Александр Федоренко - Вершитель Справедливости [СИ]

Куру в данной ситуации, взял на себя, вождей и шаманов, всех этих народов, так как те были наиболее искусными воинами, и довольно сильными колдунами. И именно, их, беспрекословно слушались все соплеменники. А как известно, чтобы деморализовать войска, надо убрать их полководцев, и идейных вдохновителей, в общем тех, кто способен направлять солдат.

Куатар как вихрь ворвался в ряды вражеского войска, и Априус видел только смазанные росчерки от его бросков. Но дальше следить за другом, он не мог, потому как встал на пути Уахинбара. Он сдала свой образ настолько похожим на себя прежнего, насколько помнил, и проговорил:

— Что нежданчик вышел? Ну извини в мои, планы ваш выход не входил. Пришла пора заплатить за все.

Некогда самый величественный бог, во всей Сфере, в немом изумлении уставился на него, но потом на его лице, несмотря на всю выдержку, отразилась гримаса узнавания.

— Ты? Да кто ты вообще такой?

— Сам не знаю — ответил Априус — но сейчас я — это твоя Кара!

— Ну-ну — усмехнулся яроокий бог — многие мечтали, да никому не удалось…

— Так я не пытаться пришел — а привести в исполнения приговор…

— Чей?

— Мой. — Нахально улыбнулся Рус, показывая зубы скорее в оскале, чем в усмешке — за тобой, много чего числится. Пришло время ответить.

Он сделал серьезную и патетическую мину на лице, как бы согласно моменту, но едва не рассмеялся, услышав слова Кулуриэнь.

— Привет сучки! — Выпалила она, став перед сестрами Уахинбара. — Нас, кажется, прервали и мы не закончили. Продолжим?

— Ты кто такая, девочка? — Изогнула бровь Артэлина — что-то я…

— Да все ты помнишь — усмехнулась Кулури — или тебе напомнить и вмазать по лицу?

Дальше Априус не слушал, он спокойно призвал "Ракар", и шагнул к главе некогда самого могучего пантеона богов. При этом, не выпуская из вида Куру, и краем глаза отмечая, как дружно взвизгнули Кулуриэнь и Вилисиль, атакуя Артэлину и Алату. Где-то неподалеку Кэфент, Дрендом, и Патар, схлестнулись с тремя остальными братьями, всем им было что сказать, но они предпочли разговор клинков. Тут и Уахинбар, свирепея, сделал шаг навстречу, и недавно созданный "Ядовитый Клык" столкнулся с любимым клинком Априуса.

Столкнулся и отпрянул, словно его отбросила какая-то сила. И противники решили не скрещивать мечи специально, а только для блокирования смертельно опасных ударов. Они все еще проверяли друг друга, выискивая слабые места в защите. Априус мог бы выбить оружие Уахинбара сразу, но хотел насладиться поединком, что называется измотать боем, и заставить все время отступать, некогда великую Личность. Ракар в его руке, оставался неизменным, выпады и удары, на уровне хорошего мечника, но не боле.

И яроокий бог, начал его потихоньку теснить, все больше и больше веря в свою быстротечную победу. Априус выжидал, давая тому войти в раж, а потом сбить спесь, с этой самодовольной рожи. И не смотря на прожитые эоны, Уахинбар, покупался, а эти нехитрые трюки. Но вот выпускнику Лабиринта, надоели эти танцы, он взвинтил темп ударов, и утроил количество контратак, так что стал уже непонятно кто кого атакует.

Неподалеку сражались, пока не выказывая особой прыти, бились с валиями близняшки. Кулури фехтовала с Артэлиной, одним только мечом, а та использовала свою любимую цепь из соединенных между собой, звездочек, и длинную, богато украшенную дагу. Видимо оружие посерьезней было не в почете у этой богини, хотя и этим она владела мастерски — бесчисленные годы странствий научили.

Пока они тоже бились как на тренировочном поле, можно даже сказать вяло, просто кружили напротив друг друга, Артэлина искала слабые места, для решающего удара, Кулуриэнь просто ждала сигнала. Рядом с ними, Вилисиль дралась с другой богиней, и тоже как бы играючи.

Она сражалась парными мечами, и пока не в свойственной ей манере, оказывала противнице честь, дерясь, молча и без подвохов. Алата даже не ощутила всей степени угрозы, потому что если, честно положа руку на сердце сказать — жены Априуса были теми еще стервами. Сочетавшиеся в них наследие племени Фурий Ночи, и части сущностей богинь Ки, порой делали близняшек невыносимыми.

Пока ни одна, ни другая сторона, не показывала своей божественной сути, и сил, и такие поединки особого внимания не заслуживали.

Еще чуть дальше, уже много веков бодрящийся, и не похожий на себя прежнего, Дрендом, схлестнулся с Хирсулом. Бывший Владыка Ветров, против бывшего же, Повелителя воздушных потоков. Вот тут поединок был то, что надо. Как ураган, ярился и завывал Хирсул, как смерч крутился и ревел Дрендом. "Копье Грозы" ударялось о "Щит Молний", золотой скипетр сталкивался с новым оружием Владыки Бурь, вокруг них казалось, стонал сам разрезаемый воздух, а ветвистые молнии беспрерывно мелькали между небом и землей.

Кроме Кэфента и Патара, все уже схлестывались в поединках с Падшими богами, и в моменты их триумфа и славы, и уже после низвержения, потому трепета перед былыми Владыками Сферы, не испытывал никто. А этим двоим было за что мстить, точнее как выразился Априус, за что карать. Кэфент в новых своих силах, задал такого жару, Иотаю, что тот не испытывал и в земных Недрах. Не помогал и новый топор, потому как бывший воин лиги убийц, держал в своих руках, ох и не простые мечи, умение владеть любым оружием, он не утратил и после возрождения. И теперь вот, несмотря на свою комплекцию, и гору мускул, Владыка царств фирнов, вынужден был уклоняться и отходить, вместо того, чтобы теснить своего противника. Но лишь до того момента, пока не опознал того, то не так и давно увел у них из-под носа, оружие Ненависти.

Патару же пришлось хуже всех. Не потому что он был слабее Хиршарнага, нет просто стихия того была вода, а волхв-даариец и бог ночного звездного неба Ки, к ней, отношения не имел. И против "Трезубца Власти" не сразу нашел что противопоставить. Поэтому пока просто отражал выпады своим большим щитом, и готовился к переходу, из защиты в атаку — он сюда не уклоняться от боя пришел, а взыскивать.

Кто тогда принимал решения, посылая свои несметные воинства в непокорные миры, или отправляя туда же Карателя, сейчас было неважно — все они были виновны. А тех, кто заслуживал бы снисхождения, среди шестерки Падших богов не было, и, понимая это, и понимая это милосердия никто проявлять, не собирался.

Патар, как и Априус, не смотря на минувшие тысячелетия, хорошо помнил стон гибнувшей, терзаемой муками Даарии — такое не забывается, и ярость, медленно, но неуклонно завладевала им. Бывший волхв из Круга Мудрых, понимал, что разум должен быть спокойным, но ничего с собой поделать не мог, и пространство вокруг поединщиков начинало дрожать. Трезубец в руках его противника порхал словно бабочка, Хиршарнаг наносил удары, то остриями, то тупым концом, его оружие блестело на солнце, и сверкало, не хуже щита самого Патара. Бог всемирных Вод, неустанно метал в своего противника, и ледяные дротики, и появляющиеся из воздуха стрелы, из до предела уплотненной воды, но видимого урона не наносил. Корчмарь, не смотря на свою нынешнюю комплекцию, успевал отклоняться, или прикрываться щитом, который, мог кое-что и отзеркалить.