Александра Ковалевская - Ночь всех проверит [litres]

Оази включила видеофрагмент на своем наручне, переведя его в режим для зрячих, и сунула под нос лесорубу.

Аристарх всмотрелся в лицо пропавшего патрульного офицера и длинно присвистнул. Сомнений не было: исчезнувший пилот «Певня» лежал перед ними. Он был мертвенно бледный, с опухшим языком, воспаленными глазами и в беспамятстве. Парню оставалось жить часа два, а потом, как говорится, «скроет трава до полуночи» и человек точно пропал бы для всех – на этот раз окончательно.

– Э‐э-э… Думаем, Оази. – Бригадир впервые назвал девчонку по имени. – О пилоте сообщать надо не в службу спасения, а кое-кому посерьезней.

Аристарх закончил разукрашивать ноги несчастного целебной пеной и поднял глаза на Ушки.

Он мучительно размышлял, взвешивая все «за» и «против».

– Слушай, Оази. Парень совершил подвиг. Даже если ему не удалось вернуть Первую белошвейку, он летел за ней, рискуя жизнью. И чудо, что он не сгинул в эпсилон, а остался жив. Я считаю, это называется подвиг. Выдать его командованию Звездного флота – значит навсегда лишить человека свободы. Патрульный ведь не зря оказался на Ило, кто-то давал ему шанс выпутаться из ситуации. А мы, получается, сдадим парня в лапы закона. А закону все равно, из каких побуждений человек угнал и загубил межпространственник. Нет, неправильно это. Надо поставить парня на ноги и выслушать его историю. Выдать его мы всегда успеем, если он преступник. На Ило своя полиция на этот случай, да только законы мягче, чем у вызвездков. Ты же знаешь поговорку?

– «Ночь всех проверит»! – торжественно ответила Оази. – Кто не был на Ило, тот не поймет!

– Точно. Ночь – суд и приговор иланцу. Теперь скажи, девочка, как поступим с бедолагой?

– Нельзя выдавать его! – воскликнула флорэколог. – Его зовут Тимох, он иланец, он настоящий герой, и он в беде! К тому же он болен.

– Едва живой, – подлил масла в огонь Аристарх.

– Да! Он может не перенести транспортировку! – волновалась Ушки. – А лес его хорошо принял, – добавила она.

– А ты почем знаешь?

– Он шел босиком, и шел долго, наверное, вышел на рассвете. И, значит, ночевал не в городе.

– Верно, девочка. По нашему лесу не всякий пройдет, а тем более босой. Это хороший человек, проверенный. Наш человек. Ну что ж, тогда слушай мой план.

Лесорубы собрались вокруг кубо-кубо, в котором гудел голос их бригадира:

– Ребята, с девчонкой беда. Ушкам совсем плохо. Ее выворачивает каждые пять минут, наверняка где-то случился «выхлоп» – газ пошел из расщелины, или чего похуже – может, лес не пускает.

На этих словах вальщики леса с недоумением уставились друг на друга: их бригадир врал напропалую, вокруг Вечного Мая отродясь не было расщелин с газом. Ну, газ так газ. Значит, Аристарху надо, чтобы Ушки отравилась газом. Что дальше?

– В общем, совсем расклеилась девчонка. Пилот Асус рядом?

Увидев в кубо-кубо лицо пилота, Аристарх скомандовал:

– Асус, твой ключ я не нашел, хоть и облазил на коленях все кусты на поляне шу. Значит, ключ уже не найдет никто. Поднимай наш диск, «Азалию», и немедленно дуй на орбитальную базу, решай проблему с отмычками и возвращайся за своим лесовозом, а то нам ночевать будет негде. А вы, ребята, пришлите мне четыре транспортных дрона: Ушки сама не пойдет, отправлю Ушки по воздуху.

Тимох очнулся и почувствовал, что летит. Его транспортировали по воздуху на высоте древесных крон. Над головой натужно жужжали два маломощных дрона, в ногах – еще пара. Таких крох редко используют для переноса тел, чаще всего с этими дронами отправляют забытые вещи или горячую еду патрулям безопасности и людям, работающим вокруг столицы. Тимох подумал, что, если раскачать гамак, маленькие дроны не справятся с его весом и начнут снижаться. Можно попробовать вывалиться из гамака и снова уйти в лес. Потом он вспомнил про израненные ноги и взглянул на ступни: гамак прогнулся под тяжестью его тела, ноги были задраны выше головы.

Тимох увидел, что брюки на нем обрезаны, из штанин торчат мосластые конечности в черно-зеленых пятнах от снятой поросли. В придачу голени багрово лоснятся от мази, а ступни обуты в вату лекарственной пены.

Ужасное зрелище. Пилот понял, что в ближайшие сутки лучше и не пробовать становиться на ноги, небось, на ступнях и мясо слезло. Он заставил себя смириться с пленом. И изучающе уставился на эмблему на боку крошки-дрона.

«На полицейский щит не похожа…» – думал он, с трудом фокусируя затуманенный взор. Его усилия не пропали даром, он разглядел изображение с веткой кедра. Там, где на кедровой ветке должна крепиться шишка, был изображен глобус Ило Семилунного. Значит, дроны, которые тянут его, – не полицейские, а из лагеря лесорубов. Кедр с планетой вместо шишки – это их символ.

Он облегченно вздохнул и почувствовал усталость.

Мысли путались и ускользали. Сказывалось действие лекарств, а может, отравление растительным ядом. И чем он не угодил флорникам?!

Облако в небе перевернулось, став похожим на белку в прыжке, и Тимох снова впал в забытье.

Аристарх вышел из лесу к своей бригаде, убедился, что Асус улетел, и только после этого подал знак Ушкам.

Ушки, выжидавшая в зарослях, разрешила неподвижно зависшим дронам движение вперед. Пилот в сетке гамака показался среди подлеска, подплыл к лесорубам, те под наблюдением бригадира сноровисто сняли человека и перенесли в просторную кабину форвардера. Они разглядывали пилота, недоумевая, как парень умудрился выжить один в лесу. В том, что Ушки-Оази жива и здорова, они убедились, когда увидели ее бодро выбегающей из лесу, и теперь понимали, что у Аристарха была серьезная причина избавиться от вызвездка Асуса раньше, чем на просеку доставили больного. Значит, дело секретное. Их бригадир даже одолжил Асусу челнок – лишь бы тот поскорее слинял отсюда.

Аристарх сказал:

– Ребята, тут сильно закручено. Это героический патрульный пилот. Тот самый, который рванул за мастерицей белошвейкой в эпсилон. Думаю, справедливо будет, раз ночь проверила парня и оставила в живых, не отдавать его чиновникам Звездного флота. Митху, – предложил бригадир молодому лесорубу, – пробей по кубо-кубо номер баллончика со спреем, вот, я нашел его у пилота. Сдается мне, мы легко узнаем, в каком бункере скрывался парень.

«И не удивлюсь, если скрывался он не один!»

Оази вызывалась сделать это на своем кубо. Митху зачитал ей длинный номер, пальцы девчонки зависли над тактильной клавиатурой и остановились: что дальше? Бригадир глянул в планшет слепой:

– Нет, весь номер нам без надобности. Теперь набирай комбинации из шести цифр и из двух цифр, и запрашивай поисковик. Какое-то число будет устаревшая маркировка продукта, другое шестизначное число – это дата его изготовления, а в остатке – то, что нас интересует: номер бункера. На нашем острове бункеров всего-то пять. Да на Малеоне – столько же. Остальные земли Семилунного заселяли уже отсюда; работами руководили из Вечномая, и на ночь строители городов улетали в горы или в столицу. Так-так, последнее число в ряду 07. Не подходит. На Тобионе нет семи бункеров. Ааа, вот – вижу в начале маркировки 05. Похоже, что баллончик из запасов пятого схрона.