Николай Дронт - Заклинание [litres]

Барон Загорский оказался полным, улыбчивым человеком, жуиром, гастрономом и изрядным весельчаком. Подписание пергаментов и прикладывание печатей заняло не более четверти часа, затем часа три мы сидели за столом, болтали, как старые знакомые. Подвыпив, барон делал предложения вроде: «Дочку мою видел? Надоела мне, страсть! Хочешь – женись. Но не советую. Приданое приличное, но такая дура! Все о балах мечтает. Мужа на одних тряпках разорит». Или как вам такой пассаж: «Я почему тебя люблю? Из-за тебя смог весь Совет повесить и Уклад отменить. Правда-правда! Вон хоть у Мишо спроси. Их семьи в тюрьме сидят, жрут в три горла. Один убыток от них. Я бы и их повесил, да вроде не за что. И освободить нельзя – получится, на поводу у заграницы пойду. Хочешь, тебе их всех отдам?»

Я вроде ничего такого не говорил, но как-то само собой оказалось, что баронскую дочку обещал своей принцессе представить. И семьи повешенных, в честь подписания мирного договора, из тюрьмы к себе забираю. Даже взялся прислать эконома на предмет приискать покупателя на баронскую медь. И это все в непрерывном потоке слов и самых разных забавных анекдотов из жизни. Да уж… С таким переговорщиком мне встречаться еще не приходилось.

Баронская дочка, девочка лет двенадцати, села между нами, когда подали десерт. Дочь стоила отца, болтала без передыху. Пока ела торт, рассказала о мечтах попасть фрейлиной в любой приличный двор, выйти замуж за блондина, хотя можно за ярко-рыжего, но тогда обязательно с бородой. Объявила, что ее брат бука и бяка, хотя очень хороший, а я совсем страшненький, но симпатичный.

Слава богам, хоть баронский сын оказался нормальным. Поймал мой затравленный взгляд и утащил меня от болтушки под предлогом что-то показать. Показывать ничего не стал, только сказал, когда мы вышли из шатра: «А у меня так каждый день!» Постояли, помолчали, обратно в шатер вернулись. Тут я подумал, что ничего у меня соседи, особенно наследник барона, с ними можно дружить.

Вернувшись в башню, доложил камердинеру и эконому о ходе переговоров. Меня просветили – баронская дочка, представленная сюзерену, скорее всего, будет сочтена моей дипломатической победой. Медь? Почему не помочь за процент от оборота. А вот с семьями повешенных не все так просто. Ладно те, у кого деньги в заграничных банках остались, а остальных куда? Кормить-поить за свой счет? Разве что в столице их удастся куда пристроить.

– Найджел, скажи честно – почему наша фракция развалилась? Я понимаю, аус Хансалы, Тихому нельзя было не вернуть голос. Но остальные-то почему ушли?

– Неста, ты встала во главе Гильдии. Что от этого получили Луковичи, Шранты, Сейтар и другие? НИЧЕГО! Зато сторонние нейтралы и перебежчики заняли должности, получили выгодные заказы, дефицитные реагенты… деньги, наконец. У всех сложилось мнение, что быть верным нашей фракции невыгодно и даже глупо.

– Гильдия бедна…

– Гильдия богата на столько, на сколько богаты ее члены. Чиновники от магии, которым не хватает жалованья, могут бросить бумаги и заняться делом. Неста, я скажу страшные слова, но нам повезло, что так вышло. Если бы фракция не распалась, мы не смогли бы выиграть ни одного голосования. За неделю выборов слишком многие привыкли получать за свой голос хоть что-то. Они из принципа будут голосовать против любого твоего проекта, пока не получат оплату. Единственный выход – ничего не выдвигать самой, а стать арбитром. Сейчас ты можешь воспарить над Советом и равнодушно взирать, как грызут друг друга бывшие союзники. Нам придется отложить семейные амбиции и не вступать в драку. Год, два, а то и три. Только когда люди забудут о твоей готовности платить за голоса, можно будет вновь собирать союзников.

– Возможно, ты и прав… Но как быть с нашими планами?

– Я сказал – отложить, как будто их и не было. Не выдвигать никаких вопросов в повестку дня. Пусть теперь желающие протолкнуть резолюцию сами покупают наши голоса. Твой сейчас особенно дорого стоит.

– Возможно, я действительно увлеклась и слишком многим пожертвовала. Но и другие коалиции тоже потеряли голоса, лишь двор усилил свои позиции. И как изящно Лагоз обошел договоренности не усиливать дворцовый гарнизон боевыми магами?! Два магистра-боевика стали придворными, а пять опытнейших армейских волшебников-огневиков превратились в прикомандированных чиновников. Статистику по порталам они будут собирать, понимаешь. На обгорелую рожу Фины посмотришь – сразу поймешь: ей только покойников на личном кладбище учитывать!

– Все еще хуже, чем ты думаешь. Гильдейцы поняли, что двор может что-то дать, и кто-то это «что-то» уже получил. Аус Хансалы всем кланом перешли на сторону Лагоза. А если бы ты им дала хоть чуточку влияния в Гильдии, наследник даже не думал бы их переманивать.

– Считаешь, будут еще перебежчики?

– Конечно! После раскрытия заговора сколько земель освободилось? Сколько имущества конфисковано? Какие должности вакантны? Понятно, что хоть кто-то не удержится.

– Смагды хорошее приобретение, да?

– Зачем спрашиваешь? Ты сама знаешь, что нет. Всего три голоса. Причем нужные, только когда они определяют исход голосования. У аус Хансалов их тоже три, четвертый у Тихого. И те были настроены к нам куда лояльней.

– Зато у Терезочки перспективный жених.

– Отрицать не буду, пока да. Но скоро Смагды начнут у тебя выпрашивать подачки.

– Если мы не будем выносить свои вопросы, то, наоборот, требовать от Смагдов буду я. И поверь, они заплатят. У них нет хорошей партии для сына, а на мезальянс они не пойдут.

– Точно нет вариантов?

– Точно. Они и вышли на меня, когда последнюю из их списка просватали за границу. Невеста жениху нравится. Она же волшебница – это так романтично. Два влюбленных сердца и две провинции соединятся в одно целое.

Очаровательнейшая кисонька, котячьего возраста, повалила плюшевого мишку и возлежала на нем, как на троне. Ее гладенькая шерстка была идеально белого цвета. Пусть, что называется, «средней пушистости», зато искрится при поглаживании ладошкой. Миленький розовенький носик так и требует потрогать его нежным пальчиком. Но глаза! Глаза затмевали даже остальные достоинства. Разные – один синий, другой зеленый. Оба сладко щурятся, когда видят в руках хозяйки блюдечко со свежайшими сливками. Оба внимательно вглядываются в замеченные непонятности. И оба светятся в темноте синим и зеленым огоньками.

Возможный жених прислал котенка будущей невесте в подарок. Царапка, так была названа киска, стоила безумных денег, однако достать ее было очень и очень непросто. Ведь светящиеся в темноте глаза и искры при поглаживании однозначно выдавали магическую породу и, при желании хозяйки, готовность стать фамильяром.