Сергей Лукьяненко - Холодные звезды [сборник litres]

Сейчас пост жил.

Перед главным боевым пультом светился огромный трехмерный экран. Схематическое изображение огромного космодрома, каких-то строений, стоящих в уголке кораблей. Множество точек – зеленые и красные, ползающие по карте. Красных было совсем немного, и нетрудно было догадаться, что это псилонские десантники. Зеленых – куда больше. Но никак не две тысячи, от силы – половина…

– Назовитесь, – прозвучал негромкий женский голос. – Раса, подданство, звание, имя и фамилия.

Я сглотнул застрявший в горле комок.

Компьютерный пост бункера ожил. Видимо, когда началась атака, какие-то системы начали расконсервацию точки.

– Назовитесь, – с теми же интонациями произнес голос.

– Человек, Империя Людей, ополченец, Алексей Кононов… – прошептал я.

– Опознание завершено. Согласно правилам чрезвычайной ситуации, управление боевой точкой «дельта» переходит к ополченцу Алексею Кононову. Прошу вас занять место командира.

Я оглянулся, ожидая поддержки. Но Эн была ошарашена полностью. Озиралась, держа бластер обеими руками, словно готовилась отразить нападение. Вот у Артема в глазах вдруг появилась искренняя детская радость. Мальчишка попал в свои героические сны. Самые-самые героические, когда тебе внезапно дается в руки власть и оружие.

– Принимаю командование, – сказал я, не узнавая своего голоса. – Доложить обстановку.

Кресло командира было слишком велико, словно я снова стал ребенком. Потом я сообразил, что оно рассчитано на человека в тяжелой боевой броне.

– Объект охраны подвергается вторжению. Противник идентифицирован как псилонский десантный крейсер «Лоредан». Силы вторжения: четыре десантных бота, сорок особей десанта, три истребителя типа «Трамп». К настоящему моменту планетарными силами уничтожено: один десантный бот и три особи десантников. На объекте в данный момент находится тридцать семь особей десанта. Истребители осуществляют охрану «Лоредана», вышедшего на посадочную траекторию. Расчетное время касания – двадцать четыре минуты.

Компьютер бункера не умел удивляться. Он тоже был тенью из долгих-предолгих снов.

– Вспомогательные точки «альфа», «бета», «гамма» уничтожены атакой истребителей. Обращаю ваше внимание на точность атаки, предполагаю наличие на планете вражеских агентов. Силы ополчения рассеяны и беспорядочно движутся по полю космодрома. Обращаю ваше внимание на некомпетентное руководство войсками. Продолжается сопротивление наших сил в районе штаба. Предполагаемое время захвата штаба – девять минут. Жду приказаний.

Пульт передо мной сиял сотнями кнопок, сенсорных панелей, индикаторов, мелких экранчиков. Я не знал, как с этим всем управляться, но это было в общем-то не важно.

– Доложить возможные меры противодействия десанту, – сказал я.

– Атака крейсера «Лоредан» в момент спуска на планету. Вероятность успеха – пять процентов. Атака псилонского десанта на поле космодрома. Вероятность успеха – семьдесят три процента с последующим уничтожением бункера космическими силами агрессора.

– Мы же пришли сюда затаиться! – выкрикнула из-за спины Эн Эйко. – Алексей!

Я читал достаточно книг о войне, да и фильмов повидал немало. Я лишь не знал, насколько боевые посты стационарных огневых точек дублируют рубки космических кораблей.

Вот и шанс проверить.

– Опасность бунта! – сказал я.

– Выполнено, – отрапортовал компьютер, когда синеватый стакан защитного поля накрыл кресло. Эн Эйко, уже поднявшая пистолет, не рискнула выстрелить.

Я посмотрел на экран, где красные точки «рассеивали» зеленые, а десяток десантников сходился вокруг штаба.

– Атака десанта, выполнять, – сказал я.

– Выполняется, – подтвердил мягкий голос.

Что происходило над нами, на поверхности, я представлял прекрасно. Лазерные турели и ракетные трубы, лезущие из земли. Разворачивающиеся чащи радаров. Всполохи энергии – огненные плети, мощности которых хватает для боевых кораблей.

На десант, пусть и хорошо защищенный, тоже должно хватить.

– Мы же все равно не победим! – закричала Эн Эйко. – Все равно! Истребители уничтожат бункер, «Лоредан» сядет и закрепится, планету сожгут мезонной бомбардировкой!

Ее голос был искажен защитным полем и казался не совсем человеческим.

В какой-то мере оно было верно.

– Там мои друзья, – сказал я, кивая на экран, где безнадежно огрызался штаб космопехоты. – Теперь у них есть шанс.

– У нас? У нас – есть? – крикнула Эн Эйко. Маленькая, хорошенькая, кудрявая девочка Эн, которую очень хорошо научили служить и защищать.

Своих.

Мы все для нее чужие. И нет разницы между псилонцем и человеком с фронтира.

– Шанс был бы, – сказал я. – Если бы ты не передала псилонцам информацию о трех известных тебе боевых точках.

Я смотрел на лицо Артема – мне хотелось знать, известно ли это ему.

Мальчик закусил губу.

Знал.

– Псих! – закричала Эн Эйко. – Это была единственная возможность! Нам позволили бы покинуть планету!

Одной рукой она схватила Артема, прижала к себе, словно куклу. Пистолет смотрел мне в лоб, но стрелять девочка не пробовала. Видимо, реально оценивала мощность защитного поля.

– Сорок процентов боевых систем выведены из строя, – сообщил компьютер. – Уничтожено девять вражеских особей.

Я ждал. Мне не надо было касаться кнопок и ловить врагов в перекрестие прицела. Время детских игр кончилось.

– Шестьдесят процентов боевых систем выведено из строя. Уничтожено четырнадцать вражеских особей. Случайные потери наших сил – в границах допустимых норм.

Игры – кончились. Зато нормы – остались.

– Восемьдесят процентов боевых систем выведено из строя. Уничтожено шестнадцать вражеских особей. Расчету рекомендуется покинуть территорию бункера.

– Снять защиту с поста командира, – сказал я, вставая. На главном экране красные точки торопливо стекались в нашу сторону. Не уйти. Все равно – не уйти. Но лучше под небом, а не в раскалившейся от плазмы бетонной норе.

– Сволочь! – сказала Эн Эйко.

– Не стреляй, я запрещаю! – крикнул Артем. – Не убивай его!

Я пожал плечами. Мне было почти все равно. Я смог сделать то, что должен был сделать. Дальше – все равно смерть.

– Кто же вы такие, – сказал я. – Знать бы.

Эн Эйко плакала, опустив пистолет. Она с удовольствием бы меня пристрелила, но, похоже, не могла нарушить прямой приказ брата.

Мне бы тоже стоило ее убить. Потому что эта девочка совершила самое неслыханное преступление в истории – предала человечество чужим. Даже в годы Смутной Войны это случалось совсем редко. Если и случалось – то под пытками, психоломкой, шантажом.

А здесь, гляди-ка, добровольно!

Что же происходит, а? Для чего сделали, именно сделали, эту девочку-робота, готовую пожертвовать человечеством ради – нет, не ради себя, – ради братца.