Алексей Лавров - Звёздный рейд [СИ]

Аппараты и ангары требуют обслуживания, космонавтов тоже просто в космосе кучей не свалишь, необходимо создать условия. Системы жизнеобеспечения нужно иногда чинить, для этого выделяются дроиды. В общем, закручивалась дурная спираль. КПД системы уже болтался в районе пятнадцати процентов и неуклонно снижался, пока выручало лишь то обстоятельство, что для фирмы вся эта бездарно сжигаемая бездна ресурсов была ничьей, ворованной. Семицветик же устраивался в системе по-хозяйски, землян это безобразие устроить никак не могло.

Справиться с ситуацией удалось благодаря банде Тонзо и безжалостному космическому излучению. Принялись обживать астероид. Цветики залезли в служебные базы данных, выяснили, где, что производится, куда отправляется, а юные космические разбойнички на верных дроидах под чутким руководством Пиона перехватывали транспортные автоматы. Быстро захватили всё нужное и вынужденно прихватили массу пока ненужного, не они же формировали грузовые партии.

Бросить добро хозяйственным цветикам не дало душевное земное земноводное, так что совместно с обустройством астероида поблизости сооружались ангары, станции техобслуживания, мастерские… Список нужного оборудования рос, пацаны и пацанки почти не вылезали из дроидов.

Космический ковбой дорвался до вожделенных звёзд, практически поселился в системном перехватчике. Парень как с цепи сорвался, гоняясь за объектами искусственного происхождения. С собой таскал пару кибер-пацанов и десяток дроидов – больше не требовалось. Кораблик этот стал первенцем кораблестроительной программы «Семицветика», наипростейшим и самым уродливым – летал он только потому, что в космосе летают даже трамваи, если дать хорошего пенделя. Посудинку счастливо миновали все плановые модернизации из-за неуёмности Пио и, отчасти, привязчивости ковбоя к старью – он наотрез отказывался отказаться от верного «мустанга».

Экипажи техников сменялись во время пролётов на малой скорости мимо любого захваченного каравана или просто корабля, на котором уже велись работы по разборке, утилизации, строительству… Пио было фиолетово. Он отпускал уставших от него, счастливых до жалобного поскуливания ребят своим ходом, то есть верхом на дроидах, и требовал смену. Ему, как и всем цветикам, даже не пытались возражать, когда он тыкал пси-пальцем: «Ты и ты, ко мне, и захватите чего-нибудь пожрать, если жить хотите»! Товарищи по бригаде отдавали контейнеры с запасами, и пацаны с восторгом седлали верных дронов.

Энтузиазма редко хватало на полный оборот в системе. Ковбой ведь не хотел расставаться с «лошадкой» только потому, что она своей простотой позволяла отрываться и лихачить на полную, в пси-поле, конечно. Пио слишком точно рассчитывал внутрисистемные прыжки, финишировал практически вплотную к объектам, это нервировало. Выматывали перегрузки при разгонах и торможениях, невероятных виражах. При десантировании через пространство – Пио их просто вышвыривал из отсеков, открыв люки и дав гравитационного пинка – это уже просто бесило, хотя лихач ещё ни разу не промахнулся. И, наконец, путались мысли в безостановочной смене объектов, у ребят вскоре начинало рябить в глазах, и кружились головы.

Командовал Пио тоже по-своему, мысленно, в пси-диапазоне, или ругался, как они никогда не слышали – слова доброго не услышишь. «Спасибо дяде Коле, вы хоть что-то начинаете понимать»! – вот и вся похвала. Парням очень хотелось дяде Коле, которого так любил цитировать ковбой, внимательно взглянуть в глаза и убить, забить ногами насмерть! При этом их уже совсем не волновало, что сделать это не многим проще, чем насмешить этого серьёзного психа Пио с бесшабашными, смеющимися глазами.

Первой всполошилась Хриз – восстановительные процедуры давали всё меньше пользы, детей убивал космос. Вроде бы, с открытием полностью защищённого убежища вопрос снимался, но ребят оказалось не так просто загнать из космоса в этот шарик.

Над убранством астероида трудились с особым тщанием: Оборудовали шлюзы, заполнили чистым, даже целебным воздухом. Оснастили лучшими климатическими системами, построили уютные коттеджи со всеми благами цивилизации. Оди разрабатывала кибер-флору и кибер-фауну в виде неотличимых от настоящих роботизированных деревьев, цветов, бабочек и пчёл. Выстроили школу, парк аттракционов… обустроили госпиталь.

Увы, ребята прилетали только на восстановление и только под суровым контролем Пио, не проводили внутри ни секунды сверх времени, необходимого для процедур. Закрыть, запереть у цветиков не могло возникнуть и мысли, но Бас просто должен был однажды остановить Тонзо. В космосе в любой момент мог произойти отказ поражённых органов, парню оставалось немного времени даже в астероиде, если срочно не начать длительной реабилитации. Мальчишка подобрался весь, на что-то решаясь, помолчал угрюмо и выдал. – Я согласен на переделку.

Бас в шоке не нашёл, что ответить.

Пацан вдруг заговорил очень по-взрослому. – Дружище, ну, подумай, на кой мне жизнь, которой я не могу распорядиться, как хочу? И что там изменяется-то? Репродукция? Да я уже столько в космосе, о каком потомстве может идти речь?

– Ты ещё юн, дружок, – мягко возразил пси-монстр, – видишь ли, жизнь штука долгая, и дело не только в потомстве…

– Я не смогу заниматься сексом? – Усмехнулся мальчишка. – Ну и что? Я ведь ничего об этом не знаю, даже не дрочил никогда, просто не успел научиться!

– Кроме секса есть множество человеческих отношений…, – немного растерянно начал Бас.

Тонзо сразу его прервал. – Любовь, да? Я уже люблю космос. И ты сказал – человеческих отношений. Уверен, что я ещё человек? Ну, в обычном, планетарном смысле?

Дима и в себе-то был не очень уверен, поэтому сразу вынес вопрос на общее рассмотрение Семицветика. Не возразил никто, пси-поле ответило молчаливым согласием, общий кристаллический разум не знает эмоций.

Тонзо тут же отправился на первые процедуры, в результате которых удалось снять непосредственную угрозу жизни и увеличить время относительно безопасного пребывания в космосе. Вскоре вслед за Тонзо с такими же просьбами обратились все его приятели. Дети Семицветика не были обычными космонавтами, к перестройке их тел отнеслись с максимальной серьёзностью. Процедуры почти не затрагивали мозг, в остальном получался комплекс геномодифицированных биологических тканей и сложнейшей механики. Длительная разлука с космосом плохо действовала на психику ребят, преобразование вынужденно проводилось поэтапно, и конца этому не просматривалось, поскольку нет предела совершенству.

Главное, конечно же, содержалось в головах. Ребят изначально отбирали в модули киберсистем за высокий уровень интеллекта, они провели в полном контакте с машинами по нескольку астроциклов, фактически сжились с киберсистемами, легко думали на языке машинного кода. Юные космонавты могли решать сложнейшие задачи и управлять любой кибернетикой на самом низком уровне в режиме реального времени. В принципе для них мало что изменилось, тот же космос, те же задачи, только не компьютеры управляли ими, а наоборот, и размеры капсул расширились до границ галактики – просто дальше пока не собирались, дома дел невпроворот.