Глен Кук - Хроники Империи Ужаса. Нашествие Тьмы [книги 3-5] [сборник litres]

Старец отвел Вартлоккура в сторону.

– Есть лишь один вариант выбора, который мы можем ей позволить – даже если придется сделать это силой, – прошептал он. – Ты должен как-то на нее повлиять. Она женщина. Молодость может стать могучим убеждающим средством. Стань снова молодым. Посмотрим, как она это воспримет. Несколько лишних аргументов ей не помешают. Инструменты у меня здесь, уже готовы.

Вартлоккур долго смотрел на Непанту и наконец кивнул:

– Ты прав. Это ничем не повредит, дела уже и без того достаточно плохи. Подготовь все, что нужно.

Обернувшись, он посмотрел на свое творение, его вклад в исследования магии, его последнюю надежду. На мгновение он увидел ту же самую красоту, которую видела Непанта. Скоро все это рассыплется в прах или станет новым оружием в арсенале его врагов.

– Ибо близится то, чего я боюсь, и свершится то, что внушает мне ужас, – прошептал он.

Непанта вопросительно посмотрела на него и слабо улыбнулась, словно вообще его не замечая. Он повернулся к Старцу.

– Готов? – спросил тот.

Вартлоккур глубоко вздохнул, пожал плечами:

– Пожалуй, да.

Внимание Непанты привлекло новое заклинание. Обернувшись, она увидела, что Вартлоккура окутали серебристые хлопья. Она оперлась локтями о ручки кресла, опустила подбородок на руки и зачарованно слушала и смотрела, тотчас же забыв о своей дилемме. Потом серебристый туман развеялся, и у нее перехватило дыхание.

Вартлоккур шагнул к ней, умоляюще протягивая руки, – такой же молодой, каким он был, призывая духа стихии земли в Ильказар. Исчезли морщины, седые волосы, полная седых прядей борода и синеватые прожилки на руках. Как она и ожидала, он во многом напоминал бин Юсифа – хотя характер его был не столь заметен по лицу. Гарун походил на побитого изголодавшегося волка.

Она медленно покачала головой, не веря глазам. Влечение, нахлынувшее раньше, стало еще сильнее.

– Могу я его увидеть? Моего мужа?

– Погоди минуту, – сказал Старец. – Вартлоккур, поешь чего-нибудь.

Он показал на давно принесенные и забытые бутерброды и эль, затем подошел к зеркалу. После произнесенного им заклинания поверхность зеркала ожила, но показывала лишь некое психоделическое безумие.

– Сперва я их ослепил. Теперь они точно так же поступили со мной, – пробормотал Вартлоккур с набитым ртом. – Нет, погоди. Вероятно, дело в моем приспособлении. Да, скорее всего, так и есть. Интерференция.

– Он доберется сюда завтра, – сказала Непанта.

– Да, – ответил Вартлоккур.

– Я не хочу причинять ему боль. – Она постепенно сдавалась, и по их лицам легко поняла, что они об этом знают. – Проклятье! Я его люблю.

– Гм! – пробормотал Старец. – Вартлоккур! То, что ты с собой сделал… можешь сделать то же самое с Непантой? Можем мы наложить заклятие и на нее?

Помолодевшее лицо Вартлоккура оживилось.

– Она никогда не будет моложе, чем сейчас, – сказал он.

– Может, и нет, но ведь даже этого хватит? – (Непанта понимала, что речь идет о чем-то важном, но не могла понять, о чем именно.) – Непанта, если бы у тебя была возможность помочь нам сегодня ночью, а потом вернуться к мужу, не отказываясь при этом от своего предназначения быть рядом с Вартлоккуром, – ты бы согласилась?

– Не понимаю.

– Скажи «да»! – крикнул Вартлоккур. – Я в любое время, когда только пожелаешь, верну тебе возраст, в котором ты сейчас. Ты можешь прожить с мужем до конца его жизни, а потом вернуться ко мне. Несколько лет я подожду. Скажи, что ты согласна. Я знаю, ты этого хочешь. Вижу по твоим глазам. О, Старец даровал мне и мед, и соты, когда я думал, что возможно только что-то одно или ничего вообще. – Его охватило внезапное волнение, но по лицу тут же промелькнула тень неуверенности. – Но сейчас, в данную минуту, тебе придется отдать себя всю без остатка. Ты знаешь, что мы собираемся сделать. Иначе не будет никакого будущего – ни для кого из нас.

– Знаю, – ответила она. Бремя, лежавшее на ее душе, напоминало прожорливого дракона.

Любой аргумент, который она могла придумать, казался столь же привлекательным, как и отталкивающим. Куда бы ни бросала взгляд, она видела открывающиеся перед ней возможности воплотить в реальность то, о чем тосковала душа, но каждый раз они сопровождались перспективой страшных страданий, которые причинит ее выбор людям.

– Это был бы самый жестокий удар, который я могла бы ему нанести. Если бы он обо всем узнал – для него это стало бы раскаленным ножом в сердце. Но если я этого не сделаю, он не проживет достаточно долго, чтобы убедиться, как страдал бы иначе. Это невероятно жестоко – ранить, чтобы спасти жизнь, предать, чтобы защитить.

– Представь, будто ты врач, – посоветовал Старец. – Будто пускаешь кровь.

Его предложение ничем не помогло. Грусть, смешанная с болью, переполняла душу Непанты, словно бескрайний океан. Поверит ли когда-нибудь Насмешник, сколько бы в том ни было правды, что она предала его ради любви? Он ее возненавидит… Но по крайней мере он будет жив, чтобы иметь возможность ненавидеть. Проклятье! Игра, в которой она была пешкой, – слишком жестока. То, что она так боялась дать даже своему мужу, ей теперь придется по собственной воле отдать Вартлоккуру, чтобы ее Сила могла соединиться с его Силой, подпитывая в приближающемся столкновении. Если же она откажется…

Фангдред сотрясся до основания.

– Проклятые глупцы! – рассердился Старец. – Никак не могут перестать! Позволь мне.

Он вошел в матрицу Силы, снова засветившуюся ярко. С помощью клещей и стрелы он быстро и яростно опустошил сборище дьяволов, бесчинствующих вокруг крепости.

Вартлоккур отвел в сторону Непанту, вздрогнувшую от прикосновения, которого она уже давно не позволяла, и наложил на нее чары, позволявшие ей в любое мгновение вернуть нынешний возраст. На это потребовалось немало времени.

Когда все закончилось, чародей бессильно опустился в кресло. Старец, чувствовавший себя немногим лучше, приготовил отвар из непанты. Все трое выпили его, и Вартлоккур снова оживился:

– Непанта, встретимся здесь через час?

Она поняла, что он дает ей время подготовиться к тому, что должно произойти, и кивнула, дрожа всем телом.

– Если понадоблюсь, буду на стене, – сообщил Вартлоккур Старцу.

Взяв Непанту под руку, он повел ее к лестнице, ведущей с башни. Позади них Старец готовил помещение для ее будущего позора. Она даже не обернулась.

Вартлоккур шел в темноте по стене Фангдреда, глядя на Зубы Дракона. Теплый южный ветер развевал его молодые волосы. Однако он не замечал ни звезд, ни гор, не обращал внимания на улучшившуюся погоду, погрузившись мыслями в минувшее.

В собственное прошлое. Он вернулся в Ильказар, к тем немногим теплым воспоминаниям о женщине, погибшей на костре. Она была прекрасной женщиной, любящей, как может любить только мать… Он бережно хранил каждое воспоминание о ней. Вернулись также гнев, ненависть и холодная решимость, которые он молча хранил в себе все те годы, что прожил с Ройялом.