Илья Мартынов - Ретенция [publisher: SelfPub]

– Может, это мутанты? – я рассуждаю вслух и тут же получаю острый удар под лопатку.

– Заткнулись! Мы почти прошли.

Мы доходим до того места, где стёкла превращаются в матово-зеркальные поверхности.

– Заталкивайте их! – командует двум сопровождающим нас солдатам Вильсон.

Одна из матовых панелей отъезжает в сторону, и мы оказываемся в небольшом помещении, в центре которого стоит квадратный стол с металлической столешницей. Сбоку вдоль стен размещены по три камеры с решётками. Это либо тюрьма, либо какой-то изолятор.

Нас заталкивают в две соседние камеры.

– Может, с нас хотя бы железки снимем? – огрызается Раварта солдатам.

Я же понимаю, что с этими людьми любые попытки попытаться договорится бессмысленны. Здесь либо делают то, что они хотят, либо умирают, либо всё равно делают то, что они хотят, а потом всё равно умирают. Здесь всё живое – лишь расходный материал. У Плазмиды и не бывает других правил. Что теперь с нами будет? Скорее всего нас допросят, выведают информацию о восстановителях, а потом убьют.

– Рав, как ты? – прислонившись ртом к краю решётки, там, где она спаяна со стеной, спрашиваю я.

– Пока живу. Как твоя нога? – её голос приглушён и звучит будто из глубины камеры. Наверное, она сидит на полу.

– Я уже успел забыть о ней. Меня скорее волнуют сейчас существа на операционных столах. Откуда они? Что они здесь вообще делают?

– Ты у меня спрашиваешь?! – раздражённо отвечает она.

– Да я всего лишь рассуждаю.

Раварта явно не в духе. Но при чём здесь я? Может, она напугана? Чего она ожидала, когда вызвалась идти со мной? Я допускал подобный сценарий.

Дверь открывается и двое солдат, уже других, вкатывают тёмно-коричневое кресло. Они закатывают его прямо к столу. За ними в помещение входит ещё один солдат, он кладёт небольшой чёрный ящичек прямо в центр стола.

– На переоденься в сухое! – почти орёт мне один из солдат, притащивших кресло, и быстрым ловким движением разблокирует замок на моей клетке, чтобы закинуть мне связку из светлых свободных брюк, рубахи и кроссовок.

– И как я, по-твоему, буду переодеваться в наручниках, осёл? – произношу я.

– Зубами вгрызайся! – принимается мерзко хохотать солдат. Его явно задели, обозвав ослом, но он старается не упасть в грязь перед сослуживцами.

– Если только выбью твои!

– Дуй сюда, остряк! К клетке! Сниму с тебя браслеты. Спиной ко мне и без выкрутасов!

«Выкрутасы», - слово звучит, по меньшей мере, странно в этой обстановке. Я разворачиваюсь и подвожу руки к клетке. Ощущение небольшого тепла и магнитные браслеты разблокированы. Пока я переодеваюсь, точно такую же процедуру освобождения от наручников проходит Раварта в соседней камере. Нас оставляют на некоторое время одних. Переодевшись, я таращусь на странный чёрный ящик. Что там внутри. Инструменты для пыток?

Дверь открывается. Моя голова машинально поворачивается вправо, чтобы посмотреть на того, кто вошёл. «Что за чертовщина?!!» – проносится в моей голове.

В комнату входит тот же самый тип с ледяными глазами, которого мы с Равартой должны были убрать из этого мира навсегда ещё в больнице. Неужели он выжил? Как такое возможно? За ним входят двое солдат. Один из них открывает мою камеру, второе направляет дуло автомата в мою сторону. Меня подводят к креслу и командуют сесть в него. Ничего не остаётся сделать, как подчиниться. Как только я сажусь, руки моментально блокируют магнитные браслеты, выдвинувшиеся из подлокотников.

– Уверен, вы в изумлении, Мистер Коулман? Не так ли? Вы и ваша смелая подружка, наверное, даже подумали, что убитый вами человек воскрес из мёртвых?

– В корпорации творят чудеса. Создают модификантов, разрабатывают технологии по управлению техникой силой мысли. Полагаю, уже и людей научились воскрешать, – пытаюсь язвить я.

– К сожалению, не научились, лопоухий говнюк!

– Давайте без оскорблений, мистер как вас там…и кстати, тогда кто же вы?

– Я брат инспектора Карла Лейдега! – из его рта вырываются потоки слюны.

Несколько капель попадают мне на щеку, и мне кажется, что ещё немного и меня вывернет желудочным соком наизнанку. Я ведь толком сегодня даже ничего не ел. И не пил! Вот осёл безмозглый! Чем я вообще думал, когда собирался отсоединиться от восстановителей? Амбициями? Гордостью?

– Вы убили его, моего брата. На такую дерзость не осмеливался ещё никто! Никто, ты меня слышишь, щенок! – мне кажется, что ещё немного и у него вместо зубов отрастут клыки. которыми он вопьётся в мою шею.

– Мы не хотели. Он сам нарвался…

– Закрой пасть! Теперь я не только вынужден оплакивать его горе, но и работать за двоих.

– Ааа, так это у вас семейное дело значит – пакостить гражданам Аридафии и собирать на них компромат? – я стараюсь звучать небрежно, но сам чувствую, как голос дрогнул.

– Ваше сучье поколение ничего не знает о настоящих ПАКОСТЯХ, Коулман! И… - он переходит на шипение, и я позабочусь, чтобы ты мучился долго. Очень долго.

Он обходит стол с другой стороны, подтаскивает к себе ящик и извлекает оттуда хорошо знакомый мне многоканальный нейрошлем. Сегодня я буду главным подопытным. Электроды уже смочены проводниковым гелем, осталось из лишь зафиксировать на голове.

Электроды больно царапают кожу, когда брат убитого нами инспектора, сжимает обруч гарнитуры вокруг моей головы.

– Не советую так сильно. Сигнал может искажаться – кажется, я уже вошёл в раж. Больше ничего в нашей ситуации не остаётся. Замечаю, как Раварта прильнула к решётке и не сводит глаз с происходящего. Я сижу лицом к двери, поэтому прекрасно обозреваю четыре передних клетки.

– Ах, да, вы же у нас большой спец в этой области. Сейчас мы и узнаем, что у вас в голове.

– Значит, я всё-таки не ошибся. Вам нужны были наработки с электродами из наночастиц, чтобы читать мысли.

– Не совсем, они нужны корпорации для другого дела. Но в твоём случае мы именно для этого их и используем.

– Так зачем вам всё-таки старые электроды? – не сдаюсь я.

– Не твоего ума дела!

– Какая вам разница. Всё равно ведь убьёте. Расскажите уж.

– Начинаем, словно не заметив мои последних слов, – инспектор достаёт со дна ящичка прибор с экраном и несколькими кнопками.

В голове появляются вспышки. Мозг словно прошибают сотни молний одновременно. Электричество внутри меня, во всей голове. Разряды скребут по костям черепа. Я стискиваю зубы и стону. Хочется содрать с себя кожу, но руки зафиксированы.

Слышу, как Раварта кричит: «Остановитесь! Он всё равно ничего не знает». Комната становится мутной. Теперь в моей голове только разряды. Ещё немного и, кажется, тело сейчас затрясёт в эпилептическом припадке. Так продолжается ещё несколько минут. Затем всё стихает. Я почти потерял сознание.