Георгий Савицкий - Круговая оборона [litres]

Но благодаря усилиям адмирала Канариса – шефа разведки Третьего Рейха, линкор «Страсбург» избежал затопления. Еще в начале ноября 1942 года он вышел в море. Якобы на учения. На борту корабля вовсю работали немецкие агенты, всячески подогревая антибританские настроения. Да и команда французского линкора уже была изрядно «разбавлена» немецкими офицерами и матросами. В итоге, когда команда узнала о затоплении французской эскадры в Тулоне, «Страсбург» вместе с двумя французскими эсминцами взяли курс на Италию, чтобы присоединиться к флоту Бенито Муссолини. Так новейший французский линкор оказался вначале под итальянским, а потом и под немецким флагом. Но можно ли винить в этом французов, видевших вероломное и коварное нападение британцев и ужасную бойню французского флота в Мерс-эль-Кебире и в Дакаре?..

Как бы то ни было, но сейчас восемь 330-миллиметровых орудий главного калибра линкора «Страсбург» грозили Севастополю. Точно так же, как и во времена Первой обороны 1854–1855 годов под командованием адмиралов Корнилова и Нахимова.

Получалось, что против линкора «Парижская коммуна» и четырех советских крейсеров действовали два линкора – «Джулио Чезаре» и «Страсбург», два крейсера: тяжелый «Зейдлиц» и легкий «Лейпциг». Ядро эскадры дополняли два «ветерана» Ютландского сражения – броненосцы «Шлезвиг-Гольштейн» и «Шлезиен» и четыре тяжелые канонерские лодки. Да еще примерно с десяток итальянских и немецких эсминцев.

– Да, несладко нам придется… – Алексей аккуратно положил стопку аэрофотоснимков на стол.

Глубокой ночью на траверзе мыса Херсонес всплыла подводная лодка. Осторожно, не зажигая ходовых огней, она самым малым ходом подошла к причалу. С берега несколько раз мигнул прожектор, с ходового мостика подлодки ответили несколькими световыми вспышками.

Алексей встречал субмарину лично. Завели швартовы, стих приглушенный рокот дизелей. Стояла отличная погода: пасмурная и промозглая, с моря дул сырой порывистый ветер.

– Здравия желаю, товарищ гвардии майор! – поздоровался командир подлодки. – Капитан-лейтенант Станислав Кочетов.

Видом своим он напоминал медведя, впечатление дополняли густая борода и усы с заметной проседью. Удивительно, как такая громадина умещается в тесных отсеках дизель-электрической «Щуки»!..

– Лещенко Алексей Яковлевич, комбат, – сдержанно ответил «попаданец» из Донецка. – Как добрались?

– Средней паршивости рейс. Сначала «Хейнкель» или «Дорнье» нас засек, сука! В зенитный перископ сильно-то и не рассмотришь. Навел на нас пару немецких катеров-«охотников». Вот они-то нас глубинными бомбами и «приласкали»!.. – прогудел в бороду подводник, раскуривая трубку.

Грузовым краном из люка с величайшей аккуратностью извлекли четыре тяжеленных темно-зеленых ящика с обычными армейскими трафаретными надписями. Груз бережно погрузили на тележки-ложементы и отправили в темные недра 35-й батареи – в артиллерийский снарядный погреб. Вместе со снарядами прибыл и увесистый запаянный цинк – что в нем находится, было военной тайной.

Глядя на эти ящики, Алексей ощутил нарастающую тревогу и беспокойство. Это был страшный груз, и он один на батарее знал, для чего он предназначен и что за чудовищная сила таилась внутри.

Старшина кладовщиков боепитания, «дважды тезка» командира батареи Алексей Яковлевич Побыванец подписал совершенно секретный акт приема-передачи: « Четырех единиц спецтары с артиллерийскими боеприпасами (снарядами) калибра 305-мм (12 дм) ». Старшина поставил свою роспись и в таком же документе о приемке запаянного цинка. Подписанные акты он тут же передал комбату. Но Алексей не передал документы в секретную библиотеку артиллерийской батареи, а запер у себя в личном сейфе в каюте.

Четыре огромных двенадцатидюймовых снаряда ждали своего часа во тьме склада боеприпасов среди своих стальных «собратьев».

Можно ли всего несколькими снарядами, пусть и «линкорного калибра», выиграть сражение? Да, если эти снаряды будут качественно превосходить все остальные боеприпасы, созданные в 1941–1945 годах!

Алексей – ветеран-артиллерист, воевавший на Светлодарской дуге зимой 2015 года и после удара бандеровской артиллерии не погибший, а перенесшийся через бездну лет во времена Великой Отечественной войны, решил использовать свою уникальную «память попаданца» для защиты Севастополя. Он понимал, что раз уж так случилось, что он заменил личность командира 35-й бронебашенной батареи Алексея Лещенко, то должен приложить все силы для защиты города-героя.

Благодаря его уму, уникальным знаниям, опыту офицера-артиллериста, прошедшего страшную Афганскую войну 1979–1989 годов, неприступный Севастополь устоял, отразив три штурма гитлеровцев. Но вот угроза пришла с моря – что можно ей противопоставить?

Эта история началась 9 мая 1941 года, когда на Тридцать пятую бронебашенную батарею прибыла комиссия во главе с Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Вместе с фактическим Главой СССР (а номинальным главой являлся «всенародный староста» Калинин) прибыли вице-адмиралы Филипп Октябрьский и Гордей Левченко. Вместе с ними прибыл и конструктор сверхдальнобойных активно-реактивных снарядов – «ракетный гений» молодой Сергей Королев.

Позже, когда на батарее стали монтировать первый радар обнаружения целей, Алексей познакомился с его конструктором – инженером Серго Берия – сыном «того самого».

Тридцать пятая батарея – лучшая по результатам боевой подготовки, была назначена лидерной по освоению новейшего вооружения.

Во время наладки «электроного вычислителя» – прообраза современных ЭВМ и компьютеров, Алексей познакомился с Мстиславом Келдышем. В 1941 году Мстислав Всеволодович уже был кандидатом физико-математических наук, кандидатом технических наук и профессором в области аэродинамики. Математический гений и будущий президент Академии наук СССР тесно подружился с командиром 35-й бронебашенной батареи.

Через него Алексей сумел тесно сойтись с еще одним столпом советской науки – Игорем Васильевичем Курчатовым. Несколько раз Игорь Васильевич прилетал на береговую батарею. В последний раз – еще в августе 1941 года. Теперь в снарядном погребе боезапаса лежали результаты тех встреч и долгих ночных разговоров за чашкой крепчайшего сладкого чая.

Алексей не был физиком-ядерщиком, но он был выходцем из Донецка XXI века, советским офицером-артиллеристом, проходившим обучение уже в семидесятые годы XX века, и, естественно, изучал такую дисциплину, как ОМП – «Оружие массового поражения». Да и устройство ядерных артиллерийских боеприпасов тактической мощности – тоже. Вот так причудливо переплелись времена в его незаурядной судьбе. Так вот, будучи советским офицером-артиллеристом, Алексей не мог не знать об артиллерийских ядерных боеприпасах тактической мощности. Имея широкий технический кругозор, «попаданец» из Донецка XXI века решил подстраховаться и двинуть прогресс в нужную ему сторону.