будут последствия и результаты, ведь я еду не куда-нибудь, а в самую настоящую армию!

Прадеды, к слову, наперебой мне рассказывали и хвастались после очередного тоста, как они отрывались, и что делали в такой ситуации. Я не хуже, потому и обязан оставить о «гражданке» что-то незабываемое в памяти.

А у меня тут такой шанс выпал! Можно в город прорваться, хотя кордоны из патрулей присутствуют в изобилии и придётся их как-то преодолевать. Ну и девчонку хочется, да такую, что в душе останется до самого дембеля, как выражались деды! Х-ха! Ведь с благородными дамами из нашего вагона ничего такого не получится, да и опасно это… Чревато.

– Г-м… – Родион смахнул перчатками снег с сапог и выпрямился. – Феликс, э-ээ, а что именно ты замыслил? – задал он уточняющий вопрос с хитринкой в выражении, после того, как проследил за направлением моего взгляда.

Я как раз оценивал периметр и подыскивал вариант преодоления открытого участка до пандуса станции, или чего-то такого, покрытого сугробами.

– Я это к чему спрашиваю, Феликс? – продолжил он, тронув меня за рукав и привлекая внимание к себе. – Просто я очень надеюсь, что пожелания наши будут иметь хоть небольшое, но совпадение, – закончил он и хитро прищурился, следя за моей мимикой и реакцией.

Ну, а я превратился в его зеркальное отражение, прежде чем дать ответ.

– Вот что я скажу тебе, Родион! Война, она всегда манёвр покажет! – напустил я таинственности подняв вверх указательный палец. – Для начала, мы с тобой прорываемся туда, – я указал направление в сторону вокзала. – Есть идеи, как воплотить эту часть грядущего отвиса? – озадачил я его непонятной терминологией последнего слова.

Однако молодой аристократ не смутился и понял меня по интонации. Он ухмыльнулся и вынул из сугроба штуковины, назначения и названия которых я не сразу и распознал-то.

Похожи эти два гаджета на ракетки для игры в большой теннис, правда изготовлены очень оригинальным способом, и с применением кожаных лямок вместо сеточки из лески.

Я тряхнул головой, прогоняя всплывшее сравнение и заодно присматриваясь к завязкам, над которыми уже орудует Родион, крепя изделие на свои ноги.

– Это снегоступы? – уточнил я у него, не видя иной альтернативы специальным средствам.

– Хе-х, – ухмыльнулся Кутузов. – Они самые! Незаменимая вещь в тех местах, куда нас отправили, и особенно во время студёных зим.

Я скопировал его действия и обул на ноги немудрёные средства передвижения по рыхлому снегу. Моментально почувствовал себя матёрым сибиряком и тут же разубедился в этом. Осознание реальности произошло сразу после первых двух неудачных шагов и предсказуемого утыкания меня мордой в сугроб. Нормально!

– От, блин! Тьфу ты! – я выплюнул снег и обтёр лицо.

Приятная прохлада талого снега подействовала на меня с бодрящим эффектом.

– Н-да, Феликс, – прошептал философски Родион, глядя за моими действиями. – Тяжело тебе будет в Прихребетье, – добавил он с нотками снисходительности или даже сочувствия, покачивая головой. – Да-с… С таким-то опытом…

– Ну, почему же будет? – я скопировал его интонацию мудреца. – Уже тяжело, – утвердил я очевидное.

– Тоже верно, – согласился мой новый высокородный партнёр. – А теперь, давай-ка вдоль вагонов к концу эшелона, – прошептал Родион и осмотрелся, как лазутчик или шпион. – Там мало кто ходит из патрулей, – поделился он данными произведённой разведки. – Обойдём их и далее, мимо вокзала, в город выдвинемся, – озвучил он несложную схему преодоления кордонов.

– Погнали! – прошептал я и хлопнул по плечу своего партнёра по самоволке. – Не будем терять драгоценного времени, а то кто его знает, когда наш эшелон дальше тронется, – озвучил я главное из опасений.

Мы поднырнули под вагоном и прошли весь состав до самого конца. Тут Родион ещё раз удостоверился в отсутствии препятствий и подал мне знак не оборачиваясь. Далее, нам пришлось изобразить бегунов, болеющих рахитом, страдающих отдышкой и мучающихся врождённым плоскостопием. Про остальные болезни мне вообще упоминать даже страшно, но одно верно – никуда и никогда нас не примут, не говоря про спортивную сборную. Боюсь, что и из армии нас скоро выгонят, коли заметят.