Григорий Шаргородский - Цена жизни [litres]

Хорошо, что к этому моменту мы успели остановиться. Я уже хотел аккуратно сбросить давление, но понял, что вырвавшиеся из сопла струи пара могут усугубить и без того непростую ситуацию.

– Прекратить! – с порога заорал Бренников, выбежавший на шум во дворе.

Казак недовольно опустил винтовку, и я смог наконец-то стравить лишний пар, переводя мобиль в режим ожидания.

– Дмитрий Иванович, и откуда у нас появились столь нервные воины? – спросил я Бренникова, который быстрым шагом подошел к паромобилю.

– Вот решил привлечь к службе казачков, чтобы не скучали в казарме.

Судя по недовольной физиономии, у казака имелось свое собственное мнение насчет инициативы полицейского.

– Елистратов, тебе что-то не нравится? – вкрадчиво поинтересовался Дмитрий Иванович.

– Никак нет, ваше благородие, – вытянулся в струнку казак.

– Ну так сотри со своей морды кислую мину, не то от нее у моего начальника может несварение приключиться. – Говоря это, Бренников покосился на меня.

Ай, красава! И казака на место поставил, и возможный конфликт погасил в зародыше, обозначив статус всех присутствующих. Вон как казачок губы поджал, но теперь он точно не станет наезжать на непонятного сопляка в диковинной шляпе.

Как реагировать на все это, я не знал, поэтому просто покинул паромобиль и без приглашения направился в дом.

В конце-то концов, он снят на мои деньги и как бы находится в моем же ведении.

Внутри база особого отдела ничем эдаким не выделялась – пять просторных комнат, одна из которых имела довольно значительные размеры. Здесь Дмитрий Иванович и организовал общий кабинет. В помещении расположились три письменных стола и два шкафа, лишь процентов на десять занятые папками.

Один из столов был обжит и уже завален бумагами и всякими канцелярскими принадлежностями. Я решил облюбовать себе место у окна, но Дмитрий Иванович ненавязчиво оттер меня к еще одной двери, за которой оказалась небольшая уютная комнатка с массивным письменным столом.

А неплохо так развернулся мой бывший начальник. Да в нем же пропадает дар дизайнера интерьеров!

Забросив шляпу на вешалку, я с наслаждением избавился от пиджака.

– Рассказывайте, Дмитрий Иванович, что успели сделать за время моего отсутствия.

– Немного, – явно поскромничал Бренников, – пока только обжились. Я взял на себя смелость немного прощупать своих старых агентов, но пока не известно, есть ли средства на их содержание, ничего серьезного предлагать не стал.

– Средств хватит, – легкомысленно отмахнулся я, но все же решил уточнить, – по крайней мере, можете тратить не меньше, чем раньше.

– Это хорошо, – удовлетворенно кивнул Бренников. – Значит, продолжим набор агентов. У вас есть еще какие-то приказы?

– Приказов нет, есть вопросы, – оживился я, устраиваясь на не очень-то удобном стуле. – Меня немного удивил подбор сотрудников. Какую пользу отделу может принести Осипка и что там насчет казаков?

Бренинков позволил себе легкую улыбку и, не отвечая, подошел к двери. Приоткрыв ее, он позвал Чижа:

– Осип, подготовься по варианту три.

Поведение следователя вызвало у меня живейшее любопытство.

– Что касается младшего агента Шишкина, объясню после того, как он подготовится, – увидев мой немой вопрос, сказал Бренников. – А насчет казаков – я позволил себе сделать выводы из предоставленных вами бумаг. Там есть распоряжения для есаула Щукина. Вот я и решил организовать здесь постоянное дежурство. К тому же сотня Щукина – это единственная сила в городе, которая не вовлечена в нынешний конфликт.

– Что удалось узнать о наших незваных гостях? – тут же напрягся я и, понимая, что разговор будет долгим, жестом предложил Бренникову устроиться с другой стороны стола на гостевом стуле.

– Не так уж много, – расстегнув китель и присев на стул, продолжил Дмитрий Иванович. – Матюхин прибыл в Топинск пять дней назад в сопровождении семи человек. Трое были с ним явно, а еще четверо пытались сделать вид, что едут отдельно. Но город у нас не такой уж большой, и все на виду.

– Пантелеймон Давыдович высмотрел? – с улыбкой вспомнил я околоточного, отвечавшего за порядок в железнодорожном районе.

– Да, его на мякине не проведешь, – подтвердил мою догадку Бренников и продолжил доклад: – Даже о явных помощниках Матюхина известно не так уж много. Только фамилии – Старостин, Булыжников и Ковальчик.

– Поляк? – встрепенулся я.

– Да. А что? – сделал стойку следователь.

Пришлось рассказывать ему о моих омских приключениях и случайно услышанном польском ругательстве.

– Сможете опознать? – ухватился Бренников за призрачную нить.

– Нет, но важнее то, что мы имеем косвенное подтверждение моих домыслов, а значит, сможем отреагировать на угрозу более адекватно. Уточните, пожалуйста, был ли этот Ковальчик вчера в Топинске.

– Хорошо, – кивнул Бренников. – И еще у меня есть просьба.

– Слушаю вас внимательно, Дмитрий Иванович.

– Если имеется такая возможность, было бы неплохо изыскать средства на повариху. Дабы, так сказать, прикормить казачков. В казарме у них еда не очень хорошая, а так они сами будут напрашиваться на дежурство.

– Очень неплохая идея. Займитесь этим. Все выкладки по расходам ко мне на стол, – не удержался я от начальственного тона.

– Будет сделано, – кивнул Бренников, и тут нас прервал осторожный стук в дверь.

– Входите, – разрешил я на правах хозяина кабинета.

Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вскользнул какой-то чумазый беспризорник. Если бы я не знал Чижа как облупленного, то и не признал в посетителе своего воспитанника. К тому же мне уже доводилось видеть его в столь неприглядном состоянии в момент нашего знакомства.

– Ну и что это за маскарад? – спросил я, хотя уже догадывался, к чему клонит следователь.

– Я давно работаю с топинскими мальчишками, – стал объяснять Бренников. – Беспризорников у нас нет, как и совсем нищих горожан, но много детишек либо в приемных семьях фактически в положении батраков, либо не особо присмотрены своими же родителями. Вот и слоняются по городу без дела. Раньше я их лишь иногда прикармливал, получая в ответ необходимые сведения. А теперь хочу сделать все серьезнее и поручить присмотр за этим делом Осипу. Конечно же с вашего разрешения, – все же сделал следователь реверанс в мою сторону.

Ну а что, мысль здравая. Это в моем мире над детьми трясутся так, что в итоге вырастает непонятно что. Не скажу, что я большой любитель Союза, но там наравне с нормальной заботой детей вовлекали хоть в какую-то общественно полезную деятельность.

В конце концов, Дмитрий Иванович не предлагает посылать ребятню на штурм бандитских малин, а небольшой приработок и хоть какой-то надзор им не помешает.