Александр Федоренко - Вершитель Справедливости [СИ]

…Кулури тем временем, по астральному отпечатку, быстро нашла второго мага. Он находился в своих покоях, и рылся в шкатулке, что-то спешно разыскивая. Одетый, как и собрат, несколько необычно для чародея, он напоминал скорее молодого профессора. Она застыла на пороге, ожидая подвоха, маг обернулся, и только сейчас смог разглядеть некую странность в явившейся сюда воительнице.

А она была уже симбиозом всех своих частей. То есть дочерью клановой жрицы из племени фурий Ночи, по имени Крике, частично богиней Нин-Хур-Сати, и женой Априуса, с недавнего момента Созидательницей — Кулуриэнь. Разгневанная богиня, кем вправе теперь могла именоваться, вынула свой однолезвийный меч дао, и без слов шагну к достающему из воздуха сияющий клинок, чародею.

Оного взгляда огненно-рыжей красавице, хватило, чтобы понять, что это за оружие. И как оно опасно даже для нее нынешней. Помимо всего прочего, этот меч делал из своего владельца выдающегося фехтовальщика. Практически повторял все умение противника, если тот превосходил хозяина в мастерстве. Если в обычной ситуации человек управляет мечом, то здесь меч управлял человеком, заставляя того принимать определенные позы, наносить и парировать замысловатые удары. В данном случае маг был продолжением меча, а не наоборот.

Движения Кулуриэнь стали соблазнительными и текучими как вода, а она сама заплясала как языки пламени вокруг чародея, проверяя его защиту умелыми выпадами. Она заставала его мужское эго, показать свое превосходство над женщиной. И он попался на уловку. Забыл о магии, с азартом вступив в поединок с красоткой, думая, если сумеет победить, сможет делать с ней, все что захочет.

Они завертелись в поединке, иногда казалось — маг берет верх, и, сражаясь таким мечом, маг, не только не устает физически, но и становится сильнее. Но за время таких успехов чародея, Кулури успела прощупать его на предмет защищающих заготовленных чар. Да он был неимоверно силен, но мгновенно делать все сразу не мог. А она могла, и, увеличив темп, начина плести свое заклятие. А тело продолжало уклоняться, разлетайка, скрывала движения, и кое-какие увертки.

Кулури делала лицо озабоченным, но иногда улыбка мимо ее воли, играла на губах — она чувствовала голод меча противника. Меч питался кровью как вампир, и в тех случаях, когда поблизости нет тех, кого можно было бы выпить, он заставлял своего обладателя убить собой, самого себя. Разорвать путы связывающие меч со своим владельцем, можно только напоив кровью. А Кулуриэнь этого позволять не собиралась, не давала даже порезать себя.

Поединок становился опасным, но вот девушка выяснила все что хотела, и атаковала магически. И пока чародей отражал воздействие пробных чар, начала сплетать уже разящие наверняка. А левой рукой тем временем, вынула из-за пояса стержень, при нажатии на скрытую пластину, превращавшийся в огненный бич. И продолжая атаковать и магией и мечом, принялась нещадно стегать своего, опешившего противника, заставляя того побегать по комнате. А меч в руке мага казалось, все больше раздражался — жертва все время ускользала. Нужно было дать ему желаемое, ведь ему без разницы — чью кровь пить.

Чародей, несмотря на свою силу и хитрость не успевал сплести ни одного мало-мальски мощного заклятия, Кулуриэнь давно научилась использовать преимущества. И вот в один миг, она улучила момент, и ее огненный кнут оплел мага…

…Вилисиль, добежала до створок двери, толкнула их изящной ножкой, те распахнулись, и она заметила стоящую у стрельчатого окна, надменную длинноволосую чародейку. Та холодно процедила:

— Надо же какое самомнение, прийти ко мне в одиночку… Ты кто такая?

Сестра Кулури, хищно улыбнулась, и прошипела:

— Вестница смерти. Но перед тем как забрать, я надеру тебе спину, пониже поясницы… — И с порога швырнула в чародейку несложное заклятие, и немедля ринулась к ней.

Та прикрылась щитом от магического выпада, и атаковала своими заклятьями. Вил пришлось сосредоточиться на отражении, но тело по инерции продолжало двигаться. В первые мгновения, ей пришлось несладко, видимо засиделась в поместье, отвыкла слегка. Но частицы Хиноны или по-другому Астарты, взъярились, едва не завладев ей полностью. И жена Априуса, смогла отвести удары, просто разнимая заклятия на составляющие.

В ней, так же как и в сестре, соединяясь воедино, сплетались дочь ночных фурий, богиня битв и смерти, и Созидательница. И на бегу выхватывая свои парные клинки, не давая сопернице, опомнится, Вилисиль, заставила ту понять, что перед ней не просто ведьма, а хорошая мечница.

А еще Вил вспомнила многочисленные сказки, порой, рассказываемые Руниным, в которых чудесная сила некоторых существ, заключалась именно в волосах или гривах. И первое что попыталась сделать, это обрезать сопернице волосы. Ту это понятно разгневало нешуточно, и она повела рукой, приводя в действие все подвластные ей. И Вилисиль утонула в шквале смертоносных заклятий, нацеленных на то, чтобы ее уничтожить. А в придачу к этому, откуда не возьмись, появились големы и демонические твари явно недружелюбного характера.

Вилисиль сумела отразить все сразу, превращаясь практически в лунный ветер, имя которого и носила. Она заставила себя усмехнуться, хоть и скривилась от ментальной и физической боли. Клинки в ее руках, замелькали быстрыми молниями, во все стороны полетели ледяные иглы, изо рта полезли длинные ядовитые клыки, а из кобчика хвост. И загадочная чародейка тут же пожалела о своем поступке. Хвост оплел ей руки, удар рукоятью в висок отправил ее в глубокий обморок, ядовитые зубы вонзились в шею, а пара быстрых взмахов, заставила упасть наземь обрезанные пряди волос.

…Априус вертелся волчком уворачиваясь от злых шершней, натравленных на него чародеем — тому явно для чего-то нужно было время. Пришлось подыгрывать. Но вот наконец-то стало понятно, что он задумывал, перед тем, как в покои ворвался Априус. Все оказалось просто — воскресить павших воинов и чародеев. А для этого у него имелся Воскрешающий камень. Легендарный артефакт, который сама Смерть подарила кому-то из Древних в ответ на просьбу дать средство, способное вернуть ее жертвы в мир живых. Для того, чтобы возродить умершего, надо было просто подумать о нем и повернуть камень трижды в руке. Появившийся человек не будет ни призраком, ни зомби, но и полностью живым его назвать будет нельзя.

Кого хотел возродить этот чародей, Априус выяснять не стал. Он, словно воочию увидел, как разобрались со своими противниками его спутницы и летописец. Словно своими глазами узрел, как бич Кулуриэнь оплетается вкруг тела ее противника, а чары блокируют его волю, и как зажатый в руке меч чародея вонзается в его же живот. А его жена наносит последний удар, пронзая магу сердце.