Кристи Голден - Военные преступления [litres]

– Мне страшно…

Андуин шумно сглотнул.

– Не бойся, – сказал он. – Скоро ты отправишься к маме… и папе.

– А… отец жив? Здесь?

– Да, жив.

Умирающий Андуин прикрыл глаза.

– Я рад. Как здорово было бы с ним встретиться.

– Обязательно встретишься. Просто… продержись еще немного, ладно?

Король едва заметно улыбнулся.

– Ты такой же никудышный лжец, как и я, – сказал он и вдруг перестал улыбаться. – Скажи, что я люблю его.

– Обязательно.

Король тихо вздохнул и замер. Его кожа побледнела гораздо сильнее, чем обычно бывает после смерти. Внезапно тело двойника стало источать мягкое чистейшее сияние, а затем истаяло.

Король Андуин отправился домой.

Принц Андуин Ринн медленно поднялся на ноги, взял Страхолом, вытер влажное лицо рукавом и принялся исцелять сражающихся.

В зал вбежали стражники с оружием. Один из них, пандарен, бросил Бейну топор. Тот ловко поймал его одной рукой и бросился к двум Траллам, сошедшимся в поединке. Бейн был рад, что сегодня Го’эл облачился в шаманские одежды, потому что различить двух орков можно было только по этому признаку, да еще по оружию. Почти добравшись до места, таурен вдруг замер, с трудом удержав равновесие. Он услышал безумный смех и, подняв взгляд, заметил безумного Калесгоса, смотревшего на него с ухмылкой. Синий дракон был не в себе, и только поэтому на арене оказалось меньше трупов, чем могло бы. Этот Калесгос не делал различий между врагами и союзниками и, судя по всему, не придерживался никакой стратегии боя.

Чего нельзя было сказать о Калесгосе из нынешней временной линии, который бросился к своему двойнику, отвлекая его внимание от Бейна. Между тем в сражении двух орков Тралл из альтернативной временной линии уступал оппоненту. Бейн этому не удивился. Тот Тралл так и не смог обучиться шаманизму, в то время как Го’эл не только искусно обращался с оружием, но и в совершенстве владел силами стихий.

Бейн почти добрался до них, но на полпути скорее ощутил, чем увидел направленный в него удар. Он едва успел отразить атаку огромного молота, который держал некто, выглядевший как ожившая гора. Бейн обнаружил, что смотрит в глаза себе самому. Его двойник, судя по всему, удивился не меньше и на мгновение отступил. Бейн же в это время успел подумать лишь о том, что, в отличие от своего противника в полной броне, одет совсем легко.

Краем глаза таурен заметил, что небожители даже пальцем не шевельнули, и пришел в ярость. Как они могут так спокойно наблюдать за всеми этими смертями? Неужели считают себя выше того, чтобы снизойти до помощи?

В этот момент, как будто в ответ на мысли Бейна, какофонию битвы прорезал громкий голос, глубокий и зычный. То была просьба, а не предупреждение, и исходила она от Сюэня, хозяина этого храма, который принял привычное обличие тигра:

– Помните о ша! Помните о ша!

И тогда Бейн все понял.

Альтернативные версии собравшихся в зале, с которыми сражались Го’эл, он сам и все остальные, были выбраны неслучайно. Кайроз намеренно отыскал самых темных, изломанных и агрессивных двойников. Калесгос был безумен. Тралл стал союзником и защитником ненавистного Аделаса Блэкмура. Верховный же вождь тауренов превратился в вождя Орды. Бейн понимал, что он, скорее всего, убил Гарроша Адского Крика и отомстил за своего отца Кэрна Кровавое Копыто.

Неудивительно, что небожители не хотят участвовать в битве. Что бы они ни сделали, это лишь подольет масла в огонь.

– Ты расправился с Гаррошем, да? – спросил Бейн у своего двойника. – За то, что он убил нашего отца.

Другой Бейн прищурился и зарычал.

– Я разорвал Адского Крика голыми руками, – ответил он, – а ты… Бронзовый дракон сказал, ты защищал его! – Таурен с воплем бросился на Бейна. Тот отразил удар, и лезвие топора зазвенело, соприкоснувшись с могучим молотом.

Бейн вспомнил собственные слова, зазвучавшие в его голове звоном прозрачных дренейских кристаллов: «Каждый из нас мог бы превратиться в Гарроша Адского Крика».

Он обрел мудрость – дар Юй-лун.

– Мы все могли бы стать такими. Это не враги, а мы сами! – крикнул он сражающимся. – С ними нельзя сражаться, только принять!

Бейн ощутил уверенность в себе и своих силах. То был дар Нюцзао. Недрогнувшей рукой он отразил очередной удар. Чем внимательнее он прислушивался к небожителям, тем мощнее становились их благословения.

Двойник снова атаковал, и на этот раз удар молота поразил Бейна в плечо. Он зарычал, но не стал отвечать агрессией на агрессию.

– Неужто мой двойник трус? – крикнул таурен, вождь Орды.

– Нет, – ответил Бейн. – Мы с тобой одинаковые. Просто ты, Бейн, выбрал другой путь. Я прекрасно понимаю твои чувства и знаю, почему ты хотел убить Гарроша.

– Врешь! Если бы понимал, сделал бы то же самое, – ответил двойник и бросился вперед. Впрочем, от ярости он стал беспечным, и Бейн отбил удар обухом топора.

– Я не причиню тебе вреда, – сказал он, запыхавшись, – но буду защищаться!

Вождь замешкался. Теперь он внимательно слушал, но кто знает, долго ли это продлится?

Мудрость Юй-лун вновь согрела сердце Бейна, и он вдруг понял, что нужно сказать, как достучаться до самого себя – израненного, страдающего от боли. Бейн быстро заговорил:

– Наш друг Го’эл, которого ты, возможно, знаешь под именем Тралл, однажды сказал, что даже в других временных линиях мы все равно остаемся собой. И наш отец Кэрн верил, что, пусть это и трудно, мы должны стараться…

– …создать то, что останется в веках, – пробормотал вождь.

Бейн исполнился надежды.

Кейлек знал, что из всех врагов из иной временной линии его двойник представлял самую большую опасность. Он не только был драконом, но и демонстрировал все признаки безумия.

Это пугало.

Только сам Кейлек знал, как близко он подошел к черте сумасшествия после смерти Анвины. Только Джайна знала, что он почти потерял себя после того, как вновь пережил сумерки Аспектов глазами Малигоса, который некогда и сам поддался безумию. Вот почему развитие событий по образу и подобию этой альтернативной временной линии было вполне вероятным.

Кейлек услышал слова Бейна, но не понял, как можно принять нечто подобное. Пока он отчаянно размышлял, синий дракон подался вперед и взмахнул хвостом, разгоняя толпу зевак. Некоторые из упавших уже не встали.

– Нет! – крикнул Кейлек. Он выпустил ледяные оковы, замедлив огромного дракона, но не остановив совсем. Калесгос мотнул головой, залился смехом и рыданиями.

– Почему нет? – с мольбой в голосе спросил он. – Пусть они меня ненавидят. Пусть прикончат! Прошу!