Дмитрий Скирюк - Осенний Лис [litres]

Жуга, упираясь локтями, продвинулся назад и повернулся на бок. Переложил поудобнее меч.

– Перекусим?

– Давай.

Достали хлеб и мясо. Долго жевали, прихлёбывая из фляжки и глядя на возню трёх гномов на площади.

– Шварц…

– А? – Травник поднял голову.

– Шварц, говорю. – Хагг указал рукой. – Вон, видишь? Стену ковыряет…

Внизу маячила чёрная фигурка монаха.

Золтан лежал вполоборота к травнику, даже сейчас готовый отразить нападение сзади. Обнажённый меч его был рядом, под рукой. «Он никому не доверяет, – вдруг понял травник. – Никому».

Золтан

Хагг.

Рахим.

Фаррух.

аль-Зууб

Жуга сосредоточился, пытаясь разобраться. Не получилось. Все имена были верными, все с ним срослись, и всё же…

– Золтан.

– Мм?

– Эти твои имена… Ты ведь не турок. Отчего тогда – Зууб?

Тот помолчал.

– Так получилось. Я родился в Галиции, вырос у османов. Потом вернулся… Долго рассказывать.

– А почему Хагг?

– Хагг? – переспросил тот. – Так меня прозвали гномы. Была одна история…

– Какая?

– Хватит об этом, Жуга, – немного резко оборвал его Золтан. – Не время сейчас. Зови меня как хочешь, мне всё равно.

Разговор утих, и взоры их вновь обратились к площади. Чёрный угловатый силуэт клепсидры матово светился, сверху вниз по нему то и дело пробегали разноцветные сполохи. Зуд усилился, и Жуга, не выдержав, стянул с руки браслет. Растёр покрасневшее запястье, поморщился: браслет кололся даже в ладони, камень в нём бешено пульсировал.

– Яд и пламя… – Жуга закусил губу и бросил беглый взгляд на гномов. – Что они там делают?

А в следующий миг на площади грохнуло. Ослепительная вспышка белого огня высветила окрестные дома, метнувшиеся прочь фигурки дварагов. Клёпаная железная стремянка отлетела шагов на десять со звоном, слышным даже здесь, бочоночки и трубки брызнули фонтанами искрящихся осколков, бортик бассейна проломился, вода потоком хлынула на камни мостовой. Послышались крики.

Рука взорвалась болью, Жуга невольно вскрикнул, пальцы его разжались. Браслет упал и покатился по камням. Травник едва успел подхватить его у края обрыва и зашипел от боли в пальцах. Потряс рукой, сердито глянул на Зууба – тот поспешно отвёл глаза – и вдруг замер, поражённый внезапной мыслью.

– Золтан! Ч-чёрт… – Он положил браслет на камень.

– Что?

– Какого хрена ты сорвал эту спираль?!

– Видишь ли… – замялся Хагг. – Спираль… Ну… Это – время.

– Я догадался. Дальше!

– А время в царстве гномов течёт по-особому. Здесь можно провести два дня, а наверху пройдёт два века. Скорей всего, они на это и рассчитывали – когда тебя и твоего дружка отпустили бы назад… если бы вообще отпустили, в мире уже никто б не помнил о войне. И тогда я решил…

– Чтоб ты сдох, Зууб! – пробормотал Жуга. Кулаки его сжались. – Ты всё же редкостная сволочь…

Тот пожал плечами:

– Думай что хочешь, но это сработало. Твой талисман сломал клепсидру. Свободные сказали: с тех пор как мы спустились в катакомбы, наверху прошло от силы три часа.

– И почти неделя здесь… – задумчиво пробормотал Жуга. Перевёл взгляд на площадь, на которую со всех сторон стекались гномы. – Клепсидру, конечно, починят. И если мы хотим успеть…

Они переглянулись.

– Пора, – сказал Зууб. – В другой раз так не повезёт.

«Хоп!»

Двараг обернулся, вскинул руку, отбивая летящий предмет, и выхватил топор, но момент был упущен. Золтан крутанул мечом, метнулся вправо, влево, отыскивая брешь в защите. Клинок скользнул по топору, царапнул рукоять. Дерево не поддалось. Двараг ударил. Золтан увернулся. Остриё клинка, пробив доспех, вонзилось стражнику в плечо. Гном взревел, топор в его руках завертелся смертоносной мельницей. Хагг отскочил, лишь чудом избежав удара. Упал. Поднялся на одно колено.

– Жуга!

Травник метнулся вперёд, на бегу выхватывая Хриз. Замешкался: от ножен не осталось и следа. В руках его был топор. Гном замер, глядя на него, и в этот миг Золтан бросил меч.

– Не-ет!!!

Крик растянулся на века, запёкся на губах. Жуга сам не понял, как всё произошло, время для него будто замедлилось. Он видел, как меч Золтана летит гному в лицо, как тот вскидывает руку с топором… медленно, слишком медленно… Успел почувствовать, как тяжелеет меч в руках, и крепче стиснул рукоять.

…Хриз удлинился с леденящим душу визгом, резко, быстро, и серебристый наконечник чёрного копья ударил в летящий меч. Отбитый возле самого гномьего носа, клинок взлетел, крутясь, описал дугу и исчез в провале. Из глубины колодца донёсся протяжный чистый звон, и наступила тишина.

Жуга облизал пересохшие губы. Покосился на свой меч. Перевёл взгляд на гнома. Снова посмотрел на меч.

Клинок был в ножнах.

– Ра… Рагнур?..

Гном не ответил. Стянул рогатый шлем с прокованным наглазьем. Поднял взгляд на травника.

– Зачем?..

– Мне нужно спуститься, Рагнур. Пропусти меня.

– Ты придурок, Жуга… – выдохнул Золтан, отступая. – Через минуту здесь будет весь город! Он уже позвал своих!

– Это правда?

– Да, – кивнул двараг. – Но вы ещё успеете уйти.

Жуга помотал головой:

– Я спущусь. И будь что будет. Я устал. И так всё это слишком затянулось.

Он обернулся к Золтану:

– Не жди меня.

Шаг за шагом, по спирали вниз, в слепящей темноте, и только лезвие меча мерцает узкой полосой да вспыхивает браслет на запястье. Жуга спускался медленно, считал ступени. Спешить было некуда – ни один двараг не решится преследовать его на этой Лестнице. С каждым шагом становилось холоднее, накидка из одеяла уже не помогала. На сто двенадцатой ступеньке под ногой звякнуло. Жуга нагнулся, поднял золтановский меч. Помедлил, не зная, куда его девать, и положил обратно. Двинулся дальше.

Всего ступенек оказалось триста. Внизу было холодно и тихо. Высоко наверху угадывался серый круг мерцающего свода пещеры. Жуга вложил меч в ножны и двинулся по кругу, ощупывая стены. Камень был гладкий и холодный – шесть плит, отполированных и сомкнутых углами. Ни прохода, ни двери. Ничего.

– Есть тут кто? – позвал он негромко.

Никто не отозвался.

Подниматься не хотелось. Жуга закутался в одеяло и сел возле стены.

«Всё без толку, – подумалось ему. – Наверное, двараг может здесь пройти, но я навряд ли… Да и зачем?»

Шло время. Жуга не двигался. Он впал в некое отупение, лишь мысли текли потоком.

Лестница. Спираль. Клепсидра.

Клепсидра. Лестница. Спираль.

Спираль. Клепсидра. Лестница.

Время.

Всё замешено на времени. Жуга вдруг понял: вся волшба, которой он владел, так или иначе связана с этим. Нет в этом мире места, где когда-то не горел бы огонь, отыщи тот миг – и пламя загорится. Нет раны, не способной зажить, если время ускорить или пустить вспять – это спасло Яльмара. Парнишку-оборотня остановило время. А что до веток, полетевших вверх… В конце концов, каждая ветка росла на дереве.