Грег Кокс - Другой мир. Кровный враг

Они вышли из лестничной клетки в пустынный монастырь. Лунный свет лился через витражи, распаляя чувства Луциана. Кости и сухожилия хрустели и выкручивались под его кожей.

Он пытался бороться c изменениями, но это было, всё равно, что бороться с течением. Его охватила клаустрофобия вместе с непреодолимым желанием бежать подальше от Сони. Он молнией бросился вниз нефа, как лунатик, выскочил из монастыря на кладбище.

«Луциан! Подожди! «— кричала ему в след Соня, но он не слышал её из— за крови, шумящей в ушах. Его сердце, билось, как барабан, а его зрачки уменьшились до маленьких чёрных точек, окруженные яркими кобальтовыми шарами.

Полная луна ярко сияла над кладбищем. Больше не фильтруясь через затемнённые стекла, вся мощь лунного сияния упала прямо на него, ускоряя изменение. С замиранием сердца, Луциан понял, что не может больше противостоять преображению.

Соня выбежала из монастыря, об этом говорил шелест её помятой туники и дамасского платья. Ее кожаные ботинки поспешила вниз по ступенькам к нему. «Луциан, пожалуйста! Тебе не нужно прятаться от меня».

«Отвернитесь, миледи! Я прошу вас!» — его гортанный голос едва ли был похож на человеческий. Луциан отвернулся, сильная дрожь пробрала его с ног до головы. Он чувствовал, как его внутреннее естество рвётся наружу: «Я не хочу, чтобы вы видели меня таким!»

Он запрокинул голову и плечи, греясь под бодрящим светом луны. Его светлая кожа потемнела, приобретая оттенок серого. Грива грубого чёрного меха росла из его головы и плечей, затем распространилась по всему телу и конечностям, которые становились больше и тяжелее с каждым ударом сердца. Его позвоночник мучительно удлинялся, как будто растягивался по стойке, его рейтузы разошлись по швам, поскольку он стал настоящим гигантом. Зазубренные когти торчали из его пальцев.

Мучительный стон сорвался с его уст, когда его череп резко изменился. Его лицо превратилось в собачью морду. Его лоб вдавился назад над ожесточенными голубыми глазами. Уши удлинились и приняли коническую форму с кисточками на концах. Ноздри стали плоскими надо ртом, полным острых зубов. Пена стекала с волчьих челюстей.

Его чувства усилились, ночь ожила тысячами новых запахов и звуков. Когда трансформация близилась к завершению, мучительные судороги сменились чувством неоспоримого возбуждения. Он вытянул свои когти, наслаждаясь своей повышенной силой и энергией. Поддавшись первичному импульсу, он торжественно завыл на луну.

«Да!» — ликовал оборотень, — «Я свободен!»

«Луциан?»

Голос Сони, напомнил, Луциану, что он был не один. Гигантский зверь повернулся к принцессе, которая в настоящее время была не меньше, чем на три головы ниже, чем двуногое чудовище, которым он стал. Даже под лохматой шкурой зверя сердце Луциана бешено стучало. Он боялся увидеть шок и отвращение на лице любимой.

К его удивлению, она смотрела на него так же тепло, как и раньше. Ликан видел своё отражение в ее глаза — высокое, нечеловечески грубое, но она не отвернулась от него. Напротив, она шагнула вперед и положила свою тонкую руку на одну из его волосатых лап.

«Глупый Луциан», — сказала она с улыбкой, — «Не бойся показать мне эту часть себя. Ни одна из твоих сторон не может быть мне противна». Нежный смех достиг его ушей. «Ты действительно думаешь, что я никогда раньше не видела оборотня? «

Луциана переполняли эмоции. Тот момент, которого он так боялся, пришел и ушел, доказав что все его страхи необоснованны. Соня видела, что за его звериным обличьем скрывалось мыслящее существо! Увы, его морда уже не подходила для человеческой речи, поэтому он не мог ответить добрым словом на сладкие речи Сони, но в его сердце и глазах, ее благословенное лицо затмило луну.

Он знал только один способ отблагодарить её. Взяв её в свои волосатые руки, он отправился в Будапешт, не останавливаясь ни на минуту. Она казалось, легкой, как перышко на его руках, и он знал, что сможет нести её всю дорогу до Ордогаза до самого восхода солнца. Он кинулся в окружающий их лес, направляясь к юго— западу, ориентируясь по звёздам.

Любовь, как и Луна, придавали ему скорости.

***

Рассвет осветил горизонт, когда Луциан и Соня приблизились к высоким каменным стенам, охранявшим поместье её отца. Туман толстым слоем висел над землёй, и земля была влажной от росы под его лапами. Туман ограничивал его зрение, но он мог смутно разглядеть огороженный сторожевой пост, прилегающий к воротам Ордогаза.

«Почти на месте», — подумал он с облегчением, — «но ещё не время расслабляться!» Густой туман давал Соне небольшую защиту от восходящего солнца, но не больше чем на несколько минут. Он должен был доставить её в безопасное место до того, как дневной свет войдёт в полную силу.

Соня бежала рядом с ним, настояв на завершении последнего этапа их путешествия своими усилиями, избавив его от необходимости нести её дальше. По правде говоря, его усталые руки были благодарны ей за это. Он быстро бежал всю ночь, придерживаясь леса и избегая городов и деревень смертных. Они не встретили сопротивления. В эту ночь полной луны, казалось, ни один смертный не осмеливался выйти в неукращенный лес, они предпочли остаться в безопасных домах за закрытыми дверями обвешанными чесноком и крестами.

Луна исчезала из виду, и Луциан почувствовал, что его сила уменьшается. Вскоре он будет вынужден сбросить с себя волчий облик, но не раньше, чем он доставит Соню под защиту ковена.

После этого, то, что случится с ним уже не будет иметь значения.

Два вестника смерти, вооруженные арбалетами, вышли со своего сторожевого поста на остроконечных воротах. Когда Луциан показался из— за тумана, один из часовых поспешно поднял оружие и прицелился в оборотня. Недолго думая, Луциан попытался что— то сказать стражникам, но все, что вырвалось из его пасти — это невнятный вопль.

Наконечник серебряного болта со свистом пролетел мимо Луциана, в нескольких дюймах от его деформированной головы. Оборотень застыл как вкопанный, не зная, бежать или идти дальше. Горькая ирония была бы в том, что выстрел мог поразить его всего в нескольких ярдах от места назначения.

«Подождите! Не стреляйте!» — отчаянно крикнула Соня. Она выбежала из тумана и встала перед Луцианом, закрыв высокого оборотня своей стройной фигурой. «Мы ищем убежища, именем Старейшин!» Воинственный стражник не обратил внимания на отчаянные крики Сони. Перезарядив свой арбалет, он снова прицелился и, возможно, выстрелил бы еще раз, если бы его товарищ не положил руку на его оружие и не опустил его. «Подожди, Крэйвен!» — сказал второй вестник смерти, — «Давай послушаем, что эта девушка хочет сказать!»

Соня бросилась вперед, Луциан держался позади, не желая провоцировать первого стражника, которого, видимо, звали Крэйвен, ещё раз покусится на его жизнь. Темноволосый вестник смерти подозрительно посмотрел на Соню, когда она подошла к воротам. «Осторожно, Вайе!» — смеялся он над своим товарищем, — «Я чувствую запах ликаньей хитрости!»