Джеймс Так - Веном. Смертоносный Защитник [исходный файл книги, не отформатированный]

Пора было приступать.

* * *

ТИХИЙщелчок нарушил тишину, и квадратная платформа со стороной около тридцати сантиметров исчезла под столом, образовав небольшое, в полсантиметра, углубление.

Внутри в два ряда – три в первом и два во втором – лежали пять круглых дисков, чашек Петри. Утопленная платформа поднялась и встала вровень с остальной поверхностью стола.

Даже в ярком свете в помещении сложно было понять, что находится в чашках Петри.

Капли.

Сгустки.

Жижа, слизь, грязь. Эти слова не подходили для описания.

Вещество в одной из чашек напоминало рыхлый трясущийся желатин. В другой лежало будто бы что- то более плотное, вроде жвачки. В третьей растеклась и поблескивала лужица. В двух оставшихся будто перекатывалась ртуть.

– Что это? – спросил Тревор Коул.

Голос Дрейка прозвучал звонко, как колокол:

– Ваше последнее испытание.

Раздался звон, и стеклянные емкости окутало паутиной трещин.

* * *

ДРЕЙКвосхищенно наблюдал.

Эти пять человек выжили не только в испытаниях в условиях пустыни, но и в бесконечной череде других тестов и проверок, для которых их отбирали. Большая часть анализов и тестов была с ними согласована: от IQ до исследования ДНК. О других же – воздействие стрессоров, включая гамма-лучи, космические лучи и даже образец тумана Терриген, – их не спрашивали. Никто из них даже не знал, что выдержал такие экзамены.

Как не знали и те, кто не выжил.

Сейчас проходило испытание с наибольшим количеством неизвестных. Даже с туманом Терригена были хоть какие-то данные. А что будет здесь?

Его ученые понятия об этом не имели.

Единственный отпрыск Венома, Карнаж, не дублирует оригинал. У них есть сходные характеристики, но полных совпадений нет. Карнаж и Веном умели изменять биомассу, но использовали ее каждый по-своему. Веном отдавал предпочтение большим размерам и объему мышц, а Карнаж творчески осмыслял свой талант и превращал конечности в смертоносное оружие.

Процесс извлечения закончился получением предположительно разных «семян». Они отличались по цвету: один был пурпурный, другие меняли оттенки из красной части спектра, будто перебирали закатную палитру.

Однако, насколько можно было судить по приборам, все пять образцов могли слиться с телом «хозяина», и пятеро в Бледной комнате имели самые высокие шансы выжить в ходе этого процесса.

Дрейку не терпелось узнать, кто из них в итоге останется.

* * *

ОНАне хотела двигаться, вставать со стула, хотя какая-то часть ее мозга – слабый голос внутри – кричала ей, что надо бежать. Но она знала, что это просто паника.

Кроме того, идти было некуда – Бледная комната намертво заперта. Она была в этом уверена. И никто не откроет дверь, пока Дрейк не даст отмашку.

Отчасти Донна безоговорочно ему доверяла, хотя у нее не было для этого никаких причин. Так она и сидела, смирившись со своим положением с одной стороны, а с другой – из-за доверия... к начальству? Нет. Слово не то.

К лидеру .

Помимо нее, единственным, кто остался сидеть в кресле, оказался Рамон. Донна этому не удивилась, хотя знала, что он не так уж предан Дрейку. Нет, просто ей казалось, что Рамон не встанет, что бы ни случилось. Остальные трое – Лесли, Тревор и Карл – прижались к стене как можно дальше от стола. Очевидно, они уступили внутреннему голосу паники.

Ее взгляд был прикован к самой левой чашке Петри, дно которой покрывала лужица. Поверхность шла рябью, будто в нее бросили камешек. Цвет завораживал: красный перетекал в оранжевый, который затем светлел до желтого. Жидкий солнечный свет.

Самая дальняя чашка Петри разбилась: сгусток внутри нее бросился на стекло, и оно не выдержало. Жидкость проползла по осколкам, стекая к краю стола. Там она остановилась, волной откатилась назад и задрожала. Вверх, подобно маленьким антеннам, взметнулись тонкие стебли. Затем сгусток прыгнул через комнату.

Он впечатался в щеку Лесли, которая ахнула от неожиданности.

Сгусток расползся по ее лицу, девушка вцепилась пальцами в странную слизь, но ухватить ее не получалось. Вещество обволокло костяшки ее пальцев и начало покрывать руку. Лесли сползла вниз по стене и растянулась на полу.

Взгляд Донны скользнул с упавшей коллеги на чашку Петри со слизью цвета заката. Рядом треснула следующая емкость, стерев крышку в стеклянную пыль.

Слизь вылезла наружу и запрыгала по столу, как резиновый мяч. С двух прыжков она поднялась в воздух и полетела к Карлу. Мужчина отступил в сторону и попытался отбить странную субстанцию.

Слизь запрыгнула на его руку и крепко вцепилась в нее. Карл закричал и встряхнул ладонью – странный комок полез под кожу. Карл в ужасе наблюдал: кожа начала менять цвет, пальцы стали длиннее и острее. Он упал рядом с Лесли и начал биться в конвульсиях.

Донна снова перевела взгляд на жижу цвета заката; в чашке началось шевеление.

Две оставшиеся емкости рассыпались на куски. Образцы в них начали двигаться, оба направлялись к Рамону. Один скользил, как ртуть, другой катился, будто желатиновый мяч. Комки слизи вертелись, будто боролись за то, кто прицепится к телу Рамона первым.

Ртутная змейка взвилась вверх, шлепнув по желатиновому шарику. Тот отскочил и откатился в сторону. Тогда «ртутный» образец прыгнул на свою цель и забрался по его руке в рубашку. Тело Рамона напряглось, мышцы разом сократились. Вещество расползалось по нему; стул, на котором он сидел, опрокинулся.

Второй образец пополз в другую сторону, скатился со стола и скрылся из виду. Но Донна и так уже потеряла к нему интерес.

Она смотрела только на красную лужицу. Диего протянула руку через стол, осторожно коснулась треснувшего стекла, чтобы не разбить его. Она не подняла глаз, даже когда Тревор дернулся, как в эпилептическом припадке, и рухнул на пол. Нет, она наблюдала, как лужица лезет по стенке чашки, чтобы добраться до нее.

В голове Донны раздался тихий голосок: «Прими меня».

Палец легко проник под треснувшее стекло. Донна даже не заметила, как в двух местах ее что-то укусило. Жидкость окутала палец. Женщина чувствовала, как та разливается по костям в стремлении достичь костного мозга.

Жидкость забиралась вверх по пальцу, растекаясь по коже. Куда бы она ни попала, все окутывалось нитями и переплетало субстанцию и девушку.

Она была потрясена.

Побеждена.

Повержена.

Пришла боль, такая сильная, острая боль. Она играла на струнах ее нервов. Симбиот вторгся в ее кровоток и ворвался в пропитанную кровью губку ее мозга. Расцвел в миелиновой оболочке, пророс корнями в мозжечок.

«Я дома», – произнес Другой внутри нее.

«Добро пожаловать», – мысленно ответила ему Донна.