Сергей Лукьяненко - Холодные звезды [сборник litres]

Класс был здоровенным, на двадцать учеников. Стены были расписаны граффити, на это здесь никто внимания не обращал. Под потолком горели дешевые «солнечные лампы», которые вроде бы светят совсем как земное солнце и потому улучшают настроение. Но когда за окном ночь и темно, от этих ламп становилось только тоскливее. Особенно когда в классе почти никого нет. Только за соседним столиком сидел над планшеткой Герберт, толстый веснушчатый парень на год или два старше меня.

Герберт был отмороженным и очень старался учиться как можно лучше. Но от этих стараний ему только становилось хуже – ему бы надо было с самых простых занятий начинать, а он пытался делать то, что положено по возрасту. Я украдкой поглядывал на его планшетку и понимал, что он совсем не глупый. Просто никогда толком не учился. Его отец был траппером, ловил каких-то редких и дорогих зверей в диких районах. Лучше всего Герберту было бы с отцом и оставаться, ну зачем ему тригонометрия и физика? Но когда Герберт отморозился, то сам стал рваться в школу. Вот и пытался сейчас разобраться в работе термоядерного реактора, хотя ядерного распада от синтеза отличить не мог.

У меня засыпало весь стаканчик тетриса, и я снова посмотрел на Герберта. Тот как раз собрал новую модель реактора, подал напряжение на магнитную ловушку и ткнул в значок «старт». Реактор на экране планшетки полыхнул, во все стороны полетели разные железяки, ученые с выпученными глазами, мотки проводов и нейтрино. Герберт тяжело вздохнул и грустно уставился в планшетку.

– Хочешь, помогу? – не удержался я.

Герберт кивнул. Отмороженные в общем-то старались помогать друг другу и помощь тоже принимали.

– Тебе надо с другого начать. – Я подсел к нему и стал отматывать курс ядерной физики назад. При этом украдкой переключил возраст обучаемого на восемь – десять лет, чтобы сложных формул не было, зато всяких интересных исторических подробностей – побольше. – Вот. Давай начнем с ядерной бомбы?

– Давай, – согласился Герберт.

– Это было давным-давно, в средние века, – начал я, даже не глядя в планшет. У меня в детстве была хорошая книжка про историю ядерной физики, очень интересная. Я помнил эту историю наизусть. – Тогда люди жили только на планете Земля. И были разные страны, одни хорошие, а другие плохие. И вот плохие страны – Россия, Германия и Япония – начали воевать с хорошими – Штатами и Израилем. Плохие построили очень много военных самолетов и напали на флот хороших… не на космический, конечно, а на водный. И началась долгая война.

На экране тем временем начался фильм. Заговорил диктор, тихо и убедительно:

«ВстранеСоединенныеШтатыжилмальчикАльберт, илипо-простому-Алька. Былоноченьумныймальчикилюбилучиться, особенно-учитьядернуюфизику. Апотомвгород, гдежилАлька, прилетелбыстрыйсамолет, вышелизнегоотважныйлетчикисказал:

– Пришлабеда, откуданеждали. Явилисьврагииз-засоленыхморей, изхолодныхземель. Свистятпули, рвутсяснаряды. Бьемсямысврагамиденьиночь. Многонас, ноих-больше. Невремяспать, люди!

ПоцеловалтогдаотецАльку, селвсамолетиулетелнавойну.

КаждыйвечерзабиралсяАльканакрышуивысматривал: нелетитлиобратноотцовскийсамолет? Нет, невидать…Такденьпрошел, игодпрошел. Ивотсновапоказалсянагоризонтебыстрыйсамолет, толькокрыльяегобылипулямипосеченыдастекловкабинетреснуто. Вышелизсамолетапилот, худойдаусталый, лобперевязан, рукивмашинноммасле, иговорит:

– Эй, вставайте! Былополбеды, атеперьсовсембеда! Многоврагов, дамалонаших. Пулисвищут, снарядырвутся. Давайтеподмогу!

ТогдастаршийбратАлькиобнялегонапрощание, селвсамолетиулетелнавойну.

КаждыйвечерзабиралсяАльканакрышуивысматривал: нелетятлиобратноотецибрат? Нет, невидать…АднемАлькаучилсялучшепрежнегоивседумал: какимжеоружиемврагаодолеть? Ивоткак-торазназакатеприлетелсновабыстрыйсамолет. Крылопочтиоторвано, винтыпогнуты, вфюзеляже-дыркиотснарядов. Вышелизсамолетапилот, даирухнулназемь. Отдышалсяиговорит:

– Вставайте, ктоещеневставал! Нетбольшенашихсилсражаться. Многоврагов, анашихсовсемнеосталось! Идитенапомощь!

Подошелклетчикустарыйдед. Хотелвсамолетвлезть-аногиподкосились. Хотелзаштурвалсесть-арукинедержат. Хотелприцелиться-аглазауженете. Заплакалстарикотгоря.

ВышелтогдаАлькавпередисказал:

– Нет, непобедитьнамврагачислом, надопобедитьумением! ОткрылясамуюглавнуюВоеннуюТайну-каксделатьтак, чтобывсеврагиразомполегли!

Ипоказалонтогдапилотулистбумаги, ананемформула: Е=mc 2.

Закипелатогдаработа. Исделалилюдидвепервыеядерныебомбы. Погрузилихлетчикбережновсвойсамолетиполетелнавойну. Акакувиделдвесамыебольшиевражескиебазы-ХиросимуиНагасаки, топоднялсявысоко-высоко. Исбросилнанихбомбы.

Загореласьземля, заклубилсядым. Рухнулиразомвсевражьисамолеты, иутонуливсекорабли. Испугалисьврагиизапросилипощады.

Апотомиотец, ибратАлькиизпленавернулись. Изажилиониещелучшепрежнего!»

– Интересно, – признался Герберт. – А мне по-другому показывали…

– Думаешь, тут неправда? – спросил я.

– Нет, там тоже говорили, что Альберт сделал бомбу. Только там скучно рассказывали.

– Ну и не надо смотреть скучное, – сказал я. Честно говоря, мне было очень приятно, что я так здорово сумел помочь парню, который старше меня. Пусть даже он отморозок… – Давай посмотрим, как была сделана первая бомба…

Я почти час помогал Герберту разбираться в началах ядерной физики. Но вовсе не жалел о потраченном времени. Герберт ведь не виноват в своих проблемах.

Ядерная бомба, конечно, ужасное оружие. Но только самую главную военную тайну ученый Альберт не открыл. Куда страшнее то оружие, которое врагов не убивает, а промывает им мозги и превращает в союзников. Заставляет забыть, что и как в мире было на самом деле, заставляет поверить в любую ложь. До такого оружия раньше никто не додумывался.

– Дальше разберешься? – спросил я Герберта.

– Да. Спасибо.

Я вернулся на свое место. Пускай учит. Теперь у него объяснения будут идти попроще и он справится.

Снова запустив тетрис, я решил, что сейчас-то уж точно побью свой личный рекорд. Но этого у меня не вышло – приоткрылась дверь, и в класс заглянула Наташа.

– Привет, Кирилл, – неприязненно поглядывая на Герберта, сказала она. Отмороженных Наташа не любила. – Ты занят?

– Нет. – Я быстро сложил планшетку. Голос у Наташи был такой… интересный. Словно она узнала что-то хорошее.

– Ага, выходи, – сказала Наташа и исчезла в коридоре.

– Я ей тоже обещал помочь по… математике… – зачем-то соврал я Герберту.

– Хорошо. До свидания. – Герберт потер лоб и уставился в экран. И зачем я врал? Ему все равно, буду ли я с Наташкой учить математику или целоваться в темном уголке.