Джей Кристофф - Темный рассвет [litres]

Она побежала дальше.

Добралась до лестницы, ведущей вниз в покои Адоная и к убегающему Скаеве. Трик с Эшлин уже спускались – Эш немного впереди. Но, перешагивая через тени, Мия все равно двигалась быстрее. Она уже слышала крики стражей ее отца, топот тяжелых ботинок по каменным ступенькам, панику в их голосах, подгонявших друг друга. Проходя мимо, Мия шлепнула Эш по заднице, обтянутой кожей, и шагнула мимо них с Триком

Мия дотянулась до самого медлительного из них и зарезала его за секунду, тьма схватила ближайшего стража и разорвала его пополам. Посмотрев вперед, она мельком увидела фиолетовую тогу среди них, и ее сердце забилось чаще. Остальные стражи повернулись – оставшиеся десять, – их клинки сверкали, глаза горели.

Мия шагнула между ними, прорезая их насквозь, ее черные тени двигались быстрее ртути. Но даже танцуя и выписывая алые поэмы в воздухе своим клинком из могильной кости, она поняла…

Она поняла…

«Что-то не так».

Мия его не чувствовала. Той знакомой тошноты. Бесконечного голода. Присутствия другого даркина, вызывающего мурашки по коже. Ее сердце ухнуло в пятки, когда она увидела, что фиолетовая тога накинута на плечи одного из стражей – очередной обман от мастера обманов, на который легко купиться в этой темени. Мия на секунду подумала, что Скаева может прятаться в тенях. Но даже если бы он и скрывался под плащом тьмы где-то неподалеку, она бы все равно его почувствовала – так же ясно, как страх, медленно закрадывающийся в ее желудок.

«Богиня, его тут НЕТ».

В ее груди набухало отчаяние, ярость от того, что ее провели. Осклабившись, девушка зарычала и принялась бить, уворачиваться, шагать, рубить его людей на кусочки, окропляя кровью пол и стены. Когда все закончилось, она замерла, ее грудь часто поднималась, пряди чернильно-черных волос прилипли к коже, с меча стекала кровь. Горящие глаза прищуренно изучали тьму.

Она шагнула дальше, исчезая и появляясь в извивающемся коридоре, в пульсирующем тепле, пока наконец не оказалась в покоях Адоная. Ворвавшись туда, Мия увидела, что вещатель сидит на коленях у своего кровавого бассейна, его запястья и щиколотки скованы толстыми цепями из черного железа. На стенах блестели багровые руны, тусклый свет падал на лужицы крови. Глаза Адоная были закрыты, его грудь медленно поднималась и опускалась, но когда Мия вошла, он поднял голову и сосредоточил на ней взгляд своих розоватых глаз.

– Здравствуй, маленький даркин.

– Скаева? – просипела она.

Вещатель недоуменно нахмурился. И медленно покачал головой.

«Дерьмо!»

Мог ли он прятаться во мраке, пока его стражи отвлекали ее этой веселой погоней? Умел ли исполнять трюки со тьмой? Вдруг он уже сбежал?

А вдруг вернулся обратно?

«О, Богиня…»

Мия посмотрела на коридор, из которого пришла.

Ее живот затопило ледяным страхом.

– Йоннен.

Йоннен нахмурился, когда его живот внезапно скрутило.

Он поднял взгляд на лестницу. Сперва на западные двери, где возвышался Мясник. Затем на восточные, где у перил стояла Наив с поднятым мечом в уверенных руках. Сердце Йоннена забилось быстрее. Вдруг он почувствовал этот странный, ненасытный голод. Чувство недостающего элемента внутри себя. Ищущего себе подобных.

– Мия? – с надеждой позвал он.

Наив обернулась на звук его голоса, вскинув бровь.

– Она вернулась?

– Я не…

В женщину врезалось что-то тяжелое, и она удивленно вскрикнула, падая в сторону. Не было видно ни намека на то, что ее ударило, но она рухнула спиной на перила и, ахнув, замахала руками в попытке восстановить равновесие. Что-то вновь ударило ее в грудь, отбрасывая обратно к балюстраде. Наив закряхтела, ее глаза широко распахнулись.

– Наив! – крикнул Йоннен.

Ее ударили третий раз – со всей силы и прямо в лицо. Из носа Наив потекла кровь, и, выгнувшись, царапая пальцами пустой воздух, женщина с воплем упала. Ее руки отчаянно замахали, ткань свалилась с испуганного лица, и она пролетела двенадцать метров вниз к конюшне, приземляясь на каменный пол с тошнотворным хрустом .

– Бездна и гребаная кровь, – выдохнул Мясник.

Эклипс зарычала и вздыбила загривок.

– … Мясник, берегись! ..

Гладиат поднял меч и занял оборонительную позицию.

– Какого х…

В тусклом свете ярко сверкнул клинок. На шее Мясника появилась глубокая рана. Мужчина покачнулся, прижимая руку к шее, чтобы остановить кровь, и прищуренно посмотрел на смутный, грязноватый силуэт, стоящий на ступеньках перед ним. Гладиат кинулся вперед, невнятно бранясь, и быстро сделал выпад гладиусом. Йоннен услышал сдавленный крик, увидел, как тени задрожали, и на лестнице возник его отец. На предплечье императора появилась колотая рана, его фиолетовая тога исчезла, белую робу под ней усеяли кроваво-алые брызги.

Свернувшийся вокруг его шеи Уиспер бросился в лицо Мяснику. Мужчина инстинктивно отмахнулся и, отпрянув, рассек змее шею. Но демон был невесомым, как дым, и сталь не могла его ранить. Этот удар лишь отнял у него драгоценное время и силы.

Из горла Мясника послышались булькающие звуки, его руки и грудь промокли от крови. Он упал на колено, оскалив алые зубы. Йоннен увидел, как его отец отошел на пару ступенек и замахнулся окровавленным кинжалом. Живот мальчика скрутило, глаза наполнились слезами. Но гладиат с трудом поднялся на ноги.

– Б-беги, мальчик, – просипел Мясник.

Между Йонненом и его отцом встала Эклипс, низко рыча.

– … Йоннен, беги …

Мальчик попятился вниз по лестнице. Одна ступенька. Вторая. Мясник, пошатываясь, шагнул вперед и неуклюже замахнулся на императора. Но кровь вытекала из тела лиизианца ручьями, собираясь у ног, и вся его сила и навыки покидали его вместе с ней. Император с легкостью уклонился от удара, отступив назад, а Мясник покачнулся и упал.

– Мясник! – вскрикнул Йоннен со слезами на глазах.

– Як-комо… – прохрипел тот. – Б-б…

Эклипс оглянулась, оскалив клыки.

– … Беги! ..

Демон перепрыгнул через тело Мясника и широко раззявил пасть. Уиспер зашипел и атаковал, впиваясь черными клыками в волчью шею. Тени спутались клубком и, рыча, шипя, покатились по ступенькам. Эклипс ревела и щелкала челюстями, Уиспер плевался и кусался, стены забрызгали черные капли, напоминавшие кровь. Йоннен отступил еще на шаг, едва не поскальзываясь в крови Мясника. По его щекам стекали слезы. Желудок затопило скользким и холодным страхом.

– Сын мой.

Спутники продолжали бороться, но мальчик замер на месте. Посмотрел на отца на лестнице над ним. Испачканного в крови. С золотым венком на лбу. Император всей республики. Высокий, гордый и сильный. Обладающий волей пойти на то, на что другие не осмелятся. Мясник лежал на камне перед ним, Наив распласталась на полу внизу – просто еще два мертвых тела.