Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых [сборник litres]

Насколько я знаю городскую политику, общественные работы всегда привлекали воров и взяточников.

– Наверное, кто-то из казначейства шепнул пару слов Протектору.

Дрема снова хмыкнула. Мое мнение ее не интересовало. Она наблюдала, как Суврин выстраивает войска перед городской стеной, вызывая противника на битву. Ответа мы не ждали. И не дождались.

– И на чужую собственность им тоже было наплевать, – заметил я.

Куда больше, чем внушительность стен, меня поразила полоса расчищенной земли шириной в тысячу футов, тянущаяся вдоль всего их подножия. Чего стоило выселить тех, кто здесь жил? И как государство удерживает их от возвращения?

– Через несколько месяцев здесь будут поля зерновых и овощных. Видишь сеть тропинок? Это границы участков. Поля возле города начали возделывать вскоре после того, как мы с Сари пришли сюда впервые.

– Тобо предстоит немало потрудиться.

Дрема оглядела наши войска. На фоне стен они выглядели отнюдь не грозно. Да и солдаты на этих стенах не казались обеспокоенными.

– Да, предстоит. Я хочу, чтобы он и девушки сразу нанесли мощный удар всеми имеющимися средствами. Надо ошеломить защитников яростью нашего напора. Он сможет этого добиться?

– Не могу гарантировать, что он отдастся задаче всем сердцем.

– А ты? Что говорит твое сердце?

Я вздохнул.

– Как у нее дела? – спросила Дрема.

Ого, еще один важный знак.

– Честно? Я очень встревожен. Она просто лежит, застряв на полпути между жизнью и смертью. Ей не становится ни хуже, ни лучше. И я уже гадаю, насколько к ее состоянию причастна магическая связь с Киной.

Говоря это, я сделал над собой немалое усилие. Потому что если Дрема сумеет предвидеть все последствия, то она задумается. А кое-что она ухватила сразу.

– Если удастся вытащить Тобо из депрессии, уговорю его проверить, не обрела ли Кина над ней контроль. – Мне даже думать не хотелось о том, что Матерь Тьмы может готовить мою жену как запасное средство для побега из древней тюрьмы. Слишком легко представлялось, как я убиваю спящую богиню и освобождаю Шиветью, а после этого вижу, что Тьма возвращается через мою любимую женщину.

И Матерь Тьмы для этого вовсе не нужна. Моя жена охотно впустила бы в мир собственную разновидность Тьмы.

А разве все мы не желаем того же?

– Я не услышала прямого ответа, – проговорила Дрема. – Так могу я рассчитывать, что ты обратишь внимание на стрелы, когда они полетят?

Мне вспомнилась очень старая фраза, еще из тех лет, когда я был совсем молод.

– Я солдат. – Я произнес эти слова сперва на языке, на котором говорил тогда, затем повторил Дреме на ее родном дежагорском диалекте. – В последнее время меня отвлекали от этого. Но я все еще жив.

– Да, солдаты живут. Ты совершил лишь одну ошибку, Костоправ.

– Не учила бы ты бабушку яичницу жарить.

Вряд ли до нее дошло. Здесь эта поговорка не в ходу.

– Что это? – спросила вдруг Дрема, указывая на нечто, поднимающееся над горизонтом.

– Похоже на большущего воздушного змея.

Проклятье! Как бы мне этого ни хотелось, Могаба упорно отказывался становиться тупицей. Есть опасность проникновения летающих чародеев? Зато в это время года над городом почти непрерывно дуют ветры. Можно запустить тысяч десять воздушных змеев на плетеных шнурах, которые почти невозможно перерезать, и прицепить к их хвостам отравленные колючки.

Теперь над Таглиосом нельзя полетать с юношеской беспечностью. Особенно после наступления темноты. Змеи не причинят нам вреда, если надеть мантии Ворошков, зато можно запутаться в шнурах и хвостах и свалиться с бревна. И тогда кому-то придется лететь на выручку. Может быть, даже мне.

Шукрат научила меня настраивать бревно таким образом, чтобы оно, оставшись без управления, могло вернуться самостоятельно.

Я отдал приказ.

И всего несколько часов спустя вернулась Шукрат, обмотанная веревками и утыканная смертоносными колючками. Еще часа два нам пришлось ее освобождать, зато перед этим она очистила небо от десятков воздушных змеев.

Распутывать ее я поручил Тобо. Я столкнулся с реальной проблемой, выводя его из эмоционального ступора, а Шукрат была для него важна.

Она, несомненно, считала так же. Едва Тобо закончил ее освобождать – провозившись, по ее мнению, слишком долго, – она шлепнула его ладонью по лбу.

– Может, хотя бы притворишься, что я тебя еще интересую? А то уже гадаю, не слишком ли я глупа.

Тобо запротестовал со всем пылом юности. Я замотал головой, пытаясь его предостеречь. Не хватало еще, чтобы он и здесь получил тяжкий удар. Шукрат прервала его, не желая принимать оправдания. После этого я старался не слушать, о чем они говорят.

Меня восхитило, как быстро и почти без усилий Шукрат овладела таглиосским. Сейчас она говорила практически без акцента. И к любым чужим обычаям она приспосабливалась с той же легкостью.

Аркане это давалось чуточку труднее, но и она продвигалась в поразительном темпе.

Подождав, пока Шукрат выскажет свои аргументы, я обратился к парню:

– Тобо, нам нужно знать, что происходит за этими стенами.

Он ответил равнодушным взглядом.

Шукрат легонько ткнула его в бок.

– Ты должен забыть… – сказал я.

Он взглянул на меня с неприязнью.

– Ты должен забыть. Ты ни в чем не виноват.

Я сомневался, что от моих слов будет прок. Такие эмоции всегда иррациональны. Разум продолжает искать фантастические объяснения, даже зная правду. Если Тобо хочет чувствовать себя виновным в гибели отца и матери, то он будет это делать, оставаясь глухим к любым аргументам; весь здравый смысл во вселенной его не переубедит. Уж я-то знаю, сам несколько раз проходил через такое.

Да и сейчас я слегка похож на Тобо в том, что касается моей жены.

– Тобо, это сделал Могаба. Главнокомандующий над таглиосцами. И он за этими стенами.

Правильно, девочка. Взывай к душевной мгле, к запасам гнева и ненависти. Нам очень нужно, чтобы эти эмоции вызрели в самом могучем чародее, оставшемся в этой части мира.

Неизвестные Тени сообщили Тобо, что Могаба и его приспешники успокоились, ожидая нашего ухода. Враги полагали, что вскоре наша армия начнет таять – несмотря на все наше богатство.

И они могут оказаться правы. Хотя у Дремы осталось еще немало сокровищ, большинство солдат из Хсиена согласились отправиться с нами только на год. Я не сомневался, что немало их останется в Отряде, пока им вовремя платят, но не сомневался и в том, что когда-нибудь тоска по дому начнет сокращать наши ряды.