Александра Бракен - Последняя жизнь принца Аластора [litres]

– Проспер… Что случилось?

– Давай, Прю! – закричала Нелл.

Аластор с сестрой мгновенно обернулись к людям. В то же мгновение девочка вскинула руку и швырнула черный флакон на пол.

– Седины времени, Седины судьбы, соединитесь в проход от беды! – крикнула Нелл. Она подняла руки, и мерцающий волшебный шар возник между ее ладоней, и ведьма запустила его в кучку осколков и пыли. Воздух наполнился всепроникающим дымом.

Камни выскакивали из стен, потолки начали осыпаться, башню затрясло. Пиру отбросило на несколько метров, и она на миг потеряла сознание. Ведьма и эльф взобрались на спину Жабе, усадив Прю позади себя.

Нет! Злоба бурлила в Аласторе, готовая вырваться наружу. Они не могут расстроить его план! Особенно после того, как они с сестрой помирились. Тем более не после того, что он придумал способ спасти королевство и снова заслужить страх и уважение подданных.

– Прекратите! – закричала Пира. В кровавом ключе над ними зашипела магия. Он кипел так сильно, что убил бы кого угодно. Если бы кто-то просто задел его, ключ сжег бы его изнутри.

К удивлению Аластора, смертные дураки не пытались тронуть или украсть кровавый ключ. Нет, они просто собирались сбежать сами.

– Проспер! – позвала Нелл. – Он должен открыть портал! Скажи Аластору, чтобы он открыл портал!

Струйки жидкого серебра ползли по полу, превращаясь в сверкающее зеркало.

Умно, маленькая ведьма, умно. Она знала, что может не обнаружить здесь зеркала, и решила вопрос иначе: сотворила заклинание и сама создала зеркало. Но она, видимо, не рассчитывала, что Аластор скажет нет .

Нет.

Призрачная иллюзия, что у этой истории может быть другой конец, рассеялись окончательно. Это слово, всего лишь одно слово, было заявлением и обещанием. С этого момента больше никакой работы в команде, даже для того, чтобы сохранить жизнь. Аластор выбрал свое королевство ценой моего. Я знал, что в конце концов обязательно произойдет что-то подобное. Я не был разочарован или хотя бы удивлен. Но я надеялся… На что? Что он однажды проснется и решит поступить правильно? Что мы друзья?

Огры скакали по камере, прыгая на стены, пытаясь поймать оборотней. Оборотни отрастили новые крылья, и присоединились к гигантским Жабе и Риббит, которые парили у кровавого ключа.

Огненно-красный узел магии тянул меня, тело слабело с каждой секундой. Надо было выбираться. Сейчас. Жаба с остальными взлетел выше и сбросил одного из огров на пол.

– Ломай зеркало, червь нерешительный! – закричала Пира другому огру. – Разбей его!

– Проспер! – услышал я голос Нелл. – Поторопи его!

Аластор извивался внутри меня, разливаясь беспокойным огнем по венам. Он не собирался сдаваться. Я из последних сил старался держать его в узде. Если бы я только мог подавить его, снова заставить его подчиниться, я бы… Стоп.

Внезапно я понял. Я мог приказать ему. Я знаю истинное имя, которое при рождении дала ему мама. С помощью него любой – демон, человек или эльф – может подчинить его волю.

«Давай, – прорычал Аластор, услышав мои мысли. – Стань наконец тем, кем тебе предначертано быть – наследником Онора Реддинга».

Сердце отбивало чечетку, кровь бурлила. У меня есть сила. Два слова были силой. Магией, которая могла смести все на своем пути, если я решу ее использовать. Козырь, который всего лишь надо достать из рукава.

Сила. Имя. Надо просто произнести имя и приказывать восьмисотлетнему демону все, что ни пожелаю, например, расторгнуть контракты со мной и с Нелл.

« Я так поступаю, чтобы спасти свой мир , – огрызнулся я. – Я сделаю все, что угодно… »

«Во имя добра?»– холодно закончил Аластор.

Сердце окаменело. Я вспомнил слова Захария. «Мы делаем то, что раньше не считали позволительным, когда находится достаточно веская причина». Именно этим я и занимался с тех самых пор, как попал сюда… Я оправдывал себя во всем, что бы ни сделал, прикрываясь тем, что это поможет спасти Прю. Даже сейчас. Я собирался воспользоваться истинным именем Аластора, чтобы мы смогли сбежать, унести силу демона подальше от Пиры и задержать ее, пока их мир не исчезнет раз и навсегда. Тогда в мире людей больше не появится ни один демон. Мне всего-то нужно приказать. Его истинное имя вертелось у меня на языке и жгло как коричный леденец. Два слова, несколько слогов.

«Говори, – кипел Аластор. – Давай, мерзкий слизняк! Думаешь, что ты хороший и правильный, что у людей есть добродетель, которой нет у демонов. Но, в конце концов, ты ничем не лучше Онора Реддинга».

Нет. Я потряс головой. Глубоко вдохнул, продрался через тьму замутненного разума и забрал свое тело, возвращая контроль над ним, как будто натягивал на себя чистую одежду.

Аластор вцепился когтями мне в голову, и когда я оттеснял его, демон пытался уничтожить мой мозг, выжечь его дотла. Его яростное презрение взбудоражило желудок, жгучая желчь поднялась до самого горла.

«Я не Онор , – сказал я. – Никогда не был им. И не буду».

«В твоем возрасте у него не было почти ничего, что есть у тебя, – мрачно ответил Аластор. – Власть всегда дается за чужой счет, Проспер Реддинг. И это твой выбор и твои знания».

Я тряс головой, пытаясь избавиться от его слов, эхом раздающихся в ушах.

«Я не такой».

«Это всего лишь вопрос времени. Онор убил невинную девочку. Истребил целую семью, чтобы набить карманы и добиться власти. Ради семьи. Именно этим ты сейчас и занимаешься. Давай, слизняк. Подчини меня своей воле».

Что такое «слишком», когда речь идет о конце света? Разве я не мог сделать этого? Один маленький приказ. Он демон. Он рожден мучать других… Чем плохо отплатить ему той же монетой? Тем более, что это не слишком отличается от его плана поработить меня после смерти, когда он сможет вонзить свои когти в мою тень… Мою тень. Договор.

– Дай мне лук, – сказал один огр другому. – Я подстрелю их.

– Времени нет, – огрызнулась Пира. Она закрыла глаза и подняла руки над головой. Из шара полились струйки магии, закручиваясь вокруг ее щиколоток. Она оторвалась от земли и полетела.

Вообще-то, учитывая всю ситуацию, это было не вполне справедливо.

«Тебе придется это сделать, – сказал я Аластору. – Возвращение Прю в мир людей было одним из условий сделки. Если ты не откроешь нам портал, ты нарушишь условия контракта… А это значит, что и мои обязательства теряют законную силу».

Я не был уверен, что использую верные слова, чтобы обозначить деловые понятия, но мне показалось, что они звучат вполне официально. Я слышал, как родители говорили что-то такое во время телефонных разговоров. Звучало впечатляюще.