Ник Перумов - Душа Бога. Том 1 [litres]

– Вы исчезнете вместе со всем Упорядоченным, – рявкнул Ракот. Уговоры и переговоры не входили в его намерения. – Исчезнут все! Вообще все! И всё! Пропустите меня, или…

Широкоплечий коренастый воин задрал было подбородок, явно намереваясь ответить дерзостью, однако Локи успел положить руку ему на плечо.

– Могучий Тор, погоди. Владыка Ракот, нам немногое известно о тебе. Мы пали в Боргильдовой битве задолго до того, как ты ступил в этот мир. Кое-что нам поведали – поневоле кратко – первые из героев, оказавшихся достойными уже новой Валгаллы. Мы ощущаем дрожь возрождённого Иггдрасиля, и плотный пар поднимается над нашим источником… скажи нам, что происходит? Как именно гибнет сущее?

– Что происходит? – громыхнул Ракот. Терпение его иссякало. – Как именно гибнет? Неведомые силы обращают Упорядоченное в зелёный каменный лёд. В лёд, где гаснет всякая жизнь и простого смертного, и Древнего бога. Мне нужен ваш Источник, и я его получу. С вашим согласием или без оного.

Асы переглядывались, перешёптывались, переминались с ноги на ногу, но дорогу к своему источнику открывать не торопились.

– Могучий бог Ракот, – сладко проговорил Локи, низко кланяясь. – Прости нас и удержи свой гнев. Мы лишь недавно вернулись из серых пространств смерти, где пребывали беспамятными, бездумными тенями. Извини нам наше непонимание, мы едва-едва вновь обрели жизнь. Поведай нам ещё об этих силах, что, как ты рёк, обращают сущее в зелёный каменный лёд. Зачем они это делают?

– Зачем? Зачем наступает зима, а за нею – весна? Зачем смертные стареют и умирают? Зачем время стирает города и горы, иссушает моря и наполняет новые? Мой брат, великий Хедин Познавший Тьму, сказал бы: «Таков естественный ход вещей, заложенный Творцом». Быть может. Не знаю. Я не Творец, я лишь Владыка Тьмы и в меру сил своих стараюсь уберечь вселенную от гибели. Мне неважно, каким «естественным порядком» это вызвано и чего хотят те, кто обращает сущее в камень. Нас хотят убить, вот и всё, ас по имени Локи.

– Слова твои хороши и ясны, великий Ракот, – Локи был сейчас сама вежливость. – Но что случится с Асгардом и с нами, асами, если ты, великий, «получишь источник», как ты сам повестил нас?

– Не знаю, – напрямик рубанул хозяин Мрака. – Не ведаю, ас Локи. И никто не ведает, разве что великий Дух Познания, Орлангур, однако до него – сколь ни зови – не докричишься, он приходит, только когда сам этого желает. Увы, ждать сего события у нас возможности нет. Дадите ли вы мне пройти, асы Асгарда?

– То есть может так случиться, – Локи словно и не слышал последней грозной фразы гостя, – что с исчезновением источника исчезнет и Асгард?

– Источник останется, – мрачно сообщил Ракот. – Он останется, просто… станет иным. Его сила должна стать моей, чтобы мы могли хотя бы попытаться остановить смарагдовую смерть. Если у тебя, ас Локи, есть план получше – милости прошу.

Плана получше у бога огня, очевидно, не имелось.

– Выбора нет, – Ракот возвысил голос. – Или я беру источник, или мы все становимся частью зелёного кристалла. Что будет с Асгардом? – не знаю. Но любые стены можно поднять заново. Как я понимаю, именно это и случилось с вашим домом?..

– С домом – да, – кивнул Локи. – Но… великий Ракот, нас вывел из небытия могучий О́дин, Ас Воронов, Отец Богов и хозяин Асгарда. Вывел посредством великой магии, завязанной на этот источник, как ни печально. Быть может, вместе с источником, исчезнем и мы.

– «Быть может, мы исчезнем», – передразил Ракот. – А вот в смарагд мы все обратимся совершенно точно! Всё, довольно разговоров, ас Локи. Дашь ли ты пройти нам мирно или нет?

Другие Древние со вниманием прислушивались к переговорам, но едва ли понимали – в ход пошёл додревний язык Асгарда и Асов, им владел брат Хедин, от него воспринял в своё время эту речь и Ракот.

– Я не владею Валгаллой, – вывернулся хитроумный бог огня. – Только великий Отец Богов может разрешить тебе. Мы можем лишь уступить силе.

– Да будет так, – Владыке Тьмы уже изрядно надоели эти словесные извивы. Меч удобно лежал в руке, а рядом уже сдвигались первые шеренги Тёмных Легионов.

– Постойте! Погодите! – золотоволосая асинья бросилась между своей роднёй и Ракотом; следом за ней двинулся и рыжебородый силач. – Великий Ракот, не надо крови. Мы верим тебе. Входи. Мы верим, что друг и брат великого Хедина не причинит нам вреда.

– По собственной воле – нет, – посулил Ракот. – Но никто не поручится, прекрасная богиня, что вред не приключится сам.

Понурившись, асы расступились.

Ракот и его Древние миновали врата; им открылась Валгалла, Зал Золотых Щитов, покрывавших крышу; вымощенный двор пред нею носил следы яростной схватки, чуть сбоку безмятежно поднимался новый Иггдрасиль, а из-под его корней бил тот самый Четвёртый Источник.

Ракот замер перед ним, всматриваясь, вслушиваясь в негромкое бурление воды, такое спокойное, такое невинное. И – совершенно чуждое.

Три извечных Источника возвращали магию в Упорядоченное, возвращали разные её аспекты обратно в сущее. Четвёртый же возвращал всю совокупность, ту самую животворную силу, что и текла по вечному кругу постоянного обновления.

Странно. Очень странно. К этому ключу тянулась жила, теряясь где-то в неведомой глубине Упорядоченного; по ней текла сила, изливаясь, нарушая баланс, – просто чудо, что брату удалось восстановить клетку Неназываемого.

Самая обычная магия, где и Свет, и Тьма, и Разум перемешаны в причудливых пропорциях. Она растекалась окрест, таяла лёгким туманом, втягивалась в стены и крыши Асгарда, становилась их частью…

Владыка Тьмы нахмурился. Только этого не хватало – что ж это ты учинил здесь, Старый Хрофт?

Но, что бы он и впрямь ни учинил, он, Ракот, не отступит, даже если действительно прекрасный Асгард обратится в груду развалин.

Он последний раз мельком взглянул на золотоволосую Древнюю; та перехватила его взгляд, затрепетала ресницами, слегка краснея.

Эх, владыка, владыка…

Но ведь это и дом Райны. Дом валькирии Рандгрид, Разбивающей Щиты.

Боль нахлынула внезапно, заставила судорожно сжаться всё внутри.

В пару, что поднимался над бурлящей водой, хозяин Мрака видел сейчас свою Райну, вечную воительницу, что опять пробиралась какими-то гиблыми болотами; она пробиралась, а над ней раздавались голоса петухов, кричавших, казалось, из-за дальних горизонтов.

Три петуха кричат, предвещая последнюю битву. И Райна – где-то там, в самом её сердце, закрытом от него, Ракота, идёт поистине последней тропой. Три петуха поют, не останавливаясь, оживляя всё, во что верила неистовая валькирия; она выжила на Боргильдовом поле, а как будет зваться то, на которое ей вот-вот предстоит выйти?