Александр Шапочкин - Рыцарь-Инженер 2

Все эти мысли и ассоциации пронеслись у меня в голове за какое-то мгновение. Завопив довольно высоким для своих размеров голосом: «Эа сахаухгу евя и уду насирговать ою энхину…» грейтгоблин оттолкнувшись здоровой ногой, прыгнул на меня, протягивая в мою сторону свою огромную лапищу и в тот же момент хлопнул выхваченный из кобуры «Отто», который я, не целясь, разрядил прямо в летящую ко мне зелёную харю.

Отбросив разряженный пистоль в сторону, я кувырком ушёл из-под удара массивной туши и вновь оказавшись на ногах подбежал у верещащему и держащемуся обоими руками за лицо монстру и с рыком, засадил остриё двуручника ему под открытую правую подмышку. Выдернул покрытое тёмно-коричневой кровью лезвие и с хеканьем, опустил его на яйцеобразный почти лысый череп, с которого давно уже слетел самодельный, похожий на котелок шлем.

Мифрил легко разворотил плоть и кость, глубокой войдя в мозг твари, вот только грейт, в буквальном смысле отказывался умирать даже от таких повреждений и пусть он уже не мог стоять и хоть как-то сопротивляться, он, прикрывая голову руками катался по земле, не давая мне нанести смертельный удар.

Конечно же это была уже агония, впрочем, эволюционировавшие гоблины — очень живучие твари, таковыми уж их создала матушка природа. Пусть даже обычные коротышки и дохнут от первого чиха, я где-то слышал, что уже даже хоббы, не получив смертельного ранения способны долгое время жить с раскроенным черепом и повреждённым мозгом. Что уж говорить о следующей ступени.

Поэтому, опасаясь, что гигант сейчас оклемается и встанет, дабы показать-таки обидчику кузькину мать, я решил прибегнуть к «тяжёлой артиллерии».

Перебросив меч в левую руку, выхватил из подсумка осколочную гранату и чиркнул запалом, после чего, выждал несколько секунд и только тогда кинул её в визжащую тварь. Сделав это, резко упал на землю, закрывая руками голову.

Громыхнуло, и я зашипел от боли в левом плече, по которому чиркнул то ли камень, то ли осколок. Опасаясь, что монстр случайно отшвырнул от себя мой прощальный подарок, я осторожно приподнялся.

Нет… там, где дракон отделался лишь поверхностными повреждениями и порванными перепонками крыльев, гоблина пусть и не простого — упокоило окончательно. Безголовый труп с неестественно вывернутыми обрубками рук, ещё подрагивал в судорогах, но уже точно был мёртв.

— Ну Эллидия, считай эту победу — своей… — пробормотал я сильно переиначив ритуальную фразу и поднимаясь на ноги, вдруг вспомнил, что я здесь вообще-то не один и резко обернулся, ища взглядом Эйдру.

Девушка так и сидела на месте, потерянно глядя то на меня, то на труп грейтгобла. Подбежав к ней, я упал на одно колено и взяв её за плечи, посмотрел ей в глаза.

— Эйдра, ты как? Не ранена…

— А? Я? — она словно бы проснулась. — Ножки не держат…

После чего, неуверенно потянулась ко мне, а затем, крепко обхватив меня, громко зарыдала, уткнувшись лицом мне в грудь. Нужно было срочно приводить девочку в норму, ведь она была нашей целительницей, а Фин-Фин и Вильен, всё ещё находились с нами в пещере, а значит были живы, но скорее всего сильно ранены и без сознания…

Однако, я просто обнимал подрагивающее тельце Эйдры, и гладил её по мягким волосам. А затем, я даже не понял, кто собственно сделал первое движение, но наши губы встретились и слились в долгом полном страсти поцелуе.

Уверен, что происходи дело не здесь и не сейчас, этим бы мы не ограничились, но, как говорится: «Всему своё место и время». Тем более, что за нами сейчас, скорее всего, незримо следило невесть сколько заинтересованных наблюдателей из преподавательского состава, да и в логове вполне могли ещё оставаться гоблины-недобитки.

Поэтому, когда мы наконец оторвались друг от друга и я аккуратно своим шейным платком вытер девушке недавние слёзы и помог ей встать на дрожащие ноги, мы наконец-то занялись делами.

Оставив Эйдру хлопотать возле лежащих без сознания рыцаря и пиратки, у которых после удара грейтгобла, диагностическое заклинание показало многочисленные переломы и повреждения внутренних органов, я собрал своё оружие и найдя слетевшую в бою шляпу, отправился осматривать пещеру.

Пару заверещавших при моём появлении зелёных коротышек, я нашёл забившимися в щель между одной из лачуг и неровной каменной стеной. Ещё одного, заколол прямо сквозь кучу веток в которой он прятался. В остальном, до появления шамана и грейтгобла, бывшего видимо вождём племени, мы с ребятами хорошо поработали и сейчас мне оставалось только добивать особо живучих подранков.

Так, иногда поглядывая на Эйдру суетящуюся в центре зала и медленно перемещаясь по пещере, обрушивая сохранившиеся мостки, я в результате набрёл на небольшое ответвление, вход в который был прикрыт шкурами, аккуратно, оттянув которые штыком, я поморщился, а затем резким движением сорвал всю занавесь.

М-да… похоже с реалистичностью преподы всё-таки переборщили. Передо мной был гоблинский «инкубатор», место, в котором зелёные коротышки содержали своих пленниц. И что самое мерзкое — оно не пустовало, да и запашок здесь стоял — тот ещё.

Причём среди почти двух десятка обнажённых и измученных женщин с пустыми и безразличными взглядами, многие из которых к тому же были беременны, я вдруг с удивлением узнал двух своих одногрупниц из «тридцать первой» факультета «Мемодри». Каждая из них, входила в другие «боевые звёзды» и естественно, что я видел этих юных гордячек сегодня утром.

— Вот оно как… — пробормотал я опускаясь на колено перед Аолейшей, красивой молодой аристократкой с длинными золотыми кудрями которые она всегда завивала в своеобразные «дрели». — Похоже кому-то придётся посещать штатного мозгоправа Академикума.

Конечно же это были не сами девушки, которых в этом отражении просто быть не могло. Скорее всего, пленницы из этой пещеры, целенаправленно принимали вид попавшихся гоблинам студенток из других пространств. Вот только… вопрос в том, насколько же далеко преподаватели в своих «инсценировках», потому как эту бедняжку до нашего появления насиловали долго и упорно…

Протянув руку, я взял Аолейшу за подбородок и приподнял её голову. Внезапно, пустой и бессмысленный взгляд стал вдруг нормальным и она, улыбнувшись, произнесла.

— Спасибо! Вы спасли меня… — после чего рассыпалась на множество быстро гаснущих искорок.

— Даже так? — пробормотал я, одну за другой обходя пленниц и касаясь их, после чего они исчезали. — А интересно, это как бы ничего для «девичьей чести», что я только что рассмотрел эту юную графиню во всех анатомических подробностях. Не перебарщивает ли Ректорат Академикума?

В ещё одном пещерном застенке смежным с этим, гоблины содержали самок разнообразных животных. Чаще всего обездвиженных, а то и вовсе с ампутированными конечностями. Их я просто добил, не испытывая ровным счётом никаких эмоций, а затем проделал то же самое в «садке» где содержались разновозрастные детёныши гоблинов, поднявшие крик при моём приближении.