Филип Пулман - Сборник Тёмные начала

– Потому что это была правда, – ответила Нет-Имени. – Потому что она говорила правду. Потому что это было приятно. Потому что это питало нас. Потому что мы ничего не могли поделать. Потому что это была правда. Потому что раньше мы не подозревали, что на свете есть еще что-то, кроме мерзости. Потому что мы узнавали новое о мире, о солнце, о ветре и о дожде. Потому что это была правда.

– Что ж, – сказал Тиалис, – тогда давайте заключим с вами сделку. Вместо того чтобы видеть в духах, которые сюда спускаются, только алчность, жестокость и другие пороки, с этого дня вы получите право требовать от каждого духа, чтобы он рассказал вам историю своей жизни, и каждый новоприбывший должен будет рассказать вам правду о том, что он видел и слышал, к чему прикасался, что любил и знал в верхнем мире. У каждого из этих духов своя история; и любой, кто придет сюда в будущем, сможет рассказать вам что-нибудь правдивое о том мире. И у вас будет право слушать их, а они должны будут вам рассказывать.

Лира подивилась мужеству маленького шпиона: он не боялся говорить с этими существами так, словно в его власти наделять их правами! Ведь любая из гарпий может запросто перекусить его пополам, разорвать когтями или поднять высоко в небо и сбросить оттуда на землю, так что от него останется только мокрое место. А он стоит здесь, гордый и бесстрашный, и предлагает им сделку! И они слушают его и совещаются, наклоняясь друг к другу и переговариваясь тихими голосами!

Все духи испуганно молчали, наблюдая за происходящим.

Затем Нет-Имени снова повернулась к Тиалису.

– Этого недостаточно, – сказала она. – Мы хотим больше. По старым законам у нас было свое дело. Мы честно несли службу – прилежно выполняли наказ Властителя, и нас уважали за это. Да, боялись, да, ненавидели – но и уважали тоже. А что будет теперь? Разве станут духи обращать на нас внимание, если смогут просто-напросто выйти обратно в мир? У нас есть своя гордость, и ты не должен сбрасывать ее со счетов. Мы хотим быть на почетном месте! Нам нужно свое дело и свои обязанности – это обеспечит нам уважение, которого мы заслуживаем!

Гарпии согласно забормотали и задвигались на ветках, топорща крылья. Но тут Салмакия вспрыгнула на утес к кавалеру и воскликнула:

– Вы абсолютно правы! У каждого должно быть дело, которое приносит ему уважение и которое можно выполнять с гордостью. Так вот оно, дело, которое под силу только вам, поскольку вы хранители и блюстители этого края. Вашей задачей будет провожать духов от места высадки у озера через всю страну мертвых к новому выходу в верхний мир. А взамен они будут рассказывать вам свои истории – это честная и справедливая плата за ваш труд проводников. Что скажете?

Нет-Имени посмотрела на своих сестер, и те закивали. Тогда она ответила:

– В таком случае пусть у нас будет право не показывать им дороги, если они солгут, или утаят что-нибудь, или не найдут что нам рассказать. Тот, кто живет в мире, обязан видеть и чувствовать, слышать, любить и узнавать новое. Мы согласны сделать исключение для младенцев, которые не успели ничего узнать, но если кто-нибудь другой придет сюда с пустой памятью, мы не станем его выводить.

– Это справедливо, – откликнулась Салмакия, и остальные путники с ней согласились.

Так был заключен договор. И в обмен на Лирину историю, которую они уже услышали, гарпии предложили проводить путешественников в ту часть страны мертвых, откуда легче всего проникнуть в верхний мир. Идти туда надо было долго, по туннелям и пещерам, но они обещали честно показать дорогу и разрешили всем духам сопровождать их.

Но не успели они тронуться в путь, как раздался чей-то возглас – настолько громкий, насколько громким может быть шепот. Это был дух худого человека с сердитым, страстным лицом, и он воскликнул:

– Что же теперь будет? Когда мы покинем страну мертвых, сможем ли мы жить снова? Или исчезнем, как наши деймоны? Братья и сестры, мы не должны идти за этой девочкой, пока не узнаем, что с нами случится!

И прочие духи подхватили:

– Да, скажи нам, куда мы идем! Скажи, чего нам ждать! Мы не пойдем, пока не узнаем, что с нами станет!

В отчаянии Лира повернулась к Уиллу, но он произнес:

– Скажи им правду. Спроси у алетиометра и передай им его ответ.

– Хорошо, – согласилась она.

И вынула золотой прибор. Через минуту ответ был получен; она спрятала алетиометр и встала.

– Случится вот что, – сказала она, – и это правда, чистая правда: когда вы выйдете отсюда, частицы, из которых вы состоите, потеряют связь друг с другом и рассеются в воздухе, как было с вашими деймонами. Если у вас на глазах кто-нибудь умирал, вы знаете, как это выглядит. Но ваши деймоны не превратились в ничто – они стали частью всего. Атомы, из которых они состояли, сделались частицами воздуха и деревьев, земли и всего живого. Они никогда не исчезнут. Они просто смешались со всем миром. И именно это произойдет с вами – клянусь, я вас не обманываю. Да, вас развеет по ветру, но вы снова окажетесь на свободе и снова станете частью всего, что живет.

Никто не нарушал тишины. Те, кто видел, как исчезают деймоны, помнили об этом, а кто не видел, тот мог себе это представить, и все молчали, пока вперед не выступила одна молодая женщина.

Она умерла мученицей несколько веков назад. Оглядевшись, она сказала:

– Когда мы были живы, нам говорили, что после смерти мы попадем в рай. А рай, говорили нам, – это место, где царят восторг и ликование, и мы будем целую вечность упиваться блаженством в обществе святых и ангелов, воспевающих Властителя. Вот что нам говорили. И эти обещания побудили некоторых из нас расстаться с жизнью, а других – провести долгие годы в уединенной молитве, пока все радости жизни проходили стороной, при том что мы этого даже не замечали.

Однако в стране мертвых никого не награждают и не наказывают. Страна мертвых – это царство пустоты. Сюда попадают и праведники, и грешники, и все мы вечно прозябаем в этих сумерках без всякой надежды на свободу, радость, сон, покой или отдых.

Но вот сюда пришла эта девочка – она предлагает нам выход, и я готова следовать за ней. Даже если это означает забвение, друзья, – я приветствую его, ибо это не будет ничто, ибо мы снова станем жить в тысяче травинок и в миллионе листьев, мы будем падать в дождевых каплях и носиться в свежем ветре, мы будем блестеть в росе под луной и звездами там, в физическом мире, а он – наша истинная родина и всегда был ею.

И я призываю вас: вернемся с этой девочкой туда, под ясное небо!

Но тут говорившую оттолкнул дух мужчины, похожего на монаха: худой и бледный даже после смерти, с темными глазами фанатика. Он перекрестился и пробормотал молитву, а затем сказал: