Ника Ёрш - Факультет общих преображений [litres]

– Вы не могли бы оторвать свой взгляд от пола и посмотреть на меня? – Голос проректора был резким и выдавал его раздражение.

Я удивленно взглянула в его черные глаза и тут же почувствовала, как краска заливает лицо. Тьфу, гоблины зеленые, ну сколько можно? Вроде не пятнадцать лет уже, а реакция все такая же, как тогда.

– Да, актриса вы прекрасная. Академии очень повезло с такой ученицей.

Магистр поджал губы и, отвернувшись, открыл ящик стола, рядом с которым стоял все это время. В руках Тарлауга появился небольшой конверт, который он передал мне.

– Вот, вам очень просили передать. Ваш жених.

Я ошарашенно захлопала ресницами.

– Кто?

– Жених.

Магистр так и стоял: отвернувшись и протягивая мне конверт.

– Глеб?

– Еще и Глеб?! – Тарлауг наконец повернулся и силком всунул письмо мне в руки. – Нет, это от Марика. Глеб, наверное, пришлет послание в следующий раз. Свободны, адептка.

– От Марика? – Я непонимающе посмотрела на мятую бумагу в руках. – Но я не знаю…

– Я сказал, свободны! Мне больше не о чем с вами разговаривать.

– Да что вы меня подталкиваете?! – Мой голос сорвался на истерические нотки. – Нет у меня жениха Марика. Я такого вообще не знаю. А Глеб, он…

– Что он?

– До свидания, магистр Тарлауг, спасибо вам за письмо… от Марика. Кем бы он ни был.

Войдя в круг, я закрыла глаза и припомнила, как выглядит фонтан в тринадцатой аудитории. Непрошеные слезы уже рвались наружу. Очутившись рядом с порталом, я обессиленно присела и погладила воду рукой, пытаясь таким образом успокоиться. Комната была пустой – похоже, Торн не стал меня дожидаться.

Вот и хорошо, сейчас хотелось немного побыть одной. Но как и всегда, мои мысленные стенания были беспардонно прерваны. Магистр Тарлауг переместился и замер, словно каменное изваяние.

– Вы почему еще здесь, Бриана?

– Просто присела отдохнуть.

– Это портал. Когда вы касаетесь воды и красочно представляете место, он вас туда перемещает. Попробуйте отдохнуть, присев за стол, или в коридоре, или на улице. Только не здесь, хорошо?

– Но разве вы его не блокировали?

– С вашей удачей я бы не полагался на мои скромные попытки магичить. Как письмо? Уже прочитали?

– Еще нет, приду домой и прочту в спокойной обстановке. Мне не каждый день пишут новые поклонники.

Тарлауг передернул плечами и злобно уставился на конверт в моих руках. Если бы его взгляд мог поджигать, то сейчас от письма таинственного Марика остался бы лишь пепел.

– До свидания, магистр.

Я поднялась и, старательно глядя в пол, пошла к выходу.

– Бриана, подождите, – будто вспомнил что-то проректор. – Женихи и поклонники – это все прекрасно. Только вы забыли об одной важной особенности, проявившейся совсем недавно. Я имею в виду оборотничество. Ваши глаза и волосы меняют свой цвет. Как самочувствие? Может быть, терзают новые ощущения, жалобы, недомогания?

«Да! Вы – мое главное недомогание! А уж эти странные сны, где я в виде волчицы ищу вас по запаху…»

– Нет, магистр, ничего такого. Жаль только волосы…

– Скоро все войдет в норму, а черный цвет вам пойдет даже больше белого, поверьте мне.

Я промолчала, но скрыть довольную улыбку не смогла.

– В общем, давайте договоримся: если вас что-то начнет беспокоить, вы сразу обратитесь ко мне. Как к старшему. Как к тому, кто за вас искренне волнуется. Хорошо?

– Да, конечно. Спасибо.

– Вот и чудесно. А теперь…

– Брианка, ты здесь? – Дверь в аудиторию распахнулась, и к нам присоединился Торн. – О, простите, если помешал.

– Я как раз тебя искать собиралась.

Мне было ужасно неловко перед другом, мало ли что он мог себе придумать. А вот проректор, похоже, снова был раздосадован и даже не пытался этого скрыть.

– Основное я уже сказал, об остальном побеседуем в следующий раз. До свидания. Не забудьте проверить расписание на завтра и как следует подготовиться к занятиям. Я уже говорил, что личная жизнь здесь не запрещается, но во всем нужно знать меру.

Магистр бросил уничижительный взгляд в мою сторону и скрылся.

– Ничего не хочешь мне рассказать? – спросил Торн, провожая дядю очень удивленным – взглядом.

– А знаешь что? Хочу. Я тебе расскажу историю об очень странном мужчине и его загадочном поведении, а ты попробуешь объяснить мне, что к – чему!

Торн вот уже несколько минут хохотал, периодически тыча в меня пальцем и силясь сказать хоть слово. Наконец я не выдержала и стала кидать в него камешками и веточками, в изобилии валявшимися у моих ног.

Дело в том, что сразу после учебы мы отправились на склад и приобрели мне побудник. Кроме того, я отвела душу и купила кучу очень нужных девушке мелочей, оставив у гномки почти все свои деньги. Однако вместо того чтобы идти с обновками домой, Торн предложил прогуляться по лесу и поговорить. Так и поступили.

Я изливала другу душу, а он целых десять минут молчал, только глаза округлял все больше и больше. И вот, когда я сообщила о письме и о том, как удивилась, что мой парень не Глеб, а какой-то Марик, Торна прорвало.

– И как Драгислав на это отреагировал? – Парень, все еще похихикивая, взглянул на меня и закрыл лицо ладонями. – Ох, лучше молчи, могу себе представить.

– Да в чем дело-то? – Я раздраженно дернула друга за плечо и остановилась. – Ты должен мне все объяснить! Сначала он хамит при каждой встрече, потом выделяет меня из общей массы девушек: я ведь не совсем слепая, заметила это. Улыбается мне, следит взглядом, помогает всячески. Но с другой стороны, прямого интереса тоже не проявляет. И это понятно, все-таки Тарлауг – проректор, а я простая адептка. Но письмо от воображаемого кавалера его явно взбесило… Что я должна думать? Ему нравится издеваться надо мной? Или я вообще не так все поняла? Прошу, объясни.

Торн остановился, его лицо стало серьезным.

– Нет, Бриана, он просто растерян, – сказал друг, отводя взгляд. – Видишь ли, все, что ты рассказываешь, очень напоминает привязку. Знаешь, что это?

Я покачала головой. Торн закрыл глаза ладонью, помолчал.

– Как бы так лучше сформулировать мысль?.. – пробормотал он. Вскинувшись, заговорил с энтузиазмом: – Вот когда мой отец встретил маму, то у него крышу начало сносить, а он и без того по жизни вспыльчивый и нетерпимый. Понимаешь? Ухаживать за ней не стал, просто сообщил, что его зверь признал ее – теперь они должны быть вместе. И баста. Мама ему неприличный жест показала и давай хвостом вертеть направо-налево из принципа. Только желающих ухаживать за парой Эгера не нашлось, все знали, чем это грозит. Ну, в общем, отец маму измором взял. Он упрямый очень и не знает ни в чем отказов.

– Зачем? – не поняла я.

– Затем, что влюбился. Раз и навсегда. Нашел свою пару. Так бывает у волков. Только вот если мой отец – упрямец, то Драгислав еще хуже. Ему дамы не отказывают, но интрижки получаются очень недолговечными, для него карьера – на первом месте, Бриана. Он часто отпускает шуточки в адрес моего отца, смеется над его привязанностью к одной-единственной женщине. Мол, повязала его жена, сделала подкаблучником. Только, видно, пришла пора нам посмеяться над ним. Я не уверен на все сто процентов, но мне кажется, что его зверь тебя признал своей парой.