Холли Блэк - Королева ничего [litres]

Я поднимаю брови. Оук смеется.

– Нет, из нее хороший сын получился, из этой змейки, – продолжает Хизер. – Они с мужем устроили змейке гнездо в углу своего дома, и их змеиный сынок жил в нем. А кормили они его тем же, что ели сами. И все было хорошо до тех пор, пока он не вырос и не захотел жениться. На принцессе, само собой. Но только не на принцессе-гадюке или принцессе-анаконде, а на человеческой принцессе из тех мест, где они жили.

– Ну и как они это провернули? – спрашивает Тарин.

– Как? – ухмыляется Хизер. – Отец пошел к королю и попросил его отдать принцессу за своего змеиного сыночка. Король, ясное дело, не прогнал его, но, как принято в волшебных сказках, дал змею три невыполнимых задания. Во-первых, превратить все фрукты в королевском саду в драгоценные камни, затем сделать все полы во дворце серебряными и, наконец, превратить дворцовые стены в золото. И каждый раз, когда отец возвращался с новым заданием, змей говорил ему, что нужно сделать. В первом случае отец должен был посадить в землю косточки, из которых за одну ночь выросли деревья с плодами из яшмы и нефрита. Потом отец потер полы во дворце сброшенной змеиной кожей, и они стали серебряными. Ну а чтобы превратить стены дворца в золото, отцу потребовалось натереть их змеиным ядом.

– И отец, значит, сам выполнил за сыночка все эти трюки, – бормочу я, пригревшись у огня.

– Ну да, он же души в своем змееныше не чаял, – словно издалека доносится до меня голос Хизер. – Король, конечно, был в отчаянии, но делать нечего, он же слово давал. Короче, выдал он свою дочь за того змея. А когда после свадьбы молодые остались одни, змей сбросил свою кожу и превратился в обалденного парня. Принцесса, естественно, была в восторге, но папаша-король ворвался к ним в спальню и спалил в камине сброшенную змеиную кожу. Из самых добрых побуждений, само собой, спалил, думал, что тем самым спасет жизнь своей принцессе. Ну, змеиный чувак тут завыл, завопил, превратился в голубя и улетел. Принцесса в истерику впала, рыдала как сумасшедшая, а затем отправилась искать своего оборотня. Ну а дальше начинается полная дичь. Принцесса встречает болтливую лису, которая рассказывает ей, что будто бы слышала птичий разговор о принце, которого заколдовали огры, а расколдовать его нельзя без крови от целой стаи птиц, а также лисьей крови. Ну, остальное понятно. Лисичку жалко, правда?

– Жесть, – говорит Виви. – Однако помогла же та лисичка принцессе…

Это последнее, что я слышу, погружаясь в сон, после чего родные голоса сливаются в неразборчивый шум, а затем и вовсе растворяются.

Когда я просыпаюсь, угли в камине уже догорают, а меня саму кто-то укрыл одеялом.

Сон обладает странной магической силой, он приглушил воспоминания об ужасах последних двух дней настолько, что я начинаю немного лучше соображать своей распухшей от проблем головой.

Вижу Тарин – завернувшись в одеяло, она спит на диване. Прохожу по тихим комнатам и нахожу в своей кровати Хизер и Виви. Оука здесь нет, надо полагать, что он где-то с Орианой.

Выхожу в коридор, вижу у двери рыцаря на часах. Узнаю в нем одного из королевских гвардейцев Кардана.

– Ваше величество, – говорит он, прикладывая к сердцу свою руку. – Фанд отдыхает. Просила меня посторожить вас до тех пор, пока она не вернется.

Испытываю чувство вины за то, что сама не подумала о Фанд, которая так долго и так тяжело трудилась без отдыха. Разумеется, мне нужен не один рыцарь-телохранитель, мне нужно их больше.

– Как я могу тебя называть? – спрашиваю я.

– Артигоул, ваше величество.

– Где остальные гвардейцы Верховного короля?

– Грима Мог послала нас следить за перемещениями змея, – вздыхает он.

Какая странная и печальная перемена по сравнению с их первоначальной задачей – охранять Кардана. Но я не знаю, как отнесется к этой моей мысли Артигоул, и стоит ли мне вообще произносить ее вслух. И я, дойдя с ним до королевских покоев, просто оставляю его возле дверей.

Заглянув внутрь, удивляюсь, увидев Бомбу, которая сидит на диване и вертит в своих руках «снежный» шар. Внутри шара сидит игрушечная кошечка, а на боку шара написано «Поздравляю с повышением». Этот шар Виви подарила Кардану в день его коронации.

Не знала, что он сохранил его. Наблюдаю за тем, как кружатся внутри шара сверкающие белые кристаллики-снежинки, и вспоминаю донесение о выпавшем внутри тронного зала снеге.

Бомба смотрит на меня, опустив плечи. На ее лице читаю то же отчаяние, которое испытываю сама.

– Возможно, мне не стоило приходить, – говорит она, и это совершенно не похоже на нее.

– Что не так? – спрашиваю я, окончательно заходя внутрь.

– Когда Мадок пришел, чтобы сделать тебе свое предложение, я слышала, что сказала о тебе Тарин.

В ее словах читается скрытый вопрос, но я ничего не понимаю и растерянно качаю головой.

– О том, что тебя исцелила земля. – Бомба смотрит на меня так, словно подспудно ожидает, что я стану это отрицать. Интересно, думает ли она сейчас о швах, которые снимала с меня вот в этой самой комнате, или о том, как мне удалось выжить, упав со стропил. – Я подумала, что, может быть… ты сможешь с помощью этой силы разбудить Таракана.

Когда я присоединилась ко Двору Теней, я ничего не знала о шпионаже, ровным счетом ничего. Бомба видела все мои прежние провалы. Признавать свой последний провал мне очень тяжело, но…

– Я пыталась расколдовать Кардана, но не смогла, – говорю я. – Я не знаю, как у меня раньше получалось, и не знаю, смогу ли я сделать это еще раз.

– Когда я вновь увидела лорда Джарела и леди Ноури, то не могла не вспомнить о том, скольким я обязана Таракану, – говорит Бомба. – Если бы не он, я бы тогда не выжила. Даже если забыть о том, что я люблю Таракана, я очень многим обязана ему. Я должна помочь ему. И если только я могу хоть что-то…

Я вспоминаю о пробившихся из-под снега цветках. В тот момент я была фейри.

Думаю о надежде.

– Я попытаюсь, – прерываю я Бомбу. – Если в моих силах помочь Таракану, то, конечно же, я хочу это сделать. Конечно, я попытаюсь. Пойдем. Пойдем прямо сейчас.

– Прямо сейчас? – переспрашивает Бомба, поднимаясь на ноги. – Но ты же пришла в свои комнаты затем, чтобы поспать.

– Даже если предположить, что перемирие с Мадоком и Двором Зубов будет развиваться лучше, чем я надеюсь, очень может быть, что змей не позволит мне надеть на него уздечку, – говорю я. – Возможно, что долго мне не протянуть, поэтому все нужно делать так быстро, как только возможно.

– Спасибо, – неловко произносит это чисто человеческое слово Бомба, легко касаясь моей руки.

– Пока еще не за что меня благодарить, – отвечаю я.

– Тогда, быть может, подарок вместо благодарности примешь? – Она вытаскивает из кармана маску из черной вуали, точно такую же, как у нее самой.