Ричард Кнаак - Волчье сердце [litres]

Орк издал булькающий звук. Он уже умирал, но, несмотря на это, крепко вцепился в ночную эльфийку, и оба рухнули наземь.

Арадрия рванулась, пытаясь освободиться. Невдалеке раздался шум – шаги, ничуть не похожие на поступь обитателей леса. Предчувствуя появление новых орков, вестница наконец-то сумела спихнуть с себя мертвое тело. К несчастью, сразу же высвободить глефу не удалось.

Шорох в подлеске заставил ее оглянуться назад – как раз вовремя, чтобы увидеть трех орков, бегущих к ней из-за ближайших деревьев. Арадрия дернула сильнее, и глефа, наконец, высвободилась из отвратительно чавкнувшей раны. Понимая, что шансов в этом бою у нее немного, Часовая резко развернулась навстречу набегающей троице, но тут…

С противоположной стороны на поляну выступили еще двое орков, лишив вестницу всяких надежд сбежать с кошелем. Арадрия украдкой бросила взгляд в сторону кошеля. Шанс, по крайней мере, уничтожить письмо у нее еще оставался – только бы выиграть чуточку времени.

Прошептав короткую клятву Элуне, ночная эльфийка бросилась к ближайшему дереву. Безрассудство сослужило ей добрую службу: уверенные, будто она намерена атаковать новоприбывшую пару, орки замедлили шаг. В прыжке Арадрия метнула глефу.

Вращающееся оружие заставило троицу рассыпаться в стороны. Просвистев мимо орков, глефа описала дугу и вернулась обратно – да только не к прежней позиции ночной эльфийки. Вместо этого пути их пересеклись там, где лежал кошель.

Однако Арадрия недооценила проворство, по крайней мере, одного из двух прочих орков. Как только она подхватила глефу, враг дотянулся до кошеля. Крепко стиснув в кулаке добычу, звероподобный воин развернулся и изготовился к схватке.

Отмахнувшись от противника глефой, вестница неожиданно ударила его ногой. Пусть орк и превосходил ее в весе, силы удара оказалось довольно, чтоб начисто выбить из него дух. В надежде сбить его с ног и завладеть кошелем, Арадрия бросилась к врагу.

К немалому ее огорчению, второй из ближайших орков заступил ей путь. Благодаря его вмешательству, первый успел прийти в себя, и оба схватились с усталой ночной эльфийкой.

Между тем сзади приближались трое других. Арадрия поняла: она оказалась в ловушке.

Внезапный громкий клекот заставил бойцов вздрогнуть. Промчавшись мимо ночной эльфийки, огромный зверь располосовал мощными когтями грудь одного из орков.

Несмотря на множество ран и явно оберегаемую переднюю лапу, Ураган все еще оставался чрезвычайно опасен для врага. Он заслонил собою Арадрию, и проскользнуть мимо его острого клюва орки никак не могли.

Пользуясь его своевременным появлением, ночная эльфийка отразила атаку двух прочих противников, а затем оглянулась на гиппогрифа в попытке оценить его состояние. Летать Ураган не мог – об этом яснее ясного свидетельствовало скверно обвисшее крыло, – но, вероятно, все еще сумел бы вынести ее из боя.

Однако вначале ей нужно было вернуть себе кошель.

– Ураган!

Едва гиппогриф взглянул на нее, Арадрия указала ему на орка с краденой добычей.

Возможно, огромный зверь утратил способность летать, однако прыгать мог, да еще как. Взмахом когтей отогнав прочь двух наседавших на него орков, он развернулся и перемахнул через голову Арадрии.

Другая пара орков шарахнулась от него прочь. Не обращая внимания на орка без кошеля, гиппогриф устремил взгляд к нужному воину и щелкнул клювом, однако расставаться с кошелем даже перед лицом столь страшной угрозы орк не пожелал. В тот же миг Арадрия прыгнула ему на спину, надеясь атаковать зеленокожего, пока тот отвлечен Ураганом.

Гиппогриф широко разинул клюв, стремительно вытянул шею…

И тут ему в грудь вонзилось брошенное сбоку копье. Ураган испустил изумленный крик, пошатнулся и столкнулся с всадницей, сбив ее с ног.

Арадрия кубарем покатилась по земле. Мир закружился, закувыркался перед глазами, а затем в груди вспыхнула острая боль, едва не лишившая Часовую сознания.

Сквозь нестерпимую муку прорвался недолгий душераздирающий стон. Затем Арадрия услышала глухой, чавкающий удар и пронзительный визг Урагана, а в следующий миг земля содрогнулась, будто рядом безжизненно рухнуло нечто тяжелое.

Боль пожирала ее… до тех пор, пока все вокруг, наконец, не исчезло без остатка.

Один из дравшихся с Арадрией орков склонился над неподвижным телом ночной эльфийки. Из глубокой раны в груди вестницы, у левого легкого, куда во время падения вонзилось лезвие ее собственной глефы, сочилась кровь.

– Зачем зря силы тратить? – спросил другой орк. – Рана глубока. Не может она живой быть.

– Если она жива, – басовито зарокотал кто-то третий, – то за такую решимость в безнадежном бою заслуживает смерти воина.

Второго орка осенила тень – тень куда более могучего воина, чем он сам. Рука подошедшего – смугло-коричневая, не зеленая – сжимала древко топора, скорее, подходящего для двуручного боя. Острое, кривое, навеки испятнанное потеками старой крови лезвие оружия украшало немало щербин и царапин, но самой примечательной его чертой было множество сквозных отверстий и желобков у самой рукояти.

Вскоре на поляне собрались и другие орки, общим числом чуть более дюжины. Трое имели раны, свидетельствовавшие о недавней схватке с гиппогрифом.

Воин, добывший кошель, подал его предводителю.

– Дыхания я не вижу. Она мертва. А вот ради чего она так стойко сражалась, великий вождь…

Предводитель орков отправил огромный топор за спину и принял кошель. Происходил он из орков-маг’харов, оттого-то его кожа и имела смугло-коричневый, а не зеленый цвет. Из нижней челюсти, превосходящей шириной челюсти большинства орков, торчала кверху пара крепких клыков, остротой не уступавших кинжалам. В отличие от прочих в отряде, он был совершенно лыс. Могучий торс его украшали наплечники, вырезанные из черепа огромного хищника, убитого его собственной рукой, а над каждым наплечником возвышался массивный кривой клык. Последнее служило памятью об отце, Громе: то были клыки Маннорота, властителя преисподней, великого демона, поверженного его родителем. Убив Маннорота, Гром освободил свой народ от проклятия крови этого демона, обратившей орков в прислужников чудовищного Пылающего Легиона.

С легкостью разорвав кошель, он прочел письмо и поначалу только удовлетворенно крякнул.

– Нас направили сюда сами духи. Мы оказались именно там, куда должны были прийти, чтобы добыть эту дичь, – сказал он, смяв пергамент и сунув его в мешочек на поясе. – Судьба на нашей стороне. Все становится по местам. Ночные эльфы ведут себя в точности как я и говорил.

– Гаррошу Адскому Крику известно все! – объявил орк, подавший ему кошель. – Он ведет врагов к гибели, смеясь над их жалкими потугами спасти шеи от его великого топора, Кровавого Воя!