Юрий Астров - Квинтовый круг [сборник litres]

– Для меня было совершенно очевидно, – продолжал Барту, – что весь мозг только из ДНК состоять не может, поэтому я взял серию контрольных проб вокруг исходной точки. Мне быстро удалось установить, что ДНК содержится лишь в своеобразном мозговом придатке размером с лесной орех. От этого ДНК-образования, которое я позволил себе назвать геноидом, тянулись стволы и ветви, – для наглядности Барту пошевелил длинными пальцами расставленных рук, – которые сливались с нервными стволами. Так вы понимаете, Иван, как уникально мне повезло? Возьми я первую пробу сантиметром левее или правее – и ничего бы мне не удалось обнаружить!

– Понимаю, – серьезно сказал Лобов.

– Остальное, – продолжил свой рассказ Барту, – было делом элементарной логики. Конечно, размножение и рост организма на основе нескончаемого деления наследственного вещества естественны. Но как нерационален этот путь! Какой колоссальный избыток информации несет, – Барту не лишенным изящества жестом провел по своим бокам, – наш многоклеточный организм! Ведь каждая клеточка нашего тела в своем хромосомном наборе содержит потенциальный фенотип. И я подумал, что возможен другой, неизмеримо более рациональный с информационной точки зрения путь развития. Это путь живого мира Юкки. Организм имеет единственное ядро наследственности – геноид, расположенный в головном мозге. И вся информация, которая нужна для конструирования частей организма, его жизнедеятельности, поступает централизованно. Хотя, возможно, клетки и сохраняют некий минимум биохимической автономии, который будет обнаружен более тонкими исследованиями.

Барту не без торжества взглянул на Лобова.

– Что вы скажете на это?

– Вы молодчина.

Лобов хотел сказать еще, что гипотеза Барту с совершенно неожиданной точки зрения освещает все события на Юкке, включая и трагедию «Метеора», но в этот момент из низких облаков черной бесшумной птицей вынырнул униход.

Приближаясь к товарищам, Клим с укором проговорил:

– А мы чего только не передумали! Неужто было трудно продиктовать ответ автомату?

– Извини, вылетело из головы, – ответил Лобов.

– Вылетело, – Клим внимательно разглядывал своего командира, – сколько мне помнится, это всего второй случай, когда у тебя вылетело. Что случилось?

– Сначала расскажите о поиске.

Клим коротко доложил о том, как был обнаружен искалеченный глайдер и расстрелянные из лучевого оружия юккантропы.

– Все верно, – устало подтвердил Кронин, когда штурман замолчал, – я бы хотел обратить внимание на одну деталь. Все юккантропы, а их шесть, убиты выстрелом в голову.

Лобов промолчал, погрузившись в размышления.

Клим, словно извиняясь, продолжил:

– Может быть, случайно взял прицел слишком высоко, вот луч и пришелся по головам?

– Сомнительно, – вздохнул инженер, – они же стояли рядом, как на смотре. Скорее всего, били из скорчера – прицельно, аккуратно и на выбор. Может быть, это Майкл? Иначе трудно объяснить такую жестокость по отношению к антропоидам. Да и не в наших это обычаях, Иван, сам знаешь.

Клим хмуро молчал. Барту посмотрел на его склоненную голову, на измученное лицо инженера и зло сощурил глаза.

– А если это лишь ответ на другую жестокость?

Кронин удивленно посмотрел на него и перевел взгляд на Лобова.

– Может быть, ты все-таки расскажешь, что тут у вас случилось?

– Плохо, ребята. Мы нашли погибших Аллена Рисса и Ватана Рахимова. Скорее всего, они… – Лобов замялся и с некоторым трудом продолжил: – они погибли при аварии глайдера, может быть, и юккантропы приложили руку. Майкл подобрал их, перевез сюда и спрятал в том самом складе, который мы с Климом не осмотрели своевременно.

– Они сильно пострадали, Иван? – с неожиданной проницательностью тихо спросил Кронин.

Лобов отвел взгляд.

– Во всяком случае, Майклу Дивину было за что мстить, – глухо проговорил Барту.

– Об этом позже, – твердо проговорил Лобов. – Сейчас нужно думать не о погибших, а о живых. Что с Вано Балавадзе и Диной Зейт? Где искать их? Возле разбитого глайдера или здесь?

– И там и здесь, – решительно проговорил Клим.

Кронин прислонился спиной к корпусу корабля, видно, ноги совсем не держали его, и предложил:

– Надо разбудить Майкла и расспросить.

Барту с некоторой обидой взглянул на него.

– Вы не верите моему заключению? Он способен сейчас только бредить.

– Ну и что ж? – Кронин был невозмутим. – Надо внимательно выслушать его бред, в нем не может как-то не отражаться реальный ход событий.

– Мы можем ухудшить его состояние.

– Иногда жертвы необходимы, – вздохнул инженер, – или вы думаете, что мне приносит большую пользу непрерывное трехсуточное бдение?

– Решено, – Лобов повернулся к Барту, – надо разбудить Майкла, осторожно расспросить, а разговор записать и проанализировать на логомашине. Займитесь этим немедленно. Помощь вам нужна? Тогда действуйте.

Барту начал подниматься по трапу, а Лобов обернулся к штурману.

– По ходу поиска мне не понятна одна деталь, Клим. Почему вы начали розыск возле той купы деревьев, а не какой-нибудь другой. Ведь упавшее дерево вы увидели уже потом, сначала вас заинтересовало что-то другое. Что?

– Сработал биолокатор, – подсказал инженер.

– Верно! Но, – Клим поморщился, – не то чтобы он наверняка сработал, а так…

– Да, – согласился инженер, – отметка была очень неуверенной.

– По какому же объекту он сработал?

Клим пожал плечами.

– Наверно, простые помехи. Это случается не так уж редко.

– Помехи, – почти про себя проговорил Лобов, – а если не помехи?

Он поднял глаза на товарищей:

– Идите на корабль. Ты, Алексей, немедленно и без всяких разговоров ложись отдыхать, прими на свой вкус препарат, чтобы углубить сон и через два-три часа быть в рабочем состоянии. Ты, Клим, помоги Барту. С Майклом будет нелегко, а Поль перенервничал и выбился из колеи. Если выяснится что-нибудь важное, передавай на борт унихода немедленно.

– Мы тебя проводим, Иван, – Кронин оттолкнулся спиной от корпуса унихода и повел усталыми плечами, – двигатель немножко барахлит, надо прибавить усиление.

– Что ж, прибавь, – улыбнулся Лобов.

Пока Кронин возился в отсеке двигателя, Клим склонился к командиру, уже сидевшему на рабочем сиденье унихода.

– Может быть, все-таки возьмешь меня на подстраховку? Как-то нехорошо на этой планете.

– Присматривай за Барту. И береги корабль. Будь осторожен. Во время тумана без особой нужды не выходите из корабля даже с подстраховкой. Кто-то прячется в кустарнике, прячется и следит за каждым нашим шагом.

Подошел инженер:

– Двигатель в самом оптимуме, можешь спокойно опуститься на дно морское и взлететь под облака, – он улыбнулся одними глазами. – Может быть, возьмешь меня? Что мне стоит еще раз подремать в униходе?