Иван Шаман - Месть [СИ]

Скача между деревьями, я колол и рубил, стараясь, чтобы количество противников не превышало пятерых. Именно столько мне удавалось не только отбивать, но еще и разить контратаками. С криками они гибли один за другим без особых шансов на сопротивление или победу, когда сзади раздались истошные крики дварфов.

Увлекшись, я совершенно позабыл о своих сопровождающих. А вот черные твари не забыли. Группа, которая удерживала в огненном кольце Серую, разделилась и ударила в спину моим техникам. Стена щитов тут же сократилась на нескольких братьев, а оставшиеся забились в круг. И только стрелы троицы, летящие с корабля во все стороны, позволяли им выжить.

С диким ревом достойным самого жуткого волколака я выскочил на открытое пространство, привлекая на себя внимание. А затем врубился в фланг противника, с одинаковой легкостью рассекая деревянную броню, конечности и головы. Вот только противников это не останавливало. Все чаще я чувствовал уколы когтей, оставляющие глубокие царапины. Лоб был разбит удачно прилетевшим камнем из пращи, и кровь заливала правый глаз. Их было слишком много.

Я держался только за счет своей выносливости. Количество ран на теле неуклонно росло, но наконец свершилось то, чего я так долго ждал. Все это время я смещался к берегу и молил, чтобы у Дары и Дружка хватило терпения. И волколачка не подвела. Всадница на огромной зверюге выскочила из-за корабля, ударив противника в спину, она буквально смела почти десяток врагов внезапной атакой. А затем превратилась в настоящий вихрь из когтей зубов и сверкающего легкого меча.

Следом из пламени выскочили бойцы Серой, измазанные кровью и кишками до кончиков ушей. Они ударили оставшуюся группку без всяких уловок — в лоб. Но их натиска оказалось достаточно, чтобы сломить ряды противников. Битва продолжалась еще несколько минут, а затем во врагах что-то сломалось. В буквальном смысле. Они падали совершенно опустошенные и обессиленные. А затем умирали.

— Что происходит? — громко спросил я, но мне никто не ответил. Несмотря на общее ликование, чувство опасности грызло меня изнутри. — Что происходит?!

— Мы победили! Ты победил, Альфа! — объявила наслаждающаяся матриарх, — радуйся!

— Рано радоваться, — перебил я волчицу, — разве ты не чуешь опасность?

— Она всегда рядом, так что теперь? Не влюбляться и не заводить детей? — хмыкнула Серая Кровь, — но раз ты так обеспокоен, скажи, что тебе нужно, а мы попробуем помочь.

— Выживший, чтобы допросить. Хотя бы один, но лучше несколько.

— Все слышали? — рыкнула матриарх, — ищите выживших среди нападавших и тащите сюда! — она взвыла, и все волки бросились врассыпную. Я тоже не мешкал, все же вокруг меня было достаточно противников, многих из которых мне удалось ранить самому. Бросив Кладенец остывать, я начал перебирать тела, выискивая признаки жизни.

Ни врачом, ни даже специалистом магии Жизни меня назвать было нельзя, но даже от моего взгляда не ускользнуло крайне худое телосложение нападавших. Судя по строению лица, их кожа изначально была светлой, но почернела в результате… Я плюнул на палец и с силой потер тело одного из поверженных, но это явно была не сажа или краска. А даже не знаю, магия? Ритуал? Отравление?

При этом у некоторых она свисала тканевыми мешками, под которыми раньше явно были пивные животы. Весь жир исчез и это явно неспроста. Единственное заклинание, которое я знал и которое давало такое увеличение силы и ловкости — Усиление. Но все же оно не могло превысить человеческие пределы, тут же ситуация явно была другой.

Проверка удачи. База: +1. Бонус: 0. Бросок: 2. Требование: 3. Успех.

— Здесь! Есть один! — крикнул от воды Бладстил, — нашел живого!

— Так тащи его на берег, — тут же крикнул я, подскакивая, сведенья сейчас нужны были больше воздуха.

— Упирается, все напиться не может, — рассмеялся Баян, вытаскивая пленника на землю. От того шел ощутимый пар, который не могла унять даже студеная речная вода. Было такое чувство, что она исчезает до того, как дойдет до желудка противника.

— Начинайте тушить пожар! — командовала тем временем Серая Кровь, — чтобы ни огонька не было! Патрули вокруг града, выследить тех, кто пытался сбежать…

— Эй, парень, — я ударил пленника по щеке, но он лишь продолжал тянуться к воде, — хочешь пить, ответь на пару вопросов.

— Д-дайте воды, — прохрипел узник, — все скажу. Тяжело.

— Ладно, макай его, — решил я, и маг с удовольствием погрузил голову черного в реку, — будешь говорить? — я думал он захлебнется, но выживший продолжал жадно всасывать в себя воду, — хватит! Эй! Говори! Кто такие? Откуда? Что с вами случилось?

— Вольные, — задыхаясь, проговорил пленник, — с деревни за болотом. Волхв нас научил, как зелье делать из одолень травы. Из вил да грабель когти сделали, оружием чтоб стали. А потом… пить! — по моему кивку Макграг вновь отпустил пленника, который рухнул в воду, подняв тучу брызг. От головы иссушенного поднимался дымок, а когда маг поднял, его стало видно, как вода впитывается в кожу.

— Что за старец? Зачем научил? Почему решили напасть на волколаков?

— Не знаю. С ним, голова говорил. Наш, деревенский, — речь выжившего становилась все более сбивчивой, и я насильно влил ему в рот пузырек со слабым зельем жизни. Не достаточно, чтобы полностью выздороветь, но вполне хватит для временного облегчения. Вот только эффект от обычного эликсира вышел совсем не такой, как я ожидал.

Пленник выгнулся дугой, суставы его затрещали, дыхание стало частым и прерывистым. Он вскочил, отбросив в сторону Макграга так, что тот отлетел на метр в сторону, а затем обезумевший, словно зверь, дернулся в мой сторону. Но не сумев сделать и шага, схватился за сердце, взвыл и обмяк, умерев в одно мгновение.

— Ты ему яд, что ли, дал? — озадаченно спросила наблюдавшая со стороны матриарх.

— Нет, совсем наоборот. Оно должно было его вылечить, а не убить. Но сработало совсем не так, как должно было. Даже не знаю почему. Ты такое видела когда-нибудь? — спросил я у Серой, но та лишь отрицательно покачала головой, — надо найти, откуда они пришли. Может, там уже готовится следующая атака.

— Это сильно вряд ли, — оскалилась волчица, — оглянись, пусть они и изменились, но видно, что тут все подряд. Не только мужчины и воины. Женщины. Старики. Даже дети. Кто бы не погнал их в атаку — это было чистым самоубийством. Да и не учуять ничего, пока пожарище не дотушим, и пепел не уляжется. Так что дня два, а то и три придется обождать.

— Дьявол, — я с досадой ударил по колену, поднимаясь, — не понятно же ни черта. Почему напали? Зачем? Что с ними случилось? Какой-то старец и все. Даже не успели выяснить, как он выглядел.