Глеб Кащеев - Мастер реальности

Напоследок, как он не отнекивался, ему вручили на дорогу кошель с деньгами и узелок с едой. Как он не отнекивался, что и денег, и еды у него достаточно, ничего не помогло. «Это не важно, что у тебя есть. Важно, что я тебе должен, в память о Роджере. Запомни, сынок. Ты всегда найдешь здесь и дом, и защиту, если понадобится. Не думай, что я откупаюсь деньгами, но поверь, их у нас достаточно, а магазинов тут в лесу некоторый дефицит. В основном мы их раздаем нуждающимся, и ты, сын моего командира, сирота – один из них. Мне будет спокойнее, если я знаю, что помог тебе хоть в чем-то. Мы всегда будем тебе рады. Возвращайся», – сказал пожилой Полковник.

Только потом, уже покинув лагерь, он спохватился, что так и не узнал его имя.

Ему показали дорогу из лагеря, но петляя вслед за провожатыми по многочисленным пересекающимся лесным тропинкам, он понял, что вряд ли самостоятельно найдет еще раз этот путь. Только тут он вспомнил, что еще забыл спросить у Полковника фамилию отца. Если имя Иван оказалось фальшивым, то и дурацкая фамилия Элпис наверняка тоже была продуктом чьей-то больной фантазии. До следующего визита в лагерь придется побыть бесфамильным. Ни Иваном, ни Элписом он больше себя называть не будет! Отныне он будет только Дэйвом. Дэйв, и никак не иначе!

Он даже попробовал новое имя на вкус, тихо произнеся его вслух, пока шел по лесной тропе. Оно его грело. Возможно, это было самовнушение, ведь «Дэйв» – это все, что осталось ему от отца и матери, но имя ему нравилось.

Возница учителя, как ему сказали, умчался на карете сразу же, как очнулся. Дэйва теперь вывели на дорогу гораздо ближе к городу и вдобавок дали лошадь, которую все это время вели следом за ним под уздцы. Он начал было отказываться, говоря, что понятия не имеет как с ней управляться и что ездил до этого всего один раз, да и то привязанным, но по словам двух молодых провожавших его парней, в этом не было ничего сложного: «В какую сторону поводья натянешь, туда и повернет. Ногами по ребрам двинул – ускорилась. Поводья натянул на себя – остановилась. Все просто. Тебе тут сломя голову скакать не надо. Менее чем за полчаса доедешь быстрым шагом. Потом, у города, отпусти ее, и она сама к нам вернется», – с этими словами парни исчезли в лесу.

Дэйв с третьей попытки сумел сесть на лошадь. Та отличалась поистине нордическим характером и стояла все это время не шелохнувшись, недоуменно поглядывая на попытки неудачливого наездника взгромоздиться на нее. Только периодически пофыркивала, поражаясь тому, что он там вытворял. Наконец Дэйв хлопнул пятками по бокам лошади, и та медленным шагом отправилась по дороге. Это действительно было легко. Управлять ей вообще не требовалось. В отличие от велосипеда или автомобиля она сама прекрасно видела дорогу и понимала куда идти. Он слегка наподдал ногами еще раз. Лошадь перешла на более быстрый шаг. Седло больно било по попе, но он быстро приспособился привставать в стременах, чтобы меньше трясло. Ноги от этого начали быстро уставать, но полчаса потерпеть можно было.

Все было бы хорошо, если бы большая грозовая туча не решила вдруг развернуться и направится прямо навстречу. Дэйв с опаской глядел на быстро темнеющее небо, наливавшееся чернильной синевой прямо на глазах. Промокнуть он не боялся, но, судя по всему, гроза предстояла не шуточная. Пока по краям дороги тянулся лес, опасаться было нечего, но вот дальше были поля, а про одиноких всадников в поле во время грозы и их притягательность для молний он слышал нечто весьма неприятное.

Полыхнуло и бабахнуло неожиданно. Сразу очень громко и близко. От удара грома он вздрогнул и случайно выпустил поводья. Лошадь же испугалась так, что рванула с дороги в лес что есть мочи. На первом же ее прыжке Дэйва сильно стукнуло седлом по пояснице так, что перед глазами засверкали искры и он еще несколько секунд вообще ничего не видел от боли. Потом он долго пытался поймать болтающиеся поводья, стараясь, при этом, не вылететь из седла. За дорогой он совершенно не следил. Как только наконец ему удалось схватить непослушный кожаный ремень повода, его вдруг сильным ударом по груди вышиб из седла толстый сук, встретившийся на пути.

Глотая ртом воздух и пытаясь вздохнуть, Дэйв лежал на земле под проливным дождем. Наконец воздух с хрипом ворвался в легкие. Он перевернулся и медленно, морщась от боли, встал. Лошадь уже умчалась куда-то в темноту леса. Во время бешенной скачки, и тем более после падения он совсем потерял ориентацию и теперь совершенно не представлял себе в какой стороне дорога. Дэйв выбрал направление противоположное тому, в котором исчезла кобыла и медленно побрел, держась за грудь. Каждый шаг отдавал пронзительной болью куда-то под ребра и втыкал раскаленную иглу в ушибленный седлом копчик. Идти быстро он не мог.

Дэйв понял, что к Ирме он теперь точно опоздает, Таким черепашьим шагом ему до города ковылять еще черт знает сколько. До ночи бы дойти. Что за дичь, этот мир без сотовой связи! Даже и не позвонишь, чтобы предупредить! И главное, хоть бы навигатор какой. Вообще бы в город попасть. А то вдруг с направлением ошибся? С каждым шагом он подозревал это все больше и больше. Лес почему-то становился все гуще, а ливень сильнее. Дэйв с трудом видел что-либо далее пяти метров. Так даже если он пройдет вблизи от дороги, то скорее всего, ее не заметит.

Внезапно деревья расступились, и он вышел на открытое пространство. Земля уходила куда-то вверх, и Дэйв поплелся на вершину холма, скрытую от него пеленой дождя. Уже было понятно, что он идет не в том направлении, но с высоты можно было оглядеть окрестности, когда дождь станет чуть слабее. Впереди маячили какие-то смутные темные силуэты то ли здания, то ли скалы. Когда он доковылял поближе, то увидел разрушенную и обугленную стену какого-то замка. Из груды почему-то оплавленных огромных камней вверх тянулась метров на пять почерневшая каменная кладка, заканчивающаяся вверху щербатым и тоже оплавленным неровным краем.

«Скорее всего это тот замок Ирисов, где произошло сражение», – подумал он. Только легче не стало. Он все равно не представлял себе, где этот замок расположен относительно города и в какую сторону теперь идти. Дэйв поплелся вдоль стены. Через пару десятков шагов сквозь пелену дождя он вдруг разглядел справа очертания еще одного небольшого строения и пошел в его сторону.

Это оказался абсолютно целый и достаточно большой деревянный дом. Скорее всего какой-то амбар, так как сколочен он был из покрашенных в темно-коричневый цвет досок с неровными и широкими щелями между ними. Зимой в этом строении было бы слишком холодно жить. Вход в дом был, наверное, с другой стороны, а напротив Дэйва стояла деревянная лестница, ведущая на открытый чердак, откуда заманчиво торчали пуки соломы. Он уже совершенно продрог, так что идея забраться под крышу, и переждать ливень лежа на соломе казалась очень удачной. Хозяев дома можно даже не беспокоить. Как только дождь стихнет настолько, что он сможет с высоты сориентироваться в какой стороне находится город, он тут же слезет и уйдет.