Михаил Булыух - Ангел без имени [publisher: 1С-Паблишинг]

Согласись я на его предложение, буду привязан к Земле еще несколько десятков лет. Ибо, в качестве Хранителя, обязан неотступно бдеть за подопечной душой. Но пока я здесь – я больше Каратель. И разобраться с проблемой следует на месте. Думаю, Господь не будет против, если я устраню причину похищения чистых душ, а не просто верну одну из них.

Конечно, спасение Юли в приоритете. Но я вовсе не собирался покидать Преисподнюю, как только найду девушку. Нет. Я докопаюсь до сути этой интриги с глазастыми хвостами. Или как минимум повыдергиваю их, оставив демонов без этого мощного инструмента. Хвосты ведь как-то связаны с возможностью похищать чистые души, в этом я уже уверен.

Да и когда еще выпадет шанс встретить давнего знакомого? К Риммону у меня особые счеты, и покарать эту сволочь – всяко доброе дело. Вообще, любого демона прибить – благой поступок, но, если я отправлю в Нижние Миры Риммона, мироздание сразу станет в два раза чище. Так что решено. Помощь Абаддона принимаю, но ничего ему не обещаю.

– Нет, на это я пойти не могу, – сказал Ангел Бездны. – Или ты в темпе покидаешь Ад со свое подопечной и всей компанией, или возносишься на Небеса в гордом одиночестве.

– Ты мне угрожаешь?

– Угрожаю? Нет. Я никогда не угрожаю. Я констатирую. Я – Смерть, не забыл?

– А я – ангел Божий! Я – бессмертен!

– Значит, не договорились…

В черных руках Ангела Бездны материализовалась еще более черное копье, даже скорее глефа, с гибким, будто живым лезвием. Лезвие изгибалось так, что глефа временами казалось косой, а временами и вовсе странной алебардой. Эффект усугублялся тем, что и сам демон, и его оружие казались двумерной черной дырой в трехмерном пространстве.

В моей руке ярко полыхнул огненный меч.

Серия молниеносных, разрезающих пространство уколов, подсечка, и наконец рубящий удар сверху… Всего этого я смог избежать только чудом, а вернее, милостью Божией. Абаддон, даже несмотря на века мирного существования как с Раем, так и с Адом, оставался грозным бойцом. Едва увернувшись от зетобразного росчерка, я поднырнул под гигантское древко и рубанул по ноге великана. Пламя меча взревело, проходя сквозь черноту тела Ангела Бездны. Я почувствовал вполне ощутимое сопротивление плоти, но… Но никаких видимых повреждений заметно не было. Абаддон даже не дернулся, будто и не заметил, что я отрубил ему ногу. Он вполне уверенно продолжал стоять на ней, и даже вертелся, пытаясь понять, куда именно я отскочил.

Увидел. Тогда мне пришлось попрыгать. Парировать это бревно я и не пытался. Да и уклоняться от ударов длиннющего, размером с мачту копья непросто. А если учесть, что Абаддон не тормозил, как вроде полагается всем приличным великанам, а двигался со вполне ангельской скоростью, то и вообще жуть. Не говоря уже о гибком, будто живущем своей собственной жизнью лезвии.

Именно эту подвижность я и не учел при очередном глубоком выпаде Абаддона. Выпад-то я спровоцировал сам, нарочно подставившись. Жало свистнуло в паре сантиметров от моего лица. Я уже делал следующее движение, которым собирался перерубить великану пальцы, когда лезвие изогнулось, образовав причудливый крюк, и чиркнуло меня по щеке. В этот же момент огненный меч прошел сквозь ладонь Абаддона и само древко копья. Эффект был точно таким, что и при ударе в ногу – гудение, незначительное сопротивление и отсутствие видимых повреждений.

Не задерживаясь на месте, я откатился в сторону. Из глубоко рассеченной щеки обильно текла кровь. Я попытался оттереть ее с лица, но стало только хуже.

– Удивлен, безымянный? Твой меч не причинит мне вреда. Еще не поздно. Одумайся. Прими мое предложение и…

Особо долго думать было некогда. Меч исчез, а в моих руках оказалась симуляция Змеиного Лука Молний. Наверное, есть другое название, но я его не знал.

Пять стрел одна за другой пронзили тьму, из которой состоял Абаддон, вынырнули с другой стороны и канули в пыльном мареве Преисподней. Я подождал немного. Стрелы не вернулись. Странно. Они же самонаводящиеся.

Ангел Бездны заинтересовано оглядел СССР. Даже слегка опустил копье и не делал попыток напасть.

– Интересная… вещь…

– Этот лук…

– Да при чем тут лук, – отмахнулся Абаддон. – Обычный Громовой лук Восьмирукого Нага… Такие сотнями штампуют. Я говорю о сути, а не временном внешнем виде или функционале. Где взял?

– Там уже нету, – буркнул я.

– Хм… Ну теперь я просто обязан тебя убить. И забрать это опасное чудо. Не обессудь. Встретимся на Небесах.

И Ангел Бездны перешел в настоящее наступление. Только теперь я понял, раньше он всего лишь играл со мной. Как кошка с полузадушенной мышкой.

Удары и уколы сыпались градом.

Ни о каком контрнаступлении не шло и речи, я еле успевал изворачиваться. Сильно порезанная щека и не думала заживать, кровь забивала нос, стекала в горло, мешала обзору.

Один раз лезвие, нелепо изогнувшись, прошлось по моему левому крылу, разом срезав десятка полтора маховых перьев. Замешкайся я еще на долю секунды, и не отдерни крыло, стал бы единственным в мире серафом-инвалидом. Стало еще сложнее, нарушилась координация движений во время прыжков, подлетов и планирований.

Абаддон работал копьем со скоростью взбесившейся швейной машинки. И наконец, случилось то, что должно было произойти. Я понял, что не успеваю уклониться от удара, и, призвав Господа, попытался отбить жало копья мечом. Все выглядело и ощущалось так же, как с рукой и ногой. Незначительное сопротивление, рев меча, и никакого значительного результата. Зато серия из четырех стремительных уколов угодила прямо в нагрудную пластину моего доспеха. Последний удар был так силен, что отбросил меня на десяток метров, которые я пролетел спиной вперед.

Абаддон что-то закричал, но я не расслышал, поскольку в несколько раз опережал скорость звука. Полет мой окончился очень неласковым соприкосновением со стеной крематория, которая мгновенно покрылась сеткой трещин и ощутимо зашаталась.

Поднявшаяся туча костяной пыли на несколько секунд скрыла меня от взора Ангела Бездны. И слава Господу, поскольку в это время я ловил ртом вонючий воздух, пытаясь восстановить дыхание. Сделать вздох никак не получалось. Я ощупал рукой нагрудник и понял почему. Он был так сильно вмят, что становилось странно, почему не треснул.

Брони я не снимал уже девятьсот лет, но видно пришло время. С трудом дотянувшись до ремней, я нащупал пряжки и, непослушными пальцами, расстегнул. Серебристый нагрудник со звонким гулом свалился на покрывающие землю кости, и я наконец-то смог вдохнуть полной грудью. И тут же закашлялся, ребра оказались сломаны минимум в трех местах.