Наташа Нган - Девушки из бумаги и огня [litres]

– Скажи что-нибудь! Как я выгляжу?

Я тут же сожалею, что позволила вырваться этим словам. Майна оглядывается через плечо, ее темные глаза встречаются с моими.

– Не совсем готовой, – роняет она и вслед за своей горничной выходит из комнаты.

Я дергаюсь, как от пощечины. Щеки заливает жар.

Лилл тоже уходит – и через несколько минут возвращается, неся шелковый сверток.

– Ваше платье, – почти благоговейно произносит она, протягивая сверток мне. – Придворному портному передали результаты инспекции и мерки, приказав изготовить для каждой из вас уникальный наряд. Это такой способ сообщить, откуда вы родом и какова ваша внутренняя сущность. Чтобы Королю она стала сразу видна. – Глаза девочки сияют. – Ну же, госпожа! Открывайте скорее!

Я закатываю глаза, утомленная ее восторгами, и разворачиваю шелковую ткань. Под ней ярко сверкает серебро. Я осторожно приподнимаю платье за плечи, расправляю его и опускаю на пол.

Это самое потрясающее платье ципао , которое я видела в жизни. Длинное, облегающее, без рукавов, с высоким воротником, вертикально прошитое тонкими серебряными нитями, блестящими на свету, как струи бегущей воды. Ткань кажется почти невесомой. Единственное украшение платья – небольшие лунные камни и опалы на груди и вдоль линии бедер.

Невероятное платье. Королевское платье. Платье, которое достойно того, чтобы его носила, например, Блю. Или Майна.

Но не я!

Лилл взвизгивает от восторга, так что у меня уши закладывает.

– Ох, какая же красота! Давайте скорее наденем!

Ципао идеально облегает фигуру, как вторая кожа. Материя такая легкая, – легче паутинки. Я чувствую в ткани нежное тепло магии. Какие бы заклинания ни были наложены на это платье, один из их эффектов – мягкое сияние при каждом моем движении, бледное, как лунный свет.

При виде выражения лица Лилл я поднимаю бровь.

– В кои веки ты молчишь и ничего не говоришь.

Она хихикает.

– Госпожа, пользуйтесь случаем. Я не знаю, как долго это продлится.

Последние приготовления – и мы отправляемся к выходу из Бумажного Дома, откуда начнется торжественная процессия. При приближающемся шуме множества голосов у меня сдают нервы. По пути меня приветствуют поклонами горничные и служанки, одни осыпают меня из корзинок красными лепестками – на удачу, другие сыплют под ноги блестящую соль. Мы уже почти у выхода – и я замечаю знакомый всполох рыжих волос.

– Аоки!

Девушка оборачивается – и широко улыбается мне.

– Леи! О, ты выглядишь просто… просто…

Я слышу в ее голосе нотку зависти.

– Ты выглядишь великолепно, – быстро говорю я ей. – Какое прекрасное кимоно!

Кимоно и впрямь красивое, из тонкой легкой ткани, расписанной узором из серебряных листьев. Я прикасаюсь к платью Аоки – и листья под моими пальцами словно бы шелестят на ветру, переплетаются меж собой. Снова магия!

Аоки вспыхивает от удовольствия.

– Горничная сказала, что все эти платья создали так, чтобы подчеркнуть внутреннюю сущность каждой из нас. Звучит глупо, но я и правда почувствовала себя немножко как дома, едва надела кимоно. Как будто в нем заключена частичка моей деревни. Но ты… ты выглядишь совсем не по-деревенски, – она протягивает руку ко мне – и тут же ее отдергивает. – Ты похожа на королеву!

От ее слов меня пробирает дрожь. Вот уж на кого я не хочу быть похожей ни за что на свете.

Вместе мы идем по коридорам и выходим на передний двор, под яркий солнечный свет. Нас приветствуют восторженные крики толпы. Улицы под галереями – галереями и крытыми мостиками могут пользоваться только придворные женщины – полны народа.

Аоки хватает меня за руку и указывает вниз. По одной из улиц приближается караван паланкинов, украшенных лентами. Шелк цветных лент трепещет на ветру. Паланкины несут мускулистые демоны-антилопы, одетые в бацзюй королевских желто-золотых цветов, а на их рогах при каждом шаге звенят золотые колокольчики.

Они останавливаются перед нами. Мадам Химура выходит вперед и громко объявляет, перекрикивая шум толпы:

– Приветствуйте госпожу Аоки-чжи из Шому!

Слуга помогает Аоки подняться в паланкин. Она бросает на меня взгляд через плечо – ее зеленые глаза широко распахнуты, не знаю, от восторга или от страха – или от того и другого вместе. Перед тем как сесть, она быстро сжимает мне пальцы.

Мадам Химура вызывает Блю. Потом – Ченну. И, наконец, меня.

Я шагаю вперед, опустив голову, словно стараясь скрыться от множества взглядов. Демоны-антилопы опускают паланкин, и слуга помогает мне сесть. Внутри паланкин похож на повозку, в которой вез меня генерал Ю: все обито бархатом, все благоухает, деревянные панели отполированы, кругом шелковые подушки. Нервы мои натянуты, как струны. Та повозка увезла меня из дома, из прежней жизни. Какой окажется моя новая жизнь, в которую я сейчас въеду в паланкине? Одетая в роскошное платье ципао , несомая вперед слугами-демонами, я чувствую себя красиво сервированным блюдом, которое торжественно несут на ужин Королю, и по спине бегут мурашки.

Меня подают к столу, и рано или поздно Король захочет меня съесть.

Окна закрыты длинными занавесями, так что впервые я вижу дворец сквозь просветы в шторах: серией коротких вспышек, сменяющих друг друга образов, цветными бликами, размытыми в движении. Предзакатное солнце окрашивает все вокруг в золото и бронзу. Это похоже на сон – и на вид, и по ощущениям, как будто я смотрю чужими глазами.

Вчера госпожа Эйра показывала нам карту дворца. Я пытаюсь ее вспомнить и наложить на то, что вижу, чтобы определить, куда мы едем. Дворец напоминает соты со множеством ячеек. Это дворы двух видов: Внешние – где располагаются мастерские, служебные помещения и жилые кварталы, и закрытые Внутренние Дворы, куда имеют допуск только приближенные к Королю придворные.

Женский Двор находится в северо-западной части дворца. Наша процессия движется на юг, минуя Городской Двор со множеством лавочек, ресторанов и рынком, а потом мы едем на запад, через Церемониальный Двор, пересекаем большую площадь за главными воротами, куда привез меня генерал Ю, и попадаем на Рабочий Двор, где дымятся трубы кузниц и дубилен. Дальше – в западную часть дворца. Мы минуем Служебный Двор – небольшой город, где живут слуги, горничные и низшие придворные чины, и Военный Двор – тренировочные плацы и казармы.

Изо всех дворов мы обходим стороной лишь два. Двор Призраков – дворцовое кладбище в северо-западной части территории. Посещать место захоронения в праздник – дурной знак. Также не заносят нас на Храмовый Двор, расположенный в центральной части дворца, за внутренним кольцом стен. Имперских шаманов запрещено беспокоить кому бы то ни было. Место их обитания считается священным, и доступ туда возможен только с королевского дозволения.