Филип Пулман - Сборник Тёмные начала

И она рассказала Уиллу обо всем, что видела из окна Башни Ангелов, пока Джакомо Парадизи обрабатывал ему рану: о нападении Призраков на Туллио, о полном ненависти взгляде Анжелики, заметившей ее в окне, и об угрозе Паоло.

— Помнишь, как Анжелика заговорила с нами в первый раз? — продолжала она. — Ее младший брат сказал что-то насчет того, зачем они все сюда пришли. Сказал: «Он хочет достать…» — но она не дала ему закончить и стукнула его, помнишь? Наверняка он хотел сказать, что Туллио ищет нож и именно поэтому здесь собрались все дети. Ведь если бы он у них был, они могли бы не бояться Призраков — им даже взрослеть было бы не страшно.

— Как выглядел Туллио, когда на него напали? — спросил Уилл. К ее удивлению, он выпрямился на стуле и уперся в нее требовательным, взволнованным взглядом.

— Он… — Лира попыталась вспомнить поточнее. — Он начал считать камни в стене. Как будто на ощупь… но все время сбивался. Под конец он вроде как потерял интерес и бросил. И больше не двигался, — закончила она и, увидев странное выражение на лице Уилла, спросила: — А что?

— Понимаешь… Я подумал, что они, может быть, все-таки из моего мира, эти Призраки. Если они заставляют людей так себя вести, вполне может оказаться, что они оттуда. Допустим, первое окно, которое открыли философы из Гильдии, соединило этот мир с моим — тогда Призраки могли попасть сюда через него…

— Но у вас в мире нет Призраков! Ты же никогда о них не слышал, разве не так?

— Может, там они не называются Призраками. Может, мы называем их по-другому.

Лира не совсем поняла, что он имеет в виду, но ей не хотелось волновать его расспросами. Щеки у него горели, глаза блестели тревожным блеском.

— Как бы там ни было, — сказала она, отворачиваясь, — важно то, что Анжелика видела меня в окне. Теперь она знает, что нож у нас, и сообщит всем остальным. Она считает, это мы виноваты в том, что на ее брата напали Призраки. Прости меня, Уилл. Надо было сказать тебе раньше. Но вчера случилось столько всего…

— Ну, — отозвался он, — это вряд ли бы что-нибудь изменило. Он пытал старика, а если бы научился обращаться с ножом, убил бы нас обоих. Мы должны были с ним драться.

— У меня плохое предчувствие, Уилл. Он же был ее братом. И знаешь, на их месте я тоже попыталась бы достать этот нож.

— Да, — сказал он, — но мы не можем вернуться и изменить то, что случилось. Нам нужен был нож, чтобы вернуть алетиометр, а если бы мы могли раздобыть его без борьбы, мы бы так и сделали.

— Да, конечно, — подтвердила она.

Как и Йорек Бирнисон, Уилл был настоящим бойцом, поэтому Лира легко согласилась с ним, когда он сказал, что лучше было бы не вступать в схватку с Туллио: она знала, что его заставляет говорить так не трусость, а трезвый расчет. Он уже немного успокоился, и его щеки снова побледнели. Задумавшись, он смотрел куда-то в пространство. Потом сказал:

— Наверное, сейчас важнее подумать о сэре Чарльзе и о том, что может сделать он или миссис Колтер. Если у нее действительно есть такие телохранители, о каких говорил сэр Чарльз, — помнишь, солдаты, у которых отрезали деймонов? — тогда, пожалуй, сэр Чарльз прав и они смогут прийти сюда, не боясь Призраков. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что Призраки как раз и питаются человеческими деймонами.

— Но у детей тоже есть деймоны. На них ведь Призраки не нападают!

— Выходит, между деймонами детей и взрослых должна быть разница, — сказал Уилл. — И она есть, разве не так? Ты же говорила мне, что у взрослых деймоны не меняют формы. Может быть, в этом вся суть. А если у ее солдат вовсе нет деймонов, для Призраков это все равно что дети с их незастывшими деймонами…

— Да! — воскликнула Лира. — Может быть. А уж она-то в любом случае не испугается Призраков. Она ничего не боится. И она очень умная, Уилл, правда, и такая решительная и жестокая, что смогла бы усмирить их, я уверена. Если захочет, она будет командовать ими, как людьми, и они будут слушаться ее как миленькие. Лорд Бореал тоже и умный, и сильный, но она запросто может заставить его делать то, что ей хочется. Ах, Уилл, мне опять страшно — как подумаю, на что она способна… Пойду расспрошу алетиометр, как ты велел. До чего же все-таки здорово, что он теперь снова у нас!

Она развернула бархатную тряпочку и любовно погладила массивный золотой корпус прибора.

— Я спрошу про твоего отца, — сказала она, — и про то, как нам найти его. Смотри, я навожу стрелки на…

— Нет. Сначала спроси про мать. Я хочу знать, все ли у нее в порядке.

Лира кивнула и повернула стрелки; потом она опустила алетиометр на колени и, убрав волосы за уши, уперлась в него сосредоточенным взглядом. Уилл смотрел, как легкая стрелка обегает циферблат — она металась от одного символа к другому, словно ласточка в погоне за мошками, — и видел глаза Лиры, синие и пронзительные, в которых светилось чистое понимание.

Затем она сморгнула и подняла взгляд.

— Пока у нее все в порядке, — сказала она. — Женщина, которая за ней присматривает, очень добрая и ласковая. Никто не знает, где твоя мать, а эта женщина ее не выдаст.

Уилл сам не отдавал себе отчета в том, как сильно он беспокоится. Когда он услышал слова Лиры, ему сразу полегчало, но стоило его мышцам чуть-чуть расслабиться, как боль в ране стала гораздо заметнее.

— Спасибо, — сказал он. — А теперь спроси об отце…

Но не успела она начать, как снаружи послышался крик.

Они тут же повернулись к окну. В нижнем конце парка, за которым уже начинались городские дома, была полоса деревьев, и там что-то шевелилось. Пантелеймон мгновенно обернулся рысью и подскочил на своих мягких лапах к открытой двери, свирепо глядя в ту сторону.

— Это дети, — сказал он.

Уилл с Лирой встали. Дети выходили из-за деревьев один за другим — их было не меньше сорока, если не все пятьдесят. Многие несли с собой палки. Их возглавлял мальчик в полосатой тенниске, и у него в руке была не палка — он держал пистолет.

— Вон Анжелика, — прошептала Лира, показывая пальцем.

Анжелика шла рядом с предводителем — она тянула его за локоть, подгоняя вперед. Сразу за ними, вопя от возбуждения, бежал ее младший брат Паоло; другие дети тоже кричали и потрясали в воздухе кулаками. Двое волокли за собой тяжелые винтовки, Уиллу уже приходилось видеть детей в таком настроении, но еще никогда их не было так много, а кроме того, дети в его родном городе не носили с собой оружия.

Они кричали, и Уиллу удалось разобрать в этом шуме высокий голос Анжелики:

— Вы убили моего брата и украли у него нож! Убийцы! Вы отдали его на съедение Призракам! Вы убили его, а мы убьем вас! Никуда вы не денетесь! Мы убьем вас так же, как вы убили его!

— Уилл, ты должен прорезать окно! — воскликнула Лира, схватив его за здоровую руку. — Мы от них спрячемся, запросто…