Татьяна Трунова - Стремянка в небо [litres]

– Не спать! – толкнул его в бок Антон Павлович.

– Извините, – зевнул Петя. Из-за открытого рта извинение прозвучало невнятно. Чтобы взбодриться, он решил завязать беседу: – Вы вот говорили, что нас ваша команда наверху страховать будет. Как же они успеют, если что-нибудь случится? – поинтересовался Петя и перекрестился: – Не дай Бог!

– Они и не успеют, – хладнокровно отозвался Антон Павлович. – Будем рассчитывать исключительно на себя.

Спать Пете резко расхотелось.

– Да ты не трусь. – Антон Павлович заметил его бледный вид и решил подбодрить: – Все будет нормально. Ты ничего не чувствуешь? – сменил он тему. – Хотя бы запаха цветов, нет?

Петя старательно принюхался, но воздух был совершенно благонадежен.

– Нет.

– Жаль.

– Хотя погодите…

– Что?

– Чепуха какая-то. – Парень недоуменно потряс головой. – Кажется, в голове кто-то бормочет, а начнешь прислушиваться – тишина. Вы ничего не слышите? – обратился он к шефу Специального отдела, от всего сердца надеясь, что это не галлюцинация, начавшаяся от недосыпа и недоедания, и хорошей порции страха.

– Слушай, а ведь и правда!

Петя перевел дух.

Яркое пятно на стене возникло внезапно. Секунду оно переливалось, вспучиваясь и убираясь обратно, а затем вместо него появилась самая обычная дверь с медной ручкой и трогательной в своей простоте задвижкой. Она поскрипывала, словно от сквозняка. Поскрипывала, поскрипывала, игриво приоткрываясь, приглашая людей вовнутрь. Люди же сидели и просто на нее смотрели. Принять ее приглашение почему-то оказалось очень трудно. Двери это надоело, и она начала таять, испаряться в воздухе. Через секунду на ее месте уже находился обычный, может, чуть шире обычного проем. Дальше виднелись непривычных обводов механизмы. Мигнул, материализовываясь на пороге, оранжевый лучистый шарик, и чей-то хорошо поставленный голос произнес:

– Входите, не надо бояться.

Голос был не только хорошо поставленный, но и приятный, с этаким легким налетом иронии в звучании. Лучистый шарик, до этого лежавший спокойно, подскочил, словно вторя приглашению.

– Да, совсем забыл: шарик – это проводник. Идите за ним и дойдете до меня.

Мужчины еще подождали, но невидимый голос молчал. Шарик поднялся в воздух и выжидательно завис, переливаясь оранжевыми сполохами. От него отчетливо пахло срезанными цветами.

«Опять», – подумал Петя и с замирающим сердцем сделал шаг вперед. Антон Павлович последовал за ним.

Шарик плыл медленно, давая гостям осмотреть окрестности. Они бы с удовольствием это сделали, но увы, смотреть было не на что, если не считать геометрических скульптур, во множестве толпившихся по обе стороны прохода. Скульптуры радовали глаз просто-таки военной четкостью линий и огорчали скупостью красок. Проще говоря, скульптуры имели два цвета: черный и серый. Ах да, еще светло-серый, но радости это все равно не доставляло. Сначала Петя вертел головой, тараща глаза, но вскоре энтузиазм первооткрывателя у него поугас. Стало скучно. Откуда-то из глубин души поднималось разочарование. Не то чтобы он ожидал сверкающих замков и эльфов навстречу, но такого тоже не ожидал. Скрывая зевок, он опустил голову и почесал якобы засвербевший нос.

– Ты чего? – шепотом поинтересовался ничего не упускающий Антон Павлович. Он тоже заметно скучал, но скука это была другая. Если Пете надоели бесконечные ряды геометрических фигур, то у Антона Павловича, судя по виду, навязли в зубах контакты с инопланетными цивилизациями, случавшиеся по пять раз на дню.

– Окружающая геометрия напрягает, – также шепотом признался парень и пожаловался: – Сил нет на эти уродские скульптуры смотреть. Зачем их здесь только понаставили.

– Это, скорее всего, и не скульптуры, – отозвался шеф Специального отдела.

– А что?

– Что угодно: механизмы, предметы быта, да хоть, например, стулья. Другая цивилизация есть другая цивилизация. Она может совершенно не походить на нашу даже в мелочах.

– Да? – с сомнением протянул парень. – Вам виднее. А на вид скульптуры. Вон, смотрите, медведь, только из кубиков сложенный.

– Извините, что подслушиваю, – вмешался голос, все такой же невидимый; Антон Павлович удовлетворенно кивнул собственным мыслям, – но в данном случае вы не правы. Мы очень похожи на вас, и сейчас вы в этом убедитесь.

– Черно-серое и правильное вокруг нас – что такое? – подал голос Петя.

– Скульптуры. Абстрактные скульптуры. Ты угадал.

– Жуткая вещь!

– Мне нравится, – прохладно сообщил голос.

Антон Павлович с силой ткнул Петю в бок.

Тот удивленно оглянулся:

– Чего?

– Того!

– А‐а!

– Да, симпатично смотрятся. – Шеф Специального отдела уже не выглядел утомленным обязанностями клерком, теперь он с интересом оглядывался и иногда восторженно улыбался. Пете подумалось, что с этой улыбкой на лице он выглядит глупо и ненатурально.

Внезапно шарик остановился и начал переливаться еще интенсивнее.

– Вы пришли.

Земляне завертели головами, чтобы понять, куда они, собственно, пришли, ибо коридор ни капельки не изменился.

– Я за поворотом, – любезно помог голос. – Нет, нет, не торопитесь. Я должен предупредить вас о приступе ксенофобии. Он обязательно последует при виде существа чужой вам эволюции. Бояться не надо, стыдиться тоже – это все естественная реакция организма. Она пройдет через две-три минуты.

Несколько обескураженные мужчины осторожно шагнули за порог.

Перед ними открылся закуток. Его можно было бы назвать уютной комнатой, если бы не отсутствие части стен. Их заменял туман. Обычный серый осенний туман. Он выглядел реальным – слоился прядями, перемещался, однако за границы ковра, устилавшего помещение, его словно что-то не пускало.

Вообще, комната была выдержана в багрово-красных тонах. Немного зловеще, но пылавший в камине огонь это ощущение убивал напрочь. Да, да, одна из туманных стен могла похвастать огромным, почти викторианским камином.

Петя задумался, куда выходит дымоход. Ему почему-то представились бескрайние болота – не их привычные владимирские, а заморские, с этакой ноткой тоскливости. Из них торчала весело дымившая кирпичная труба. И над всем этим плыл вой собаки.

«Если вам дороги жизнь и рассудок, держитесь подальше от Гримпенских трясин», – всплыло у него в памяти. Он потряс головой.

– Приветствую вас, друзья мои! – Из кресла поднялся человек.

Если не считать, что для первого контакта он был одет несколько небрежно, то есть в халат на голое тело и тапочки, во всем остальном представитель неземной цивилизации – а это был, несомненно, он – ничем не отличался от представителя людского племени.

– А где приступ? – ляпнул парень.