Мэделин Ру - Суд теней [litres]

В случае, если перевести дневник не удастся, данный договор будет немедленно разорван.

Обе стороны обязуются соблюдать условия договора по земным и иным законам.

Я покрутила в пальцах перо и еще раз перечитала контракт, снова и снова выискивая какой-то хитрый подвох, который позволил бы ему меня обмануть. Меня обеспокоил пункт о разрыве договора. Я положила документ на стол и указала на насторожившую меня строчку в тексте, ожидая, что мистер Морнингсайд обернется. Но он не поворачивал головы.

– Разрыв договора, – сказала я. – Вы хотите сказать, что отпустите меня из дома, если я не закончу перевод?

Наконец он обернулся, все еще воркуя над птицей, сидевшей на его руке. Это был обыкновенный ворон, но его глаза сверкали неестественным умом. Мистер Морнингсайд лишь мельком глянул на меня.

– Это твое толкование. Там ведь лишь сказано «разорван», не так ли?

– О, так вы убьете меня из-за глупого дневника? – Я отодвинула от себя документ. – Нет, спасибо.

Мистер Морнингсайд закатил глаза и усадил ворона обратно на насест. Птица тихо каркнула и принялась чистить перья.

– Ты, как всегда, драматизируешь.

– А какое толкование у вас? – требовательно спросила я. – Я хочу, чтобы вы уточнили этот пункт, или я не стану подписывать.

– Ладно.

Я наблюдала, как чернила в той строчке, где шла речь о последствиях моей потенциальной неудачи, расплылись и буквы перестроились в другие слова.

В случае непредоставления перевода дневника заработная плата исполнителя будет урезана. Кроме того, у нее будет изъята булавка Г. И. Морнингсайда.

Булавка… Я дотронулась до того места, где она была приколота к моему переднику. Этот маленький предмет был единственным, что позволяло мне покидать дом. Было бы ужасно ее потерять, но, по крайней мере, это наказание выглядело гораздо более справедливым и понятным.

– Отлично, – сказала я, глубоко вздохнув.

Я почувствовала дрожь и головокружение, когда кончик пера коснулся бумаги. Состояние моих нервов явственно отразилось на подписи. Но договор был заключен. Я сделала это. Я выдохнула и выпрямилась, не спуская с мистера Морнингсайда глаз. Он слегка кивнул, протянул руку, взял договор и поставил свою элегантную подпись рядом с моей.

Потом посыпал подписи песком, чтобы чернила не расплылись, свернул лист и отыскал среди беспорядочно разбросанных на столе бумаг палочку черного воска. Он подержал черный воск над свечой, равномерно поворачивая его то в одну, то в другую сторону. Глядя, как воск оплывает, становится блестящим и тягучим, я ощущала нарастающую тяжесть в животе. Неужели я действительно только что подписала контракт с Дьяволом? Неужели я окончательно сошла с ума?

– Теперь, когда с этим делом покончено, я думаю, ты можешь приступить к работе, верно? Дай-ка подумать… Скажем, ты закончишь работу за одну неделю? Мне кажется, что этого более чем достаточно.

Вот оно то, что я должна была предвидеть.

Глупая девчонка!

– Одна неделя! Это совершенно неразумно! Вы должны понимать, что я новичок в этом деле…

– И ты очень способная. Побольше уверенности в себе, моя дорогая! Побольше гордости! Суд может начаться в любой день, и это очень срочное задание, Луиза. Задание, которое я не каждому могу поручить. Одной недели более чем достаточно, если сосредоточиться на работе.

– Суд? – повторила я. – Это как-то связано с Судом над вами?

Он стиснул зубы и запаял края сложенного договора, прижав кольцо-печатку к растекающейся восковой лужице.

– Вполне возможно. Это меняет твое решение? Это, конечно, не имеет значения, ведь ты уже подписала договор.

– Я знаю.

Я крепко зажмурилась и закрыла лицо ладонями. Боже, как мне хотелось его задушить! Неделя! Если бы я смогла найти способ постоянно использовать свой дар Подменыша, тогда, возможно, времени хватило бы. Если нет…

– Сделаю все, что смогу.

– Это все, о чем я прошу, Луиза.

Мистер Морнингсайд взял дневник, стремительно обошел стол, одарил меня ослепительной улыбкой и кивнул в сторону двери.

– А теперь давай посмотрим, смогу ли я найти уютный уголок для тебя и этой книжечки, полной тайн и загадок.

Наши с мистером Морнингсайдом представления об уюте явно не совпадали.

Он провел меня в круглую прихожую перед своим кабинетом, а потом – направо. Я никогда даже не смотрела в ту сторону, считая, что это просто узкая площадка у винтовой лестницы. Любой непосвященный посчитал бы этот уголок недостойным внимания, но теперь я заметила, что там висит плотный занавес. Он был темно-красного цвета, и его нижнюю часть покрывал расшитый серебряной нитью узор из замков и замочных скважин.

Мистер Морнингсайд сунул кожаный дневник под мышку и подошел к занавесу. Когда он отдернул малиновую ткань в сторону, я увидела коридор. Невероятный коридор. Казалось, у него нет конца – и по обе стороны его то тут, то там виднелись обитые тяжелыми железными оковами двери.

Откровенно говоря, это было похоже на ряд тюремных камер.

– Но как… – пробормотала я, на мгновение замерев перед красным занавесом. Было трудно что-либо рассмотреть в этом коридоре, ведь единственным источником света в нем оказался круглый холл, ротонда, в которой мы стояли.

– Лишь малая часть моих артефактов и всяких диковинок помещается в самом доме, – объяснил мистер Морнингсайд, жестом приглашая меня подойти. – Человеку с такими вкусами и интересами, как у меня, требуется много места для хранения.

Я сделала несколько осторожных шагов по темному коридору и точно так же, как тогда, когда я впервые вошла в кабинет мистера Морнингсайда, свечи в канделябрах по обе стороны от меня вспыхнули. Мы двигались вперед – и по обе стороны от нас в подсвечниках загоралось бледно-голубое пламя. При каждой вспышке я подпрыгивала от неожиданности. Мы миновали несколько дверей, и я из любопытства начала их считать.

– Вот эта подойдет, – сказал мой провожатый.

Мы остановились у шестой двери, хотя было ясно, что впереди их гораздо, гораздо больше. Просто дальше коридор исчезал во мраке, который не могли разогнать голубые огоньки свечей. Мистер Морнингсайд просто коснулся двери ладонью, и запирающий механизм сработал. Петли заскрипели, когда он потянул за ручку, и нас обдало затхлым холодным воздухом.

– Как правило, входить сюда могу только я, – пояснил мистер Морнингсайд, придерживая передо мной дверь. – Но эта булавка позволяет не только покидать территорию усадьбы.

– Значит, я могла бы приходить сюда, когда захотела? – уточнила я.

– Конечно. Если бы знала о существовании этого места, – ответил он. – Но на твоем месте, Луиза, я не стал бы чрезмерно обольщаться. Как ты уже обнаружила, в этом доме таятся опасности, и я не могу обещать, что ты останешься в добром здравии, если будешь совать свой нос во все углы и щели.