Алексей Глушановский - Тень Основателя [litres]

Но все же я могу тебе помочь… Для этого не обязательно быть богиней, достаточно быть просто женщиной… и иметь мягкие колени. – С этими словами она улыбнулась и осторожно, следя за тем, чтобы не прикоснуться жутковато выглядящими когтями к коже подростка, переложила его голову к себе на колени.

Странно и страшно это выглядело – женщина, представлявшая собой словно квинтэссенцию тьмы, на полу старого, давно разоренного и брошенного храма, сидя в лучах лунного света, бережно и нежно гладила когтистой рукой светлые волосы лежащего головой на ее коленях совсем юного подростка, только-только вышедшего из детства.

И призрачно-дымчатые капли, стекающие из ее наполненных тьмой глазниц, падали вниз, бесследно впитываясь кожей ребенка.

Какой хороший сон… Или не сон? Нет, скорее, все же сон. Или же?..

Аргументы за то, что это не сон: солнышко светит, птички щебечут, ощущения от щипка за руку вполне ясные и четкие.

Аргументы, что я все же сплю: ребра не болят, бок не ноет, нос не заложен и спину не крутит, что при сне на каменном полу (да даже просто на земле, если хоть какой подстилки не раздобыть) вещь неизбежная, уж я-то знаю! Голова и вовсе лежит на мягком, и это явно не подушка, а женские колени! Учитывая же, что из женщин в этом храме на момент моего засыпания имелась только сама темная богиня… Я сплю, и это однозначно.

Итак, установлено – я сплю. Значит, сном надо наслаждаться. В первую очередь выяснить, чьи это коленки мне снятся. Лаура? Может быть, Талька? Я был бы рад увидеть подругу, пусть даже во сне… Кто-то еще?

Открываю глаза. Смотрю на лицо склонившейся надо мной девушки. Закрываю, убеждая себя, что все хорошо, это сон, ничего страшного, и я просто, как оказалось, в глубине души знатный извращенец и крутой мазохист, а сейчас я проснусь, и ничего этого не будет… Вновь открываю глаза…

М-да, мысли понаслаждаться сном выдуло из головы со скоростью урагана. Оно, конечно, может, это и сон… может быть, сон. Но вот она – совершенно точно – Темная Леди, пусть и весьма благосклонно ко мне расположенная. И сон это или нет, но шутить над ней надо очень осторожно и вежливо. Дабы ответная шутка, если она решит пошутить, тоже была вежливой. А то не-вежливой шутки от этой богини можно и не пережить. Причем «не пережить» весьма и весьма мучительным образом!

На этом пункте мои размышления были прерваны женской рукой, ласково взъерошившей мне волосы – почти так… нет, в точности так, как когда-то давно будила меня мама.

– Пора вставать, Аль… – Я узнал этот голос! Я узнал бы его в любом гуле и грохоте. Среди любых криков и воплей. Я узна́ю его всегда, сколько бы времени не прошло!

– Мама! – Я ошалело вскочил, на миг заметив, как родные мне черты лица словно впитываются им, преображаясь и изменяясь, вновь становясь точеным ликом Темной Леди.

– Среди моих аспектов есть и Смерть, – тихо произнесла Ариадна, с жалостью глядя на мое ошарашенное лицо. – Разговор не в моей власти… – тут она досадливо поморщилась и уточнила: – Безвредный для обеих сторон разговор… но дать матери увидеть сына я смогла.

Я немедленно уцепился за ее оговорку: – А не-безвредный?

За шанс хоть ненадолго, хоть парой слов перекинуться с родителями, вновь увидеть Тальку я был вполне готов заплатить. В конце концов, предки хорошо постарались, создавая мое тело, – и какой бы ни был вред, но если он не убьет меня на месте, то при достаточном питании и некотором уходе я смогу оклематься.

– Ты кого-то так ненавидишь, что готов мстить даже мертвому, разрушая душу призванного? – слегка приподнялась идеально очерченная бровь.

Странно, но сегодня Ариадна была совсем не похожа на саму себя, какой она была вечером. Если вчера передо мной была веселая и простая в общении девчонка – ну, может быть, немного постарше меня, – то сейчас передо мной находилась настоящая Леди. Не удержав любопытства, я поинтересовался причинами изменения, заодно пояснив, что вредить душам не хочу – ну, может, кроме душ тех подонков, что виновны в смерти Тальки, – но надеялся повидаться с родными, взяв плату на себя.

– Почему я такая? – Вновь холодная улыбка. – Вчера ты общался со мной в аспекте Плодородия и немного Тьмы. Сейчас же я практически целиком нахожусь в аспекте Смерти – иначе просто не смогла бы организовать эту, пусть краткую, но, надеюсь, приятную встречу. Менять же аспект сейчас нет смысла – времени у нас осталось не так уж много. А насчет тебя и твоей просьбы… Извини. Скажу правду – да, это возможно. Но я против. А мое мнение в этом вопросе решающее. Вредить тебе я не буду.

Воцарилось недолгое молчание.

– Если ты думаешь обратиться с этим вопросом к каким-нибудь колдунам – оставь эту мысль. Даже если и отыщешь кого-нибудь настоящего – не получится. Я против. Пожалей колдуна.

Вновь молчание.

– И нечего обижаться. О тебе ведь забочусь! Повреждение души – это очень серьезно! Да и что ты хотел сказать? Они знают, что ты жив и здоров. Чего еще надо?

– Как они?

– А как ты думаешь? Ты – мой паладин. Я богиня смерти и посмертия. Они – дороги тебе. Я достаточно ясно намекаю? – насмешливо объяснила мне Ариадна, как-то неуловимо меняясь. Исчезли нарочитая холодность и застывшее великолепие образа, сменившись знакомой легкостью общения.

Коротко вздернув бровь, я вопросительно посмотрел на нее.

– Да, сменила аспект, – ответила она на незаданный вопрос. – Судя по всему, Тьму ты воспринимаешь куда лучше Смерти. В общем, логично, учитывая твой теневой образ…

– Образ? – не понял я.

– Мне пора. – Ужас всей Ойкумены, враг света, добра и, до кучи, всего людского рода (по версии храмовников), могучий противник светлейших богов – мягко улыбнулась мне, легким движением руки взъерошивая мне волосы на макушке, и словно растворилась в тени, отбрасываемой колоннами храма.

– Не все тайны сразу, мой паладин… – прощальный тихий шепот всколыхнул тишину древнего храма. – Не все сразу…

Вздохнув и пожав плечами, я поднял с пола свой многострадальный плащ, отряхнул его и вновь водрузил на плечи, после чего побрел искать обратный путь. Желудок уже начал активно намекать о желательности завтрака, так что следовало поспешить. Да и за приготовлением яда стоило все же присматривать…

А яд получился на славу. Густой и тягучий, как свежайший липовый мед, абсолютно прозрачный, как чистейшая ключевая вода, и смертоносный, как целая стая зараженных крыс. Ну еще бы: великому герцогу Атари – все только самое лучшее!