Павел Майка - Мир миров [litres]

– Я это знаю, сынок, – петушился Грабинский. – Я что, не знаю азов? Я спрашиваю об этом, потому что разные ученые тут топтались и могли внести свои коррективы.

С учеными, исследователями древних культур, действительно война обошлась наихудшим образом, но они и сами натворили бед. Когда люди поняли, с чем им пришлось столкнуться, в армии по всему миру стали вербовать археологов и этнографов вне зависимости от возраста. Седые старички, которые до этого окапывались среди стопок книг в своих кабинетах, попадали в штабы, а порой и на передовую. Они объясняли ополоумевшим офицерам, с какими существами их отрядам придется столкнуться и как их нужно убивать или приручать. Если они были достаточно убедительны и могли вдохновить целый отряд, то им удавалось трансформировать оживленных энергиков или пробудить новых, вид и привычки которых обычно составляли сумму академических знаний и солдатских суеверий. Сформированные таким образом создания оказались отличными, хотя и устрашающими союзниками в борьбе с марсианами. Однако своим создателям они почти всегда приносили смерть.

Но тех, кто погиб на фронте, их коллеги, запертые в тайных военных лабораториях, считали счастливчиками.

– Здесь ученые ни в чьих головах не ковырялись. Если мы попадем в границы владений Ванды, ничто, кроме ее гнева, нам не грозит.

– А эта светлейшая госпожа часто гневается? – поинтересовался Яшек. – Мы тут с немецкими карабинами едем. Она не разозлится из-за этого?

О нелюбви Ванды к немцам ходили легенды, это был один из элементов ее силы. Даже когда древняя княжна хотела оказать немцам теплый прием, сила, которая создала ее, не позволяла этого сделать. Боги, равно как и демоны и разного рода чудовища, были узниками своих легенд. Правилам сказок вынуждены были подчиняться даже боги, прибывшие с других планет, и это послужило одной из причин того, что человечеству удалось отвоевать у марсиан ничью.

– Ванда в основном спит, парень. И не имеет ничего против немецких изделий, если они находятся в польских руках. Помни только: держи себя в руках и не крестись.

– Ванда не любит этого? – удивился парень. – Мне говорили, что она христианка.

– Ванда действительно уважает крест. Но тот, к кому мы едем, не слишком… его любит.

Курган окружал деревянный частокол, охраняемый мужчинами с арбалетами и примитивными самострелами, в обмундировании и шлемах, которые, похоже, помнили еще времена Пяста. Из-под длинных кожаных плащей, крепившихся на плечах пластинами из стали, выглядывали кольчуги, об которые бились десятки амулетов из кости, стекла, дерева, металла и ракушек, вплетенные в магические жгуты из девичьих волос или грив чудовищ.

– Господин Новаковский, Страж Кургана Крака, хочет засвидетельствовать свое почтение, – быстро прокричал Кутшеба, прежде чем стражники, согласно обычаям зараженных земель, начали общение с отстреливания собеседников. – Мы прибыли с поклоном для Светлой Госпожи, Вечной Девы Ванды!

Высокий толстый мужчина с большой буквой «В», вытатуированной прямо на лбу, приказал им спрятать карабины и выехать за частокол, подняв руки над головой. Ему явно очень понравилось их современное оружие, и он с радостью приказал бы убить прибывших. Однако фамилия марсианина и имя отца хранительницы сыграли свою роль.

– Светлая Госпожа сейчас спит, – только и пробубнил он, недоброжелательно взглянув на Кутшебу и посматривая на его оружие с нескрываемым вожделением. – Вам придется подождать. Вас черные не беспокоили по пути?

– Нет. Даже удивительно.

– Мы устроили им кровавую баню, – захохотал стражник. – Заходите, посмотрите, что мы сделали. Без ваших чудотворных карабинов, а настоящим мужским оружием – ножом и стрелами.

Не слезая с коней, они позволили провести себя к площади, где на нескольких кольях умирали черные. Поймали главным образом людей, однако Кутшеба заметил и демона. С руками, обожженными до кости и связанными над головой, с содранной черной шкурой, напоминающей скорее плащ, но все еще составляющей с телом единое целое, он извивался на палке, пытаясь бросать заклятия. Окружающие его слуги из людей либо уже были мертвы, либо выбились из сил. Он же до сих пор боролся за жизнь.

– Мы вырвали этой гадине язык, так что он теперь шепелявит, – заржал стражник. – Сильный, зараза, пятый день сдыхает. Теперь вы видите, почему так спокойно доехали сюда. Мы об этом позаботились. Так что нам теперь кое-что от вас полагается, правда?

– Не боитесь мести? – спросил потрясенный Грабинский. А Яшек, к удивлению Кутшебы, совсем не казался испуганным. Он рассматривал демона скорее с интересом, похоже, его не тронуло зрелище такой ужасной казни. Возможно, Яшек считал, что чудовища не заслуживали сочувствия.

– Они не держатся вместе. Одна ватага для другой ничего не значит. В конце концов, даже если бы они всех созвали, никто не поборол бы нашу Светлую Госпожу.

Кутшеба не был в этом так уверен. Ванда была одним из самых сильных энергиков, которых он знал, но даже у нее был предел. С другой стороны, непоколебимая вера слуг придавала ей сил.

– Кроме поклонов и даров для Светлой Госпожи, мы хотим передать еще пару слов Шулеру. Знаете, где он сейчас проживает?

– Кто?

Готовый к незапланированным расходам, Кутшеба потянулся к саквам и подал стражнику полукилограммовый слиток серебра, который на зараженных землях представлял собой едва ли не целое состояние. Однако Кутшеба не собирался экономить, особенно располагая богатствами марсианина.

– Чтоб мне сдохнуть, но я понятия не имею, о ком вы говорите, – стражник одной рукой бил себя в грудь, а другой быстро спрятал сокровище за пазуху. – Я бы вашей светлости беспременно помог… Но я не знаю.

– Высокий мужчина. Длинноволосый. Слепой.

– Тот, что с девкой носится? Покрак?

– Покрак, – кивнул Кутшеба, припоминая, что Шулер действительно так себя называл. – Я знаю, что он тут живет. В каком доме?

– Он? За второй стеной. Я проведу вас. Чего от него хотите?

– Он нужен господину Новаковскому на пару слов.

– Такой важный господин послал за Покраком? – стражник с недоверием покачал головой. – Что в мире делается…

Внутреннюю часть поселения защищали стены, возведенные еще австрийцами как часть краковских укреплений. За ними селились только знатные жители града Ванды. Кутшебе не понравилось, что к ним был причислен Шулер. Также он думал о том, что означали слова стражника о девушке. Насколько он помнил, Шулер предпочитал одиночество. К граду Ванды он примкнул только для того, чтобы скрыться в тени сильнейшего, чем он, создания.

Они вынуждены были заплатить и стражнику вторых ворот, чтобы он проводил их до разыскиваемого владения.